— Спасибо за совет. Мое сердце принадлежит другому.

Женщина фыркнула и пропустила меня. Я, пытаясь выглядеть уверенно, словно каждый день прихожу сюда, подошла к столу, за которым теснились молодые люди и несколько женщин. Оглядела присутствующих, выискивая на всякий случай Милле, которого хорошо знала по затертой фотографии. Однако его не было.

Габриэль, человек в бархатной куртке, на которого указала барменша, сидел ко мне спиной, яростно споря о деньгах с собеседником.

— Неправильно отдавать его за пять фунтов.

— Тебе-то хорошо говорить, Габриэль, а у меня нет пяти фунтов…

Я покашляла:

— Простите.

Никто не обратил внимания.

— Простите, — громче повторила я. — Мистер Россетти.

Сосед Габриэля толкнул художника.

— Габриэль! Габриэль!

Мужчина замолчал и развернулся ко мне. Его правая рука гладила внутреннюю поверхность бедра женщины, сидевшей рядом. Она старательно делала вид, что не замечает художника и вела разговор с другой девушкой. Но я видела, как высоко вздымалась ее грудь каждый раз при ласках его рук.

Оторвав глаза от его пальцев на бедре женщины, и заливаясь краской от смущения, я встретила его взгляд.

— Сэр, не могли бы вы подсказать местонахождение мистера Милле?

Габриэль улыбнулся. Его глаза слегка косили, и, хотя у меня было мало опыта в таких делах, было похоже, что он пьян.

— Милле? — задумчиво повторил он. — Милле…

Я терпеливо ждала.

— Возможно, да. А с чего бы я должен тебе говорить?

Женщины захихикали. Я сгорала от смущения.

— Желаю показать ему несколько картин.

С ненавистью к себе я отметила, как дрожит голос.

— Твоих?

Я закусила губу, не желая признаваться, что работы мои, но, в конце концов, кивнула.

Взгляд художника пробежался по мне.

— Покажи.

Он был очень красив, но я испугалась блестящих глаз и резкого тона.

— Лучше покажу мистеру Милле, сэр, — смело возразила я. — Вы знаете, где он?

— Понятия не имею.

— Ах ты, свинья!

Я обернулась. Милле собственной персоной, стоял позади меня и спокойно смотрел на Габриэля.

— Неудивительно, что ты всех раздражаешь, — сказал он Габриэлю. — Грубиян.

Габриэль откинулся на скамейку, оскалившись почти по-звериному.

— Все любят меня, — надменно и уверенно произнес он. — Неважно, насколько я груб, все все равно любят меня.

— Однажды, Габриэль, удача отвернется от тебя.

В первый раз за время разговора взгляд мастера остановился на мне. Я снова залилась краской, ругая свою бледную кожу.

— Вы кто?

— Художница, — со смехом ответил Габриэль. — Желает показать тебе свои картинки.

«Художница» и «картинки» в его устах прозвучали, как оскорбление. Я вздрогнула.

— Хочет показать великому, замечательному, знаменитому Джону Эверетту Милле, как красиво научилась рисовать.

Я опустила глаза: совсем не так я представляла знакомство.

Габриэль заговорил высоким противным голосом:

— О, мистер Милле, позвольте показать, на что я способна. — Он на себе изобразил воображаемую женскую грудь и повернул ее к Милле. — Позвольте мне показать, на что я готова в обмен на ваш оооочень уууумный совет.

— Габриэль, прекрати! — одернул его светловолосый кудрявый мужчина на другом конце стола. Возможно, Уильям Холман Хант, другой член «Братства», с которым я тоже была бы рада познакомиться, но не сейчас, когда все уже было разрушено. Мне стало все равно.

— Вы художник? — спросил Милле.

Я заторможено кивнула.

— Можно взглянуть?

Мужчина мягко вытянул из моих рук свернутые в рулон картины. Внезапно меня охватила паника. Уверенность, и без того дышащая на ладан, разом покинула. Я поняла, поняла абсолютно точно, что не смогу наблюдать за тем, как Милле оценивающе разглядывает мои работы. Всучив ему картины, я развернулась и бросилась прочь из таверны.

Глава 43

Я не знала куда идти. Чувствуя злость, стыд, пустоту, шла по улице, отчаянно ругая себя за то, что мне в голову пришла безрассудная идея приехать в Лондон. Я хотела вернуться в отель, а на следующее утро первым же поездом вернуться в Сассекс. И остаться там навсегда.

Дойдя до угла улицы и не зная куда повернуть, я остановилась, чтобы перевести дух. Опускались сумерки. Скоро зажгутся фонари. Я смотрела перед собой в надежде увидеть знакомые здания, чтобы понять в какую сторону пойти.

Окрик позади заставил меня вздрогнуть.

— Мисс!

Живот скрутило от страха. Как же глупо с моей стороны было приехать в незнакомый, безлюдный район, да еще поздно вечером! Я поспешила прочь, но голос следовал за мной.

— Мисс, подождите! Я лишь хочу поговорить о ваших картинах.

Картинах? Я остановилась и повернулась. В темноте разглядела Милле.

— Вы торопитесь?

Я пожала плечами, не смея смотреть на него, боясь услышать насмешки.

— Не желаете кофе? — Он качнул головой в сторону освещенных окон кофейни. — Пожалуйста?

Я кивнула.

Мы устроились за столиком. Я стянула перчатки, капот и встряхнула волосами, стараясь выглядеть так, словно частенько пью кофе со знаменитыми художниками. Но видя, как Милле непринужденно перебрасывается шутками с официанткой, заказывая мне кофе и пирожное, почувствовала себя молодой и неопытной.

— Простите меня, — сказал Милле, когда официантка исчезла за дверями кухни. — Я даже не знаю, как вас зовут.

— Вайолет. Вайолет Харгривз.

Мужчина вежливо кивнул.

— Приятно познакомиться. Я — Джон.

— Знаю, — улыбнулась я.

Джон положил на стол мои свернутые в рулон картины и провел по ним длинными пальцами.

— Мне понравились картины. Надеюсь, ваши?

Невероятно! Меня бросило в дрожь. Неужели он похвалил мои работы?

— Так и есть. Кроме Марианны. Она ваша.

— Но в вашем стиле.

Улыбаясь, я теребила салфетку на столе, стараясь подобрать слова, чтобы объяснить связь с героиней «Марианны».

— Я тоже долго жду.

Джон понимающе кивнул.

— Я знаю все об ожидании. — Его взгляд унесся куда-то далеко. — Как и моя жена.

Он замолчал, потом собрался с мыслями.

— Почему вы пришли ко мне?

Задумавшись о его жене, я вспомнила, что читала кое-что о его супружестве, но деталей не помнила.

— Так зачем вы пришли ко мне? — повторил он.

— Потому что хочу стать художницей, — просто ответила я. — И мой друг Эдвин сказал, что вы или мистер Раскин можете помочь.

Джон удивился.

— Эдвин?

— Ваш друг — Эдвин Форрест.

Я рассказала ему о встрече с Эдвином на пляже, о его связях с миром искусства, о дружбе с мистером Раскиным. Упомянула о его поездке в Лондон, откуда тот вернулся с удручающими отзывами от мистера Раскина. Но поскольку Эдвин не успел встретиться с ним, я решила приехать сама. Конечно же, я опустила подробности наших с Эдвином отношений.

— Эдвин Форрест? — повторил Джон.

Его брови сдвинулись.

— Форрест? — Он сделал глоток кофе. — Высокий парень? Блондин? Самодовольный тип?

Я улыбнулась точной и лаконичной