них готов был купить сад, но дешевле назначенной цены. Он увидел вдали Насреддина и попросил его быть посредником. Насреддин согласился, пошел к хозяину сада, вернулся и говорит тому человеку:

— Если бы ты знал, чего только я натерпелся, пока уговорил его продать по этой цене.

Тот стал благодарить Насреддина, но он перебил его:

— Ты прервал меня. Ведь я старался не только ради тебя, но и ради себя.

— Как это?

— Я сам купил сад, — ответил Насреддин[225].

перс. 8, 106

310. Почему Несарт купил только один чувяк

Как-то раз Молла Несарт взглянул на свои чувяки и увидел, что правый совсем порвался. Пошел к сапожнику:

— У тебя есть готовые чувяки?

— Есть, — отвечает сапожник.

— Продай мне чувяк на правую ногу.

— Кто же продает один чувяк?

— Но зачем мне два, если один у меня целый? — отвечал Молла Несарт.

— А куда я второй дену? Выбросить прикажешь?

— Зачем выбрасывать? И двух месяцев не пройдет, как за ним покупатель явится.

Сапожник посмеялся и решил продать веселому Несарту один чувяк, хотя и не очень верил, что за вторым кто-нибудь придет.

Через два месяца опять к нему постучался Молла Несарт.

— А, это ты? — обрадовался сапожник. — Видно, хочешь узнать, продал ли я второй чувяк? Нет, не продал: покупатель не нашелся.

— Покупатель перед тобой. Теперь у меня левый чувяк порвался, и я пришел купить у тебя новый, — сказал Несарт.

— Почему же ты сразу не купил оба?

Несарт ответил:

— Купишь оба — будут оба новыми, а потом оба станут старыми. А если покупать, как я покупаю, один всегда будет новым. К тому же на два чувяка сразу я никогда не наберу денег.

чечен. 25, 197

311. Горячие лепешки

Проходя по гузару*, Насреддин Афанди залюбовался работой пекаря, который ловко доставал из тандыра* горячие, пышущие жаром, румяные лепешки и складывал их горкой в плоскую корзину.

— Послушайте, уважаемый, эти лепешки замешены на сливочном масле, не правда ли? — спросил Афанди пекаря.

— Да, да, эти лепешки на масле.

— Наверное, они так горячи, что можно обжечь пальцы, а?

— Конечно!

— А те вон лепешки не слоеные ли?

— Да, те слоеные...

— С чем их лучше есть: со сметаной или нишалдой*, как вы думаете?

— Можно и с тем и с другим. Берите, таких нигде не найдете!

— Я бы взял, да денег вот только нет...

узбек. 7, 17

312. Кто дал деньги, тот и играет на дудке

Когда ходжа ехал на базар, ребятишки квартала стали наперебой заказывать ему дудки. Ходжа всем им говорил: «Хорошо, хорошо!» И только один мальчик сказал.

— Возьми вот эти деньги и купи мне дудку.

Под вечер дети поджидали ходжу на дороге, и когда он въехал в город, окружили его.

— Ну, ходжа, где же наши заказы? — закричали они.

Ходжа протянул дудку тому мальчику, что дал деньги, и сказал:

— Кто дал деньги, тот и играет на дудке[226].

тур. 5, 136

313. «Ах» и «Ох»

Пришлось Афанди по приезде в Багдад искать работу. Но долго ничего подходящего не находилось. Кто-то сказал ему:

— Есть здесь один богатый скряга. Место слуги у него как раз свободно. Только имей в виду, он держит слугу до тех пор, пока тот не потребует заработанное жалованье. Тут скряга дает поручение, которое невозможно выполнить, и выгоняет слугу в три шеи.

У Афанди вышли все деньги, и ему не оставалось ничего, как пойти и наняться к скряге. Работал Афанди полгода не за страх, а за совесть и наконец решился попросить заработанные деньги.

— Я расплачусь с тобой сегодня же при условии, если ты выполнишь мое последнее поручение. Выполнишь — деньги твои, не выполнишь — пеняй на себя.

— А что надо сделать? — спросил Афанди.

— Пойдешь на базар и купишь «Ах» и «Ох».

Ничего не поделаешь — пошел Афанди на базар, поймал скорпиона и фалангу, посадил их в кошелек и вернулся домой.

Потирая руки и хихикая, скряга спросил:

— Ну, где же покупка?

— Здесь, — сказал Афанди и отдал кошелек.

Хозяин засунул руку в кошелек, скорпион ужалил его.

— Ох, — завопил от боли скряга.

— А еще там в кошельке есть и «Ах», — сказал Афанди и вытребовал от скряги свои деньги.

узбек. 7, 34

314. Что значит двадцать пять копеек

Как-то в молодости Молла решил заняться торговлей. Взяв с собой приятеля помоложе себя, он купил кувшин молока и понес в город продавать. Продав молоко, они решили купить кувшин сиропа, чтобы отнести к себе в селение и там продать.

Так и сделали.

После того как они наполнили кувшин сиропом, у них осталось еще двадцать пять копеек. Так как Молла был старше приятеля года на два, то деньги взял себе. Прихватив сироп, они отправились в путь. Прошли немного, и Молла сказал:

— Тьфу, тьфу! Только бы не сглазили. Удачно продали молоко и удачно купили сироп.

— Если и дальше так пойдет, — сказал приятель Моллы, — то мы за месяц-два сумеем сколотить деньжонок. Вылезем тогда из нужды.

Прошли немного, и Молла Насреддин сказал:

— Дорогой друг, мы и без того сегодня заработали. Я хочу в счет этого выпить чашечку нашего сиропа.

— Дружба дружбой, — ответил приятель, — а денежки врозь. Этот сироп мы покупали вместе. Хочешь выпить — плати.

Молла вынул из кармана двадцать пять копеек, отдал приятелю и выпил чашку сиропа. Потом захотелось пить приятелю Моллы. Он вернул ему двадцать пять копеек и тоже выпил чашку сиропа. Прошли они еще немного, и Молла, отдав двадцать пять копеек приятелю, выпил еще чашку. Потом приятель Моллы сделал то же самое. Одним словом, пока они дошли до своего селения, кувшин был пуст, но зато у них осталось двадцать пять копеек.

азерб. 6, 132

315. Такая уж судьба

Анастратин вырастил у себя на огороде огурцы, продал их и на вырученные деньги купил осла. Осла он навьючил дровами и повел домой. По пути, переходя через реку, осел поскользнулся, упал в воду и утонул.

Анастратин и виду не показал, что огорчен:

— Осел, купленный за деньги от продажи огурцов, умирает от воды, — сказал он.

греч. 35, 511

316. Цена халвы

Насреддин отправился с мальчиком в лавку продавца сладостей, набрал халвы и отдал мальчику, чтобы тот отнес домой, а сам стал рассматривать в лавке всякие товары. Когда мальчик отошел уже достаточно далеко от лавки, Насреддин спросил лавочника:

— Если кто-нибудь возьмет у тебя халвы, но у него не окажется денег, что ты станешь делать?

— Дам ему затрещину, — ответил хозяин лавки, — и выгоню взашей.

— Так не мешкай, давай мне