Глава двадцать девятая

- Ага, а в качестве прелюдии – найди меня на кровати, - обиделась я. Я-то думала, что он что-то дельное скажет, а он опять! Я скинула его руку со своей попы.

В горле застрял ком, когда я представила, что сдохну случайно где-нибудь в уголочке, а меня потом только по запаху найдут. Жуть какая! Я почувствовала, что в глазах защипало от подступивших слез.

- Ты что? Ревешь? – резко сел кот, прислушиваясь.

- Нет, - икнула я, растирая невидимые слезы. – Не реву! С чего ты взял?

Кот прислушался, а я старалась реветь, как можно тише. Почти бесшумно.

- Нет, все-таки ревешь, - постановил кот, сузив глаза. – Ну не плачь… Ну что-нибудь придумаем… Ну чего ты?

- Ты по голове гладить должен, - икнула я, опять чувствуя его руку на попе.

- Я по ней и глажу. Как раз по тому месту, которым ты думала, - заметил кот. – Я придумал! А давай я тебя мукой обсыплю!

- Нет! – возмутилась я. – Не надо меня мукой! Себя обсыпь. Может, двоих из ларца попробуем?

- Хочешь, чтобы они с головой тебе оторвали шапку? – спросил кот, а хвост его нервно поигрывал.

- Сиди пока здесь, я за Соловьем! – похлопал меня кот по «голове».

И я сидела. Сидела долго, всхлипывала и обещала себе с магией завязывать.

Послышался странный звук, а я подняла голову. В комнате появились двое. Кот и Соловей.

- Так, ты тут? – спросил кот, глядя вокруг. – Тише, она где-то здесь! Я слышу, как ты тут сопишь!

- Тут я, тут, - мрачно отозвалась я.

- А! – усмехнулся Соловей. – Значит, шапку мою нашла! Ну, красавица! Есть же все-таки справедливость.

- Вы меня вообще – то грабить пришли! – возмутилась я, глядя на дерзкое лицо Соловья. На нем снова была накидка из перьев, штаны и дорогие сапоги, а в вырезе виднелась грудь. Вид у него был лихой и наглый.

- Грабить? – удивился Соловей. – Нет, Баюн, ты слышал? Грабить пришли! Вообще-то мы как бы покупатели, да, кот?

- Оптовые, - усмехнулся кот, но я не поверила.

- Ну вынесли бы ребята кой-чего, ну попугал бы я тебя, а потом коту деньги бы бросил. Мы же разбойники, а не добры – молодцы!

Хорошо, хоть мы с моей отпавшей челюстью сейчас невидимые.

- Ты у меня деньги отобрать хотел! – возмутилась я.

- Может, я познакомиться решил! А что? Девка красивая! Я так со всеми красавицами знакомлюсь! – рассмеялся Соловей. – Но сейчас я на тебя в смертельной обиде!

- За что? – скрипнула зубами я, чувствуя, что сейчас, пользуясь невидимостью, наподдам ему по наглой роже!

- За гусли – самогуды. И пляски, - дерзко усмехнулся Соловей. – И просто так прощать не собираюсь. Поэтому, котик, извиняй, но шапку не сниму!

- Что?! – опешила я, видя, как Соловей куда-то засобирался.

- Стоять, птичка! - послышался голос кота. – Шапку сними. Это я ее не предупредил. Не думал, что ты так внезапно завалишься!

- А у меня, между прочим, шайка из-за вас развалилась. Теперь новую набирать надо, - фыркнул Соловей. – Какой я атаман, если под бабину дудку выплясывал!

- Под гусли, - процедила я, глядя на кота уничижительным взглядом. - Хороший атаман по первому требованию должен бабу с лодки выбрасывать.

- Я заплачу, - мрачно произнес кот. Я посмотрела на него с удивлением. Для него это было равносильно признанию в любви. Он же каждую монету, как от сердца отрывает! Он же за рублем под трамвай бросится!

-Хм… - задумался Соловей, а в его глазах заплясали огоньки. – А почему бы и нет! По рукам! Раздобудешь мне одну вещицу! И еще вот что…

Соловей усмехнулся, глядя приблизительно туда, где сидела я. Ой, недолюбливают они друг друга!

- И какую же вещицу тебе раздобыть? – спросил кот. – Ты давай, все условия озвучивай!

- Ларец, - заметил Соловей. – Двое из ларца.

Что? Мой ларец?! Ну уж нет! Его я не отдам! Я без него, как без рук! Я его, между прочим, сама выторговала!

- Нет! – возмутилась я. – Ларец не отдам!

- И клубочек волшебный. Тот, что из кощеева царства, - заметил Соловей. – Иначе никак. И шапку обратно!

- Фигушки тебе, - скрипя жадностью заметил кот. – Как-нибудь нащупаю.

По его взгляду было ясно, что я очень дорогая женщина. Так сказать, непозволительная роскошь.

- Так я и знал, что зажмотишься, - заметил Соловей, поглядывая в мою сторону. – Ладно, шутки в сторону. Ларец мне не нужен. Клубок тоже. Я лучше ограблю кого-нибудь, кто от вас идти будет. Тут дело в другом. Обидела меня девка твоя сильно. Я ей, значит, даже замуж предлагал, а она мне что? Поиздевалась…

Так, а вот это мне уже совсем не нравится! Я уже мысленно попрощалась со своим ларцом, понимая, что придется все делать своими ручками, а тут такое застегивают, что хоть стой, хоть падай.

- Так что выбирайте сами. Либо пускай она меня целует. Или деньги, - заметил Соловей злопамятно. – С нее не убудет.

Ой-е-ей! Какой выбор! Нет, тут однозначно целовать. Экономить, так сказать, бюджет.

- Вы там сами как-нибудь решите, - заметил Соловей. – Или шесть мешков золота доверху полных. Или поцелуй.

Конечно же поцелуй! Шесть мешков золота! Это ж…

Я уже мысленно приготовилась, размяла губы, как вдруг послышался голос кота.

- На, подавись, - скрипнул он и протянул один мешок. Когтистые пальцы долго не разжимались, но в итоге отпустили. Кот смотрел на золото с таким сожалением, что я чуть не всхлипнула. Да возлюбленные под сентиментальную музыку так не расставались навсегда в конце какого-то фильма, как кот с золотом.

- Один, - заметил Соловей, глядя на кота с удивлением. – Ты что? И правда что ли? Ты сейчас серьезно?

- Заткнись, - скрипнул зубами кот, доставая второй мешок. Этот драматический момент заставил бы плакать даже самые черствые сердца. Это было покруче Бэмби.

- Нет, ну реально? – удивлялся Соловей, заглядывая в кошачье лицо. – Нет, ну от тебя я такого точно не ожидал! Чесслово! Ты не заболел? Нет?

- Заткнись и считай,