Шрифт:
Закладка:
– Ну, ребята, чем хотите заняться?
Спенсер переминалась с ноги на ногу. Ее так и подмывало спросить Зака, не хочет ли он посетить Челси, гей-столицу Нью-Йорка. Или, может, Митпэкинг[73], где немало забавных магазинов для мужчин.
Смириться с тем, что Заку нравятся парни, оказалось легче, чем думала Спенсер. Отныне им ничто не мешало стать лучшими друзьями и все друг другу рассказывать, вместе смотреть сериал «Реальные домохозяйки из Беверли-Хиллз» и спорить о сексуальности Роберта Паттинсона. И теперь, когда из их отношений ушла эротическая составляющая, Спенсер вполне комфортно спала на плече Зака, пока они тряслись в поезде, потягивала колу из его банки и могла запросто хлопнуть его по заднице, отметив, что джинсы сидят потрясающе.
К сожалению, сегодня их связывала по рукам и ногам зануда-сестрица – мистер Пеннитистл строго наказал следить за тем, чтобы Амелия не шастала по городу одна, – и, разумеется, Спенсер не осмелилась бы предложить Челси в ее присутствии. Амелия выглядела несчастной в этих декорациях – и еще более убогой в своем наряде. На фоне шикарной Спенсер в леггинсах из черного денима, жакете из искусственного меха от Juicy, ботильонах на шпильке от Pour la Victoire и Зака в приталенном анораке с капюшоном от John Varvatos, темных потертых джинсах и черных конверсах Амелия являла собой адскую смесь пятиклассницы с чопорной дамой средних лет по дороге в церковь. Она нарядилась в белую накрахмаленную блузку, клетчатую юбку ниже колена, черные шерстяные колготки и – фу! – туфли с ремешком и закругленным носком от Mary Jane. Само нахождение рядом с таким чучелом ставило под сомнение репутацию Спенсер, иконы стиля.
– Хорошо бы сходить в Barneys[74], – предложила Спенсер. – Амелии нужно поменять имидж.
Амелия скорчила рожу.
– Не поняла?
– О боже. – У Зака загорелись глаза. – Фантастическая идея.
– Мне не нужно ничего менять. – Амелия сложила руки на груди. – Мне нравится моя одежда!
– Извини, но твоя одежда – это полный отстой, – сказала Спенсер.
Амелия впилась взглядом в улетные шпильки Спенсер.
– Кто сделал тебя экспертом?
– Кристиан Лубутен, – авторитетно заявила Спенсер.
– Спенсер права. – Зак посторонился, пропуская к лифтам светловолосую шведскую пару с багажными сумками от Louis Vuitton. – Ты выглядишь так, будто собралась в монастырь.
– Двое против одного, ты в меньшинстве. – Спенсер схватила Амелию за руку. – Тебе нужно все новое, и Пятая авеню за углом. Пошли.
Она потащила Амелию вниз по эскалатору. Зак перехватил взгляд Спенсер и улыбнулся.
На улице фырчали и гудели автомобили. Мужчина шумно толкал перед собой тележку с хот-догами. Над головой парили серебристые обтекаемые башни Тайм-Уорнер[75]. Спенсер обожала Нью-Йорк, хотя ее предыдущий визит в город обернулся катастрофой. Она встречалась со своей биологической суррогатной матерью, которая в конечном итоге опустошила ее банковский счет, предназначенный для оплаты учебы в колледже, чем несказанно порадовала «Э».
Когда они шли по 58-й улице, ей на глаза попался рекламный плакат в окне турагентства. Приезжайте на Ямайку и чувствуйте себя на высоте!
Кровь отхлынула от ее головы. Плакат пестрел красочными фотографиями отеля The Cliffs. Бассейн с узором в виде ананаса на дне. Пурпурные скалы и бирюзовое море. Палуба на крыше и ресторан, где они познакомились с Табитой. «Воронье гнездо»[76] и длинный пустынный пляж. Если бы Спенсер прищурилась, она могла бы разглядеть то место, где они стояли, после того как все произошло…
– Спенсер? Ты в порядке?
Зак и Амелия остановились чуть в стороне и удивленно смотрели на нее. Спешащие пешеходы натыкались на них, всем своим видом выражая недовольство. Спенсер снова посмотрела на плакат. Тексты «Э» пулей пронеслись в голове. Кто-то знал. Кто-то их видел. Кто-то может рассказать.
– Спенс?
Острый запах подгоревшего мягкого кренделя из тележки ударил в нос. Расправив плечи, она отвернулась от витрины турагентства.
– Я в порядке, – тихо пробормотала она, кутаясь в меховой жакет и устремляясь к своим спутникам.
Если бы только она сама могла поверить в это.
В универмаге Barneys кипела жизнь: богатые женщины сравнивали кожаные перчатки, девушки брызгали на запястья Chanel No. 5, сексуальные красавчики разглядывали витрину с кремами для лица от Kiehl’s.
– Божественное место, – сказала Спенсер, проходя через вращающиеся двери и вдыхая пьянящий аромат роскоши.
– Это просто магазин, – проворчала Амелия.
Им пришлось чуть ли не волоком тащить Амелию в Co-op на восьмом этаже, где покупателей ждали тысячи вариантов модных образов. Амелия смотрела на все с отвращением.
– Ты должна примерить, – настаивала Спенсер, протягивая ей платье от Diane von Furstenberg. – Платье с запáхом – это базовая вещь в гардеробе любой девушки, – произнесла она тоном профессионального консультанта. – Тем более что фигура у тебя прямоугольная. Оно создаст видимость талии.
Амелия нахмурилась.
– Я не хочу талию!
– Полагаю, ты и секса в своей жизни не хочешь, – усмехнулась Спенсер.
Зак хихикнул и помог ей снять с вешалки еще несколько платьев. Амелия с подозрением покосилась на него.
– С чего вдруг ты взялся помогать? Мне казалось, ты ненавидишь шопинг.
Спенсер хотела было возразить – какой гей ненавидит шопинг? – но сдержалась. Зак пожал плечами и подтолкнул Спенсер бедром.
– А что мне еще делать?
Выбрав несколько пар джинсов, юбки и блузки разных фасонов и целый ворох платьев, Спенсер и Зак повели Амелию в примерочную зону и впихнули ее в одну из крошечных кабинок.
– Ты преобразишься, – сказала ей Спенсер. – Обещаю.
Амелия застонала, но заперла за собой дверь. Спенсер и Зак, как взволнованные родители, уселись на маленьком диванчике рядом с высоким тройным зеркалом. Дверь медленно, со скрипом отворилась, и Амелия вышла из кабинки в узких джинсах от Rag & Bone, блузке с расклешенным рукавом от VPL и коричневых ботильонах из гладкой кожи на пятисантиметровых каблуках. На ее лице застыло испуганное выражение, и она сделала несколько неуверенных шагов на каблуках в сторону зеркала.
– Амелия! – У Зака захватило дух.
Спенсер вскочила на ноги.
– Тебя не узнать!
Амелия приготовилась возразить, но передумала, когда увидела свое отражение в зеркале. Не могла же она отрицать очевидное: ноги выглядели длиннее и стройнее, попка – кто знал, что она есть? – округлилась и соблазнительно торчала, а блузка выгодно оттеняла тон кожи.
– Наряд… симпатичный, – строго произнесла она.
– Скажешь тоже! Обалденный! – воскликнул Зак.
Амелия посмотрела на ценник, болтавшийся на джинсах.
– Это очень дорого.
Спенсер вскинула брови.
– Думаю, твоему отцу это по карману.
– Примерь еще что-нибудь! – крикнул Зак, вталкивая ее обратно в кабинку.
Амелия поочередно примеряла новые наряды, и в ее облике оставалось все
