- Четыре коробки, - перечисляла я, преграждая ногой путь самой резвой квакушке.

- Это сделаем! – заметили молодцы, пока на них ползла бородавчатая армия любви и борщей.

- И рассортировать по коробкам, - приказала я.

- Не-а! – отмахнулись молодцы, впервые проявившие не только твердость, но и солидарность.

- Это еще почему «нет»? – уперла я руки в боки, глядя на шрамы на рожах. Говорят, что шрамы украшают мужчину. Некоторых украшают, а некоторых укрощают. Так вот, у нас, скорее, второй случай.

- Правила, - ехидно заметили мне, выкатывая бересту и тыча в пункт «Желания интимного и любовного характера исполняются только по личной просьбе заказчика с непосредственно заказчиком».

Тут я вспомнила пеньюар, позорное бельишко и кота.

- То есть, меня можно, а их нет? – уточнила я, глядя на бунт лягушачьих невест.

- Ага! – кивнули двое из ларца, намекая, что не прочь.

- Два бесполезных придурка, - проворчала я, понимая, что придется все делать самой. – Все самой! Так, их нужно поцеловать, тогда они обернуться девицам, а потом что?

- Поцеловать девицу, чтобы она снова стала лягушкой, - как-то оживились ребята. – Ой, а можно посмотреть!

- Нет! – рявкнула я. – Так, значит, нужна еще вывеска!

Через пять минут я вытащила первую лягушку, пробегая глазами красивую вывеску над своим «гендерсюрпризом». «Ярмарка невест! Оптовикам – султанам скидка на каждую третью». Ну еще бы! Я уже и так прибавила к цене пару золотых за моральные муки.

Чуть ниже было дописано: «Целованные невесты обмену и возврату для последующего разврата не подлежат!».

- Ну, погнали, девчули! – потерла я руки, вытаскивая первую лягушку и брезгливо целуя. Передо мной появилась красавица в кокошнике. Сарафан на ней мой скрывать как тощую тростинку, так и девятый месяц.

- Простите! – заметила я, видя, как красавица квакает. Я схватила ее за грудь, смущаясь неимоверно. Потом я развернула ее и посмотрела косу.

- Ква! – выдала мне царевна, видимо, не до конца расколдованная.

«Шлеп!», - полетела красавица в коробку с блондинками.

- Следующая! – скомандовала я, вытаскивая еще одну лягуху и целуя ее звонким чмоком. Ловким движением, позаимствованным у пьяных мужчин, я оценила размеры бюста. Чмокнув ее в щеку, я бросила ее соседнюю коробочку. Я уже стала экспертом по женской груди, изредка ориентируясь на свою, чтобы прикинуть размеры. Ох уж этот кот!

Иногда я сочувствовала, иногда завидовала. «Грудомер» уже слегка поднаторел, как вдруг я увидела, что эти дамочки переползают из одной коробки в другую, перемешиваются и смотрят на меня непонимающими глазами.

- Ква! – выдала мне красавица, которую я только что бесцеремонно облапала.

На всякий случай я поглядывала на двери. Не войдет ли в них какой-нибудь крендель с луком и яйцами! Но пока что никого не было.

- Стоять! Ты куда в большие сиси полезла, а? – отчитывала я лягушку. – Они у тебя средние! Так что не надо мне ля-ля! Обратно в коробку свою марш! А ты что? Комплексуешь? Ма-а-аленькие да! Да у тебя, если я правильно думаю, такая грудь, что царевич на ней как на диване сидеть может! А мы чего? А? Перекраситься решили? Были блондинками стали брюнетками! Это без меня, пожалуйста!

Я распихивала лягушек обратно, пока из бочки лезли и лезли квакающие невесты.

- Мне нужен корректор! Чтобы точно знать, ху из ху! – задумалась я, пока у меня по ноге прыгала лягушенция. – Двое из ларца, извращенцы до конца! Мне нужен… Сейчас я вам опишу!

Через пять минут препирательств: «Не то!», я получила что-то похожее на белый лак для ногтей. Ничего, сойдет!

- Заново! – объявила я, собирая лягушек обратно в бочку.

- И крышки мне для коробочек! – потребовала я у добрых молодцев, которые даже не думали исчезать, жадно глядя на меня и лягушек. И при этом хихикали, как идиоты.

- На, за счет заведения, - послышались очень заинтересованные голоса.

Я взяла верхнюю лягушку, чмокнула ее, а передо мной выросла красавица.

- Оу! – послышался вздох за спиной, когда я жестом, позаимствованным у нетрезвых мужчин, проверяла соответствие главной коробочке.

Я снова чмокнула ее под возбужденный «Ух!», и поставила на спине метку «Б». Лягушка посмотрела на меня такими глазами, словно сама я «бэ». На что я согласилась, вспоминая игры с котиком.

Может, мысль о том, что я развязала котишке руки меня и грела, но сейчас мне было как-то не до этого!

- Следующая! - потерла я руки, вытаскивая еще одну. После «оу!» и «ух!», я быстро нарисовала у нее на спине «р» и бросила в коробку.

Дело пошло быстрее.

- Так, а куда это мы собрались? А? – спросила я, видя, как из коробки вылезает лягушка. – Замуж нас еще не звали! Так, а где буковка?

Лягушка была покрыта какой-то слизью, а буковка стерлась.

- Хрень, - посмотрела я на лак и усиленно засопела. Как вдруг я щелкнула пальцами. – Бирки! И не просто бирки, а…

Я вспомнила анкеты сайтов знакомств. А почему бы и нет!

Мне насыпали целую гору бирок с ошейниками, я взяла перо и принялась за дело снова.

- Грудь средняя. Рост средний. Блондинка. Глаза голубые, - написала я, думая, что бы еще добавить. – Люблю готовить! Иди отсюда, моя хорошая. Так, кто тут у нас следующий! О! Ты! Чмок! Ага! Угу! Брюнетка. Грудь большая. Рост низкий. Глаза серые. Люблю… эм… вышивать!

Я приделала бирку и засунула ее в коробку, придавив яблоками молодильными.

- Люблю – не значит умею? Ведь, так? – усмехнулась я, ободряюще глядя на стадо невест. – Эй! Куда! Чтоб вас всех в один гарем забрали! Стоять! На место! Фальстарт! Пр-р-р-ру!

- Рыжая. Рост средний. Грудь маленькая. Глаза зеленые. Люблю делать массаж! – написала я, отгоняя ногой совесть. – Погнали дальше! Чмок! Блондинка. Рост высокий. Глаза серые. Грудь средняя. Люблю … эм… петь! Чмок!

Через час я управилась, а потом осмотрелась и поменяла ценник, подняв цену еще на десяток золотых.

- Почувствуйте себя дорогими женщинами, - заметила я, слыша, как квакают коробки с дырками. – Кто сказал, что цены себе не сложите? Цены рыночные! Себя, девочки, нужно ценить!

Вытерев руки, я расправила скатерть и объявила себе обеденный перерыв!

Пока я жевала подобие бутерброда, запивая чаем, в ломбард вошел