обыск тайный — так проще разложить вещи обратно по местам».

В мусорной корзине обнаружился чек из «Хиккер и Кош» на триста пятнадцать марок. Либо очень дорогой предмет гардероба, либо полный комплект одежды классом пониже, но тоже весьма респектабельно. Рубашка обошлась Шпатцу в двадцать две марки. Порванная надвое расписка от некоего Густава Ванабаррзарра о получении 100 марок в качестве залога, написанная на фирменном бланке отеля «Роза». Такого отеля Шпатц не знал. И пустой конверт со штампом «Вейсланд-Люфтшифф-Райзе» и вчерашней датой. Крамм улетел в Вейсланд на люфтшиффе? Или это для какого-то таинственного гостя или гостьи?

Шпатц встал, осторожно извлек полностью верхний выдвижной ящик и поставил его на стол. На первый взгляд ничего особенного там не было. Пачка пустых листов бумаги, коробка незаточенных карандашей, три чистых тетради, коробка скрепок. Шпатц осторожно выложил содержимое на стол, убедился, что больше ничего нет и тщательно разложил вещи по местам.

Во втором ящике обнаружилась портативная фотокамера «Маленмидлихт», пустая наплечная кобура для небольшого пистолета и небольшой набор инструментов в кожаном футляре.

Содержимое третьего ящика пребывало в большем хаосе. По всей видимости, Крамм сбрасывал туда неважные вещи, которые почему-то оказался не готов выбросить. Здесь были корешки от билетов на разные представления, пригласительные карточки разных заведений, фривольные открытки, подписанные разными почерками. А также пачка чистых открыток столь же фривольного содержания. Совершенного новое портмоне с тисненым золоченым силуэтом флюг-фогеля, по всей видимости, подарок. И кольцо с ключами, на брелоке которых был написан адрес Крамма. Да, конечно. По совету Крамма Шпатц тоже хранил в конторе запасные ключи от своей квартиры. На всякий случай. Шпатц задумчиво покрутил на пальце колечко. Крамм вернется только во вторник или в среду. Здесь в конторе он вряд ли хранит какие-то предметы, которые расскажут что-то о его прошлом. Может быть...

Шпатц решительно сложил обратно в ящик открытки-карточки-билеты, стараясь класть разложить их так, словно никто их не касался. Задвинул ящик на место. Снова сел в кресло и положил ключи на стол перед собой. Будет ли этично забраться в квартиру Крамма, пока его нет? А что если это какая-то проверка? Что, если Крамм на самом деле наблюдает за ним и ждет, как Шпатц себя поведет, оставшись один?

Ключи лежали перед Шпатцем на столе. Шпатц смотрел на них, уперев подбородок в кулак. В конце концов, если это действительно проверка, то Шпатцу тоже есть, что сказать. Было бы даже отлично, если бы это была проверка, и Крамм поджидает его, скрывшись за портьерой в собственной квартире. В этом случае, объясниться было бы значительно легче. «Герр Крамм, я случайно встретил герра Фуггера и узнал, что он не является нашим нанимателем...» Если же нет...

Шпатц решительно поднялся и опустил кольцо с ключами в карман. Еще раз огляделся. Примус выключен, ящики стола на месте, мусор в корзине выглядит нетронутым. «Надо зайти домой переодеться», — подумал Шпатц, запирая дверь. Выходной костюм не самая подходящая одежда для проведения обыска.

Остановив мобиль на Китифштрассе, Шпатц осмотрелся, прежде чем выйти. В квартале от дома Крамма на перекрестке кучковалась компания подростков, очевидно, затевая какую-то каверзу. Впрочем, может быть они обсуждали урок философии или готовились ждали своего куратора из Кригсюгенд, одернул себя Шпатц. Не всякая же компания подросших детей, кучкующихся на перекрестке — это хулиганы и беспризорники. Особенно здесь, в самом центре Билегебена. Шпатц вышел из мобиля, еще раз огляделся, стараясь не выглядеть подозрительно озирающимся, поднялся на четвертый этаж, разминувшись на лестнице с усталого вида женщиной с серьезной девочкой в форменном школьном платье. Женщина тихо внушала что-то дочери, та молчаливо и хмуро слушала. На Шпатца они не обратили никакого внимания. У двери Крамма Шпатц прислушался. Было тихо. Шпатц вставил ключ в замок и дважды повернул. Дверь скрипнула и распахнулась.

Первое, что Шпатц обнаружил, что Крамм за портьерой не прятался, дома его действительно не было. Во-вторых, собираясь, он явно спешил. Его полосатый костюм валялся смятым на кровати, на полу — срезанные этикетки, дверца шкафа распахнута, часть одежды свалена кучей на полу. «Может, кто-то уже обыскивал его квартиру?» — подумал Шпатц, аккуратно снимая ботинки на пороге. Но быстро отверг эту мысль — квартира выглядела так, словно хозяин прибежал, спешно переоделся, побросал в саквояж необходимые в путешествии вещи и покинул жилище, чтобы не опоздать. «Либо Крамм попытался создать именно такое впечатление», — тут же поправил себя Шпатц, вспомнив урок начальника не делать поспешных выводов после беглого осмотра.

Шпатц остановился на середине комнаты. А что, собственно, он хочет здесь найти? Информацию о настоящем нанимателе? Подробности дела на люфтшиффбау? На месте Крамма он бы не хранил информацию, которую пытается скрыть, у себя дома. Если бы он не пытался что-то скрыть, то не стал бы выдумывать, что заказчик — Фуггер. Тогда что?

Прошлое Крамма, вот что. Старые фотографии. Документы. Где он учился? Кто его родственники? Крамм в каком-то смысле был личностью удивительной — он вроде бы специально ничего не скрывал, да и вообще вел себя как рубаха-парень — душа нараспашку. На деле же никаких подробностей о себе так ни разу и не раскрыл.

Мебель в комнате Крамма, как и в квартире Клод с Лейзе, не смотрелась единым ансамблем. Комод был из потертого темного дерева, изголовье кровати — металлическое, гардероб из покрытых темной морилкой досок. Либо квартира не принадлежала Крамму, либо к обстановке ее он относился небрежно, что было на него не похоже. Шпатц осторожно выдвинул верхний ящик комода. Коробка с пилюлями и микстурами. Квитанции об оплате на имя Герберы Асперлиц. Очевидно, хозяйка. Наверняка строгая худощавая фрау с собранными в аккуратный пучок седыми волосами и брезгливо сжатыми губами. «Извините, фрау Асперлиц, — проговорил про себя Шпатц. — Я секретарь герра Крамма, он поручил мне взять из его квартиры кое-какие документы, вот мой аусвайс...» Усмехнулся. Встряхнул руками, стараясь сбросить напряжение и оцепенение. Все-таки он чувствовал себя не в своей тарелке, устраивая обыск у своего начальника.

Винасольфин, мутфлор и пилюли Штольца. Мутафлор Крамм однажды советовал всегда иметь при себе, если собираешься на торжественный прием с обильным столом. Пилюлю Штольца выписывают при мигренях. Винасольфин? Кажется, это детский психостимулятор, которым мамочки поят детей, когда им кажется, что те слишком ленятся или плохо понимают уроки. Этикетки с флаконов с микстурами были тщательно оттерты, так что опознать их Шпатцу не удалось. В