Женщина вспомнила их первую встречу, и как тот свалился с лошади. Хихикнула, снова погружаясь в воспоминания. Но ее раздумья прервал резкий оклик Василия.

— Серафима, мяу! Открой глаза! Ты что творишь?! — в голосе кота слышались истерические нотки.

Не понимая, о чем толдычет кот, она открыла глаза, чтобы тут же ахнуть — вокруг нее стелился густой зеленоватый туман, струящийся прямо из кончиков пальцев на руках.

— Волосы! Волосы!! — кричал Васька, прыгая на месте, точно ошпаренный.

Сима огляделась по сторонам, чтобы тут же застыть с раскрытым от ужаса ртом — волосы, точно живые, взмывали то вверх, то вниз, вились кольцами и тут же распрямлялись.

— Что за?.. — начала было она, но ничего не успела сказать, так как женщину резко подкинуло вверх.

Она застыла в воздухе, не касаясь ногами земли, барахталась, пытаясь спуститься, но все попытки осталась тщетны.

— Вася! Васенька, что происходит? — заголосила она в приступе паники и безудержного страха.

— Н… не знаю, — заикаясь, ответил кот, закрывая лапами свои желтые глазищи.

А Сима… Женщина, вдруг, замерла. Внутри словно ураган бушевал, сметая все преграды, все чувства и эмоции, заполняя их непроглядной и пугающей тьмой!

Все тело, излучающее изумрудное сияние, окутал уже знакомый зеленоватый туман. Женщина чувствовала, как каждую клеточку заполняет черная тьма, заменяя жизнь на смерть…

Сердце замерло, страшась того, что происходит…

В глазах резко потемнело и стало жечь — пришлось сильно зажмуриться и стиснуть зубы от накатившей боли. Казалось, что начало выжигать саму кровь, что она закипала под воздействием новой, просыпающейся ото сна силы.

Хотелось кричать, но из горла вырывался лишь приглушенный хрип, суставы выворачивало наизнанку, кости трещали… Но такое состояние было лишь внутри женщины, внешне же она оставалась абсолютно спокойной и невозмутимой, лишь глаза были закрыты, а челюсти плотно сомкнуты.

Казалось, эта пытка длилась неимоверно долго, как вдруг все моментально прекратилось и женское тело плавно опустилось на землю.

Сима ступила ногами на мягкую траву и тут же открыла глаза.

— Серафима… — шокировано прошептал кот, резко сев на пятую точку. — Что же это?..

— Что? — поинтересовалась у Василия, вопросительно приподняв правую бровь.

— А у тебя цвет глаз-то изменился — теперь он стал таким же, как у Кощея — черным и беспроглядным.

Сима усмехнулась, почувствовав, как кровь забурлила, наполняя тело Силой! Той самой Силой, о которой и говорила Ядвига. Магия Смерти!

Когда Серафима переступила порог своей комнаты, на шею ей тут же кинулась взволнованная Любаша.

— Симочка, родненькая, живая! Я так испугалась! — тараторила она, прижимая к себе подругу. — Проснулась, а тебя нет… Где ты была? А я уж было подумала, что это Кощей проклятущий тебя к рукам прибрал, или Змей-переросток умыкнул. В общем, такого себе напридумывала… такого…

— Успокойся, подружка, со мной всё в порядке. Вот ходила в сад воздухом свежим подышать… — ответила Сима, пытаясь успокоить разбушевавшуюся фантазию Любы.

— Ты одна была? Почему меня не разбудила? В саду же опасно очень, тем более ночью, мало ли кто отважится в такое время на воровство кощеевских фруктов. — не унималась кухарка, размахивая вновь появившейся сковородой.

— Стоп, стоп, стоп! Угомонись, а то меня ненароком пришибёшь тефалем своим. — остановила её тираду ошеломлённая Симка. — Меня не было всего час, а ты уже столько сказок насочиняла.

— Как же тут не насочинять, когда такое приснилось! — со стоном выпалила блондинка и тяжело опустилась на кровать. — Сим, пообещай мне, что никогда больше не будешь так делать. Я тебя мысленно раз пять уже похоронила, десяток раз покалечила…

— Боже милостивый, что ж ты такого во сне увидала, что так разволновалась? — приобняла её за плечи подруга. — Я была не одна… Ну не смотри ты так подозрительно, Васька за мной увязался.

— Я снова его видела. — прошептала Любаша, вцепившись в руку Серафимы. — Представляешь, как тебя сейчас. Разговаривала с ним, даже врезать хотела… чтоб его…

— Да кого видела-то кота чтоль? — недоумевая, спросила Сима.

— Да причём тут Леопольдыч-то? — вспылила кухарка. — Ты меня совсем не слушаешь, а ещё подруга, называется… Горыныча я видела! Змея этого проклятущего. Сим, ты знаешь, что он сказал? Что всё равно заберёт меня к себе… Мне страшно, хоть и красивый он больно. Никогда за всю жизнь не встречала такого шикарного мужика… Знаешь какие у него волосы? Почти как у меня, только покороче, а глаза?..

— Стоять! — оборвала её на полуслове Серафима, пытаясь собрать в голове пазл. — Ничего не пойму — он всё-таки Змей проклятущий или шикарный мужик?

— Шикарный змей… — восторженно-отстранённо произнесла Люба и, упав головой на подушку, тут же захрапела.

— Вот это скорость! — хохотнула Фима, укрывая подругу одеялом и забирая из её рук сковороду.

Сама же Сима долго ещё не могла глаз сомкнуть — всё думала, как теперь жить-то с магией такой страшной. Женщина вытянула руки вперёд и в свете полной луны, что запустила в их окно свои длинные искрящиеся лучи, стала разглядывать кончики пальцев из которых вновь заструился зеленоватый туман.

— Как красиво… — протянула она себе под нос, словно завороженная. — Не соврала, стало быть, Яга — магия действительно проснулась и теперь Сима вполне может отплатить Кощею той же монетой. Помнится, задолжала она старому козлу пару-тройку электрических разрядов по его тощим мощам.

Повелев мысленно молнии засверкать в её руках, как ладони тут же затрещали и белые искры с шипящим воем полетели в разные стороны, грозя спалить всю комнату.

— А-а-а… Люба, да вставай же ты! — почему-то только губами кричала горе-ведьма, не издавая ни одного звука. Испугавшись своей необузданной магии, Серафима начала яростно трясти руками, пытаясь таким образом избавиться от чар.

Искры прекратились, но к её ногам стали сползаться… мышинные скелетики.

— Господи Иисусе! — вскрикнула женщина, отмахиваясь от непрошенных гостей, и попыталась перекреститься. Но рука, словно парализованная повисла вдоль тела, а язык распух будто ужаленный осой. — Засыбись… — протянула она и рухнула на колени.

«Да уж, магия тебе не игрушка! Ей обучаться нужно». - прозвучал в голове наставительный голос Ядвиги. — «Замашки свои христианские забудь навсегда — магия смерти не терпит религию»

— Да на кой зе мне такая махия, коли дохъятина всяка к нохам липнет?! — едва выговорила женщина, смахивая с колен очередную полуразложившуюся тушку.

«Мёртвые теперь служить тебе будут. Используй дар разумно, не трать впустую. Да смотри, Кощею пока на глаза не попадайся да ничего не говори, пока с силушкой не совладаешь».