Шрифт:
Закладка:
Офицер подошёл к ожидающим его людям и отдал им честь. Одним из них был генерал Лавр Евгеньевич Дуров, полный и седой. На его груди блестели ордена — правда, их было меньше, чем у Хонориуса Х. Хонорика. Другой был тоже толстым, но среднего возраста, и носил чёрный деловой костюм с синим галстуком.
— Mr. Fox, this is Captain Carl Ptits, an officer I offer you (Мистер Фокс, это капитан Карл Птитс — офицер, которого я вам предоставил), — на ломаном всеобщем сказал Дуров.
— Ready to serve the Emperor! (Готов служить Императору!) — отсалютовал офицер. Он был высокий и худой, с орлиным носом и тёмными короткими волосами. Чёрные глаза офицера оценивающе разглядывали помещение и людей в нём.
— Did you say that he graduated Severus Military Academy? (Вы говорили, что он окончил Военную Академию на Северусе?) — человек в костюме говорил развязно, с глизеанским акцентом.
— Yes. And he fought on Anthea (Да. И он сражался на Антее), — добавил генерал, — in a gorilla war (в войне горилл).
«Guerrilla, stupid idiot! (В партизанской, тупица!)» — в мыслях возмутился капитан Птитс. Конечно, высшие чины Великородины редко утруждали себя изучением общеимперского и произносили речи по бумажкам, но он не ожидал, что военный командир мог перепутать слова «партизан» и «горилла».
— Тебе понравятся твои ребята, Карл Саныч, — Дуров перешёл на родной язык, — все как на подбор — орлы!
— Почту за честь командовать ими, Ваше Превосходительство, — холодно ответил офицер.
— Это мистер Сэмюел Фокс, будущий губернатор Зекариса — глизеанец оживился, когда Дуров представил его Птитсу, — думаю, вас уже проинструктировали на Северусе.
У Фокса было толстое обрюзгшее лицо и редкие русые волосы. Кроме того, будущий губернатор носил аккуратные усы щёточкой. «Он выглядит прямо как типичный глизеанский миллионер», — сделал заключение Птитс.
— Так точно, Ваше Превосходительство, — ответил он.
Генерал Дуров ушёл, а капитан остался наедине с Фоксом.
— Carl, I’m sure we’ll do great things together (Карл, я уверен, вместе мы будем творить великие дела), — фамильярным тоном произнес Фокс и протянул руку с короткими пальцами.
— I shall not fail, sir (Я не подведу, сэр), — сказал офицер и пожал руку глизеанца.
— I’m sure you won’t. You’re so severe. From Severus, well? (Я уверен, что нет. Вы же такой суровый. С Северуса, да?)
— The war hardened me as well as infamous Velikorodinean winters (Война закалила меня, как и печально известные зимы на Великородине).
— Oh my Emperor, this terrible weather (О мой Император, эта плохая погода), — Карлу губернатор нравился меньше и меньше своей разговорчивостью и подчёркнуто-расслабленной глизеанской манерой речи, — I’ve been here for a week and nearly caught a cold. But we’ll leave for Zecaris soon. What do you know about that planet? (Я пробыл здесь неделю и едва не простыл. Но скоро мы улетим на Зекарис. Что вы знаете о той планете?)
— I’ve read the reports and the data files. It’s covered with oceans and… (Я читал доклады и информационные файлы. Она покрыта океанами, и…)
— And it’s warm there! (И там тепло!) — рассмеялся Фокс, — beaches, palms, girls — it should be fantastic (пляжи, пальмы, девушки — это должно быть бесподобно).
Птитс только изобразил улыбку. Он знал, что в большинстве своём из военных академий выходят либо весёлые рубахи-парни, либо серьёзные и надменные карьеристы. Поскольку он бы не справился с первой ролью, то выбрал вторую. И, что характерно, среди офицеров обоих типов шпионов было поровну.
Город Престольный мало изменился за десять лет. Бесконечные серые ряды небоскрёбов из железобетона. Жёлтые маршрутные флаеры и пробки в воздухе. Грязь, слякоть и запах дешёвого табака. На крышах играла неоновыми красками реклама сока «Барбалат» и пива «Старина Декстер». С гигантских экранов вещала голова Константина Ракова. Губернатор выглядел ещё старее и болезненнее, чем раньше, и на его лице и шее появились отчётливо видимые кибернетические импланты, а его правый глаз сверкал, как у охранителя Иммолато.
Лишь в одном город отличался от того, который десять лет назад в последний раз увидел Карл — с серого пасмурного неба падали снежные хлопья. Они засыпали крыши небоскрёбов и мосты среднего яруса, стёкла домов и флаеров. Из подъездов выезжали роботы-уборщики и ковшами сгребали грязно-жёлтый снег в громадные кучи. Как всегда в зимнее время, число аварий на воздушных трассах стремительно возросло.
Инесса Михайловна Кальман, семидесятидвухлетняя учительница основ почитания Императора в одной из желобинских школ, вышла из кабинета директора. В полутёмном вестибюле с серыми колоннами её окликнул охранник.
— Инес Михална, вам кто-то принёс цветы, — хриплым голосом произнёс громила в форме, — какой-то военный, — и охранник протянул учительнице букет красных роз.
Кальман нашла в цветах записку и прочитала:
«Капитан Карл Птитс».
Она закрыла глаза, вдохнула запах цветов и почувствовала прилив счастья — её до сих пор не забыл один из её лучших учеников. И, хвала Императору, он выбрал настоящую мужскую профессию — защищать Империю.
Даритель цветов знал, что Кальман с пиететом относится к военным — её погибший муж служил на космофлоте. Поэтому он приписал к своему имени воинское звание.
«Спасибо, Инесса Михайловна», — подумал Карл, — «если вы хотели, чтобы я ненавидел веру в Императора, у вас всё прекрасно получилось. Если бы Он был действительно так всесилен, вам и вашим коллегам не пришлось бы вдалбливать её в наши головы молотком».
Он ухмыльнулся, проходя к флаеробусной остановке на крыше мимо бюста святого Макария, на голове которого красовалась шапка из снега.
Бухгалтер «ВР-Банка» Мария Дмитриева забрала одиннадцатилетнюю дочь из школы, и они вернулись на флаере домой, в квартиру в одном из множества серых небоскрёбов. Женщина сидела за столом на кухне, а напротив ела суп маленькая Таня. За окном, где бушевала метель и носились флаеры, на мосту между домами стоял человек в военной форме. Марии показалось, что он за ней следит. На мгновение она встретилась глазами с офицером, но между ними пролетел длинный грузовой флаер, и военный исчез, как будто его там и не было.
Карл помнил, что десять лет назад
