Лишь к вечеру Кощею удалось-таки совладать с новым телом, углы уже не казались такими острыми, а косяки — узкими.

Когда луна заняла своё законное место среди звёзд на ночном небосклоне, а жизнь в замке затихла, новоявленный богатырь, тихонечко (насколько это вообще возможно с его немаленькими габаритами) прокрался во двор, нашёл вколоченный в бревно топор и направился к куче чурок. Первый удар «умельца» пришёлся по ноге. Громко взвыв, хозяин замка в сердцах пнул второй ногой не поддавшуюся головешку и вновь зажмурился от боли. Мужчина с огорчением понял, что физическая сила для этого вида труда — не самое главное, необходимо ещё умение. Но упорство и желание доказать Серафиме, что он ничем не хуже статного плотника Ефима, заставляло его продолжать трудиться. Уже к первой зорьке у ног мокрого от пота Кощея лежала куча переколотых дров.

— Отлично! — похвалил сам себя хозяин и, наспех ополоснувшись колодезной водой, направился в покои. Осталось дождаться возвращения черноволосой красавицы. По его подсчётам, женщины должны были вернуться в замок нынешним вечером, а значит, ему предстоит хорошо выспаться и встретить Симку в полной боевой готовности. Теперь-то она не посмеет вести себя в его присутствии так вызывающе.

Плотно задёрнув в комнате шторы, чтобы яркие лучи не мешали спать и, велев зеркалу разбудить его перед появлением двух загадочных особ, уставший но довольный Кощей упал на кровать и тут же забылся крепким сном.

Когда в дверь его покоев робко постучали, и появилась Серафима, Бессмертный уже ждал её, надёжно сокрытый полумраком комнаты.

Вот она — красивая, румяная, в новом сарафане… Интересно, где она его раздобыла, неужели Ядвига всучила?

Кощей, сидя за столом, внимательно наблюдал за вошедшей женщиной: стоит, хмурится — снова чем-то недовольна!

— Тебя, как за смертью посылать, — пробурчал Кощей, деланно возмущаясь. — Ну, принесла то, что я приказывал?

— А куда ж я денусь-то, — фыркнула Сима, доставая из небольшой сумки бутылек с прозрачной жидкостью и протягивая ее хозяину замка.

— Знаешь, что это такое? — подозрительно сощурился мужчина, беря пузырек с зельем.

— Нет. Ядвига не особо разговорчивой оказалась. Но приняла вполне дружелюбно — в баньку отправила, нарядами новыми одарила, накормила, напоила и спать уложила. Вот эту фигню тебе варганила, пока мы во дворе прохлаждались. В дом войти вообще было невозможно — вонь такая, что дышать не чем!

— Ну и ладушки, — довольно отозвался мужчина, снова бросая на Симу внимательный взгляд, а затем, как ни в чем не бывало, поинтересовался: — Хочешь душистого чая? Настя недавно принесла — еще горячий.

Женщина тут же напряглась. что не укрылось от взгляда мужчины.

— Нет, спасибо. И вообще, идти мне нужно — подруга ждет внизу.

— Подождет. Лучше расскажи, как путь прошел, что видела?

— Дорога, камень указующий, лес, волк, кот, Яга, баня и путь обратно. — на одном дыхании выпалила Симка, сложив руки на груди.

— Да уж, очень повествовательно. — хмыкнул злодей. — А поподробнее можно?

Женщина закатила глаза, скривив губы.

— Не хочу. Устала я с дороги, так что не доставай!

— А то что? — как-то подозрительно мягко поинтересовался он, поднимаясь из-за стола и ме-е-едленно направляясь в сторону служанки.

— А то… А то я… — начала заикаться Серафима, выпучив глаза — на нее, не соврать бы, надвигалась МОЩНАЯ!! фигура Кощея!

— А то что ты? — прошептал он, подойдя к женщине вплотную.

— Я… я… — выдохнула она, запрокинув голову вверх, чтобы видеть красивое лицо мужчины.

— Ты слишком много болтаешь, Симочка. — мягко улыбнулся Кощей и начал склоняться к ней.

Женщина замерла, боясь пошевелиться — ее словно всю парализовало, а сердце готово вот-вот выпрыгнуть из груди.

— Что ты… вы…

И горячие губы мужчины накрыли Симины в жарком поцелуе!

Пьянящий, дурманящий, кружащий голову и сбивающий дыхание, ласковый и будоражащий, напористый и всепоглощающий, заставляющий плавиться все чувства…

Опешившая от захлестнувших эмоций, Сима забыла обо всем на свете — остались лишь ЕГО губы, ЕГО дыхание. Только ОН!

Кощей прервал поцелуй и чуть отстранился, заглядывая изумрудные глаза женщины.

— Нежная моя, милая, красивая… — прошептал он, мягко проведя кончиками пальцев по нежному лицу Симы. — Такая отзывчивая…

— Я… — охрипшим голосом отозвалась она, не в силах оторваться от черных глаз Кощея.

Кощея… Кощея? Кощея!!

— Ах ты, ирод! Да как ты посмел?! — пришла в себя женщина, с силой отталкивая его от себя. — Да что ты себе позволяешь?! Я тебя… да я… я тебе… я… А-а-а-а!!! — закричала она, резко разворачиваясь и пулей выскакивая за дверь, с грохотом закрывая за ее собой.

На что мужчина лишь довольно засмеялся, ведь Сима ОТВЕТИЛА на поцелуй.

Дня три Серафима ходила, словно воды в рот набрав — мысли путались, сердечко, словно птичка в клетке, металось из стороны в сторону, не зная, как реагировать на последние действия Кощея.

Поцеловал! Этот дрыщ сухой… Хотя какой из него теперь дрыщ — вон, какие габариты приобрел за то время, пока она с подругой к Яге ходили.

Кощей стал выше, мощнее, сильнее и, чего уж там лукавить, намного привлекательнее. А как он ее поцеловал!..

За все те года, что Сима прожила на свете, ее еще ни разу ТАК не целовали! Настолько ласковыми и нежными были его губы. Он целовал без напора, а скорее спрашивая разрешения, словно пытался впитать в себя женщину, почувствовать ее состояние… Ласково, головокружительно… Симе до сих пор казалось, что она чувствует вкус того поцелуя — нотки цитрусовых и чего-то сладковатого…

Упоительные ощущения…

А их внезапное столкновение? Именно тогда Серафима ощутила те налитые тяжестью мускулы, стальные мышцы, что проступали даже через одежду… Женщина помнила, как было приятно прикоснуться к Кощею — словно к твердой непробиваемой стене, но при этом теплой и приятной (очень приятной) на ощупь.

Поцелуй хозяина замка все перевернул с ног на голову в душе предприимчивой Серафимы, пропал аппетит, голова постоянно забита мыслями о невероятном мужчине, очень часто запирающемся в своей спальне… Нелюдимый, непреклонный, невозможный…

Васька все время как-то пытался «задеть» Симу, спровоцировать, но женщина не обращала на этого лохматого вредителя особого внимания — он для не сейчас не более, чем надоедливое насекомое… Ага, только размером с немаленькую собаку!

Любаша тоже допытывалась, что же случилось, но Сима не желала рассказывать о том, что произошло в покоях Кощея — это никого не касается, кроме нее самой и Бессмертного гада.

Казалось, что женщина мыслями находится где-то далеко, витая в облаках и иногда заливаясь румянцем на щеках, глаза подозрительно блестели, а иногда взгляд становился потухшим, а на губах появлялась печальная улыбка.