у меня… — Хаокин закатал рукав — чуть ниже запястья располагался звездный кот. — Такие создаются. И мне уж очень любопытно, откуда могла у целой династии королей появиться одинаковая родинка, расплывающаяся со временем. И, если она появилась, что же она значит.

— А у вас-то откуда она взялась? Может и у них оттуда же, — зевнул Николай.

— А я не помню.

— Хаокин, — внезапно послышался мелодичный и властный голос.

Троица обернулась и увидела женщину-лебедь в ее полной красе. Ифигения стояла прекрасная — такая, какой ее и запомнил Николай, но с огненно-красными глазами нелюдя.

— Любимая! — прошептал колдун и в мгновение подскочил к ней, хотел поцеловать, но женщина-лебедь поставила перед его губами палец.

— Ты нужен мне у короля, — прошептала она, а потом обратилась к Косте и Коле: — Вы тоже можете понадобиться. Пошлите.

Мальчики недоверчиво взглянули на Ифигению, затем на Хаокина, ожидая от него пояснений.

— Что же вы? — спросил парень. — Идемте?

Мальчики гуськом последовали за Хаокином. У тронного зала их ожидали слуги Ифигении — девушки и юноши в одинаковой белой одеждой, светловолосые и с каре. Они словно кривые зеркала отражали свою госпожу, но в тоже время казались мертвее ее. Хаокин напрягся и с недоверием посмотрел на возлюбленную. Она мягко улыбнулась. Двери зала отворились.

— Что это значит? — Король привстал с трона. — Я же ясно дал тебе понять…

— Мне нужно то, зачем я явилась, — сказала Ифигения. Ее жених что-то со злостью прошипел и сказал детям спрятаться за колонну. — И без этого я не уйду. Хаокин, мальчики…

Ифигения обернулась и, не увидев детей, сверкнула на жениха глазами.

— Отбери у него это! — вскричала она.

Хаокин мгновенно набросился на короля, Ифигения со свитой тоже. Завязалась драка. Люди против чудовищ. Королевские стражники, свита вампирши летали в воздухе, везде огонь, кровь. Мальчики с испугом наблюдали за происходящим. Их новый друг, как и его красавица-невеста, всё же оказались монстрами. В этом уже не оставалось сомнений. То, как эти чудовища двигались, то, что вытворяли. Платье прекрасной Ифигении окрасилось в алый, а с клыков стекала кровь.

Сложно было сказать, кто выигрывает. Но в какой-то момент всё изменилось: последнего мальчика, который охранял Ифигению, закололи, а на ее саму набросили серебряные цепи. Женщина-лебедь закричала и упала от боли.

— Не троньте ее! — Хаокин бросился к невесте, сметая всех на своем пути.

— Стой на месте, мальчишка, — приказал ему король, — или хочешь видеть голову своей любимой на пике?

Хаокин замер и исподлобья взглянул на Ярослава. Парня тут же окружила стража. Внезапно колдун надломил колонну, под которой сидели дети, и удержал ее так, чтобы мальчики не могли из-под нее выбраться.

— А теперь слушай меня, — прошипел колдун. Зеленые глаза его в бешенстве сверкали, с взлохмаченных волос стекал пот. — Предлагаю обмен. Я оставляю в живых мальчишек, а ты отпускаешь Иви. И мы уходим.

— Ты думаешь меня шантажировать? — Король улыбнулся. — Раздави их. Посмотрим, как ты проживешь без своей хозяйки.

— Иви сегодня может не уйти из этого зала. — Хаокин медленно подходил к мальчишкам, стараясь успокоиться. У пересохшего горла стучала кровь в венах. — Дети могут не уйти из него. Но, если они все будут мертвы, что остановит меня от твоего убийства? — Хаокин подошел к колонне. Стражник встал у него на пути. — Хочешь, чтобы их раздавило, или дашь мне их спасти? — Человек отодвинулся в сторону. Колдун вытащил пацанов за вороты рубашек, и колонна обрушилась. Затем Хаокин поднял детей над полом и приставил к их горлам ножи. — Знаю, ты не дорожишь ничьей жизнью, кроме своей, — сказал он королю. — А мне, напротив, дороги всех их жизни, кроме собственной. Скажи правду. Из этих двоих мальчишек, кто тебе больше нужен? Если прикажешь меня убить, у меня вполне хватит сил прихватить на тот свет одного из них, это точно. Так чью жизнь бы ты оставил? Мальчика, что зовет тебя отцом? Или того, чье тело ты хочешь посадить на этот чертов трон мертвецов? — вскрикнул Хаокин.

В зале воцарилась тишина. Король не отвечал. Дети уже хотели только одного: чтобы этих чертовых монстров сожгли.

— Хорошо, колдун, — сказал Ярослав минуту погодя. — Я согласен на обмен. Ты отдаешь мне детей, я возвращаю тебе Ифигению. И мы мирно расходимся. Никто больше не причиняет вред другому.

Хаокин кивнул. Король дал команду своим людям — стража перед колдуном расступилась. Ножи упали вниз. Парень медленно опустил на пол мальчиков. Сеть, под которой держали Ифигению, подняли. Дети сделали пару неуверенных шагов к королю, Ифигения направилась к Хаокину. Вдруг колдун схватил Костю за руку и вздрогнул — в его плечо прилетела стрела. Хаокин, дрожа, прошептал:

— Не верь королю. Он — мертвая душа. Родинка на его шее та же, что была у каждого его предка. Если вы с братом не сбежите, эта отметина перейдет и на кого-то из вас.

Хаокин отпустил мальчика, пошатнувшись от боли. Ифигения подскочила к нему.

— Милый. — Вампирша поцеловала жениха в губы и неожиданно вырвала из его тела стрелу. Хаокин весь сжался. — Идем.

И чудовища скрылись за дверьми тронного зала.

Трон мертвецов Воспоминание IV

Константина нашли без сознания в библиотеке. Это случилось через несколько дней после его пропажи. Мальчик бредил, стояла высокая температура. Его закрыли в комнате и окружили врачами. Николаю никто не объяснял, что случилось с братом, не пускали к нему. Тогда Коля сам ночью проник в спальню к больному — через потайной вход между стенами.

В комнате было тепло. Константин лежал на кровати ни живой ни мертвый. Он побледнел, и Николай невольно подумал, что такое же лицо было и у вампирши Ифигении. От Константина шел жар, мальчик весь истекал потом, но жался, будто мерз.

— Кость, — прошептал Николай и подошел к кровати брата. Мальчик вдруг проснулся, испуганно глядя по сторонам.

— Кто здесь? Уходите…

— Это я, Коля.

— Брат. — Костя наконец его заметил. — Ты должен бежать…

— Зачем? Я пришел тебя проведать.

— Потому что я выяснил, что значат родинки. Это