Это можно сравнить с тенью, которая следует за тобой с такой же скоростью, что и ты, хотя она может находиться от тебя на большом расстоянии. «Корабли» близких родственников, служб, контролирующих их, и прочих, связанных со спецификой работы точно копируют друг друга в скоростном режиме. Но это не так сложно и не так часто случается, как может показаться на первый взгляд. Только, когда требуется «подлететь», «отлететь», в общем для точности посадки или на незначительное расстояние. При использовании «жалюзо» время не меняется. Можете назвать это телепортацией, хотя подобное определение неуместно, но, думаю, вам будет более понятным.

— А знаете Пазикуу, — сказал я, выслушав. — Я понимаю, о чем вы говорите!

На сей раз я и впрямь понял его.

Это ж надо до такого додуматься!

Действительно, если б они жили иначе, то страшно представить, что могло происходить: сын старше отца наравне с дедушкой качает на руках годовалую дочурку, которую зачал тридцать лет назад…или наоборот? Зачал год назад, а ей уже тридцать, а старики давно померли?!

Ужас!

Спросить о том, как они при этом контактируют между собой и другими «кораблями» уже не хотелось. Для меня это слишком.

Мы смотрели на звезды до тех пор, пока они не превратились в полоски, а Льуана не исчезла из виду.

Я снова ничего не почувствовал.

Они обманули инерцию. Вот здорово! Как бы мне обмануть чувства, которые сейчас одолевают? Не знаю. Надо чем-то отвлечься, занять себя, окунуться в мечту, что грела меня все эти месяцы что буду находиться на Тигиче.

Пожалуй, все.

Глава 24

Двадцать четвертая запись землянина

Когда я дописал последнюю строчку, в голову пришла одна мысль. Тигич уже перед нами и Пазикуу разрешил чиркнуть еще пару строк. Я бы этого не сделал, если бы он не откликнулся на мою просьбу.

— Пазикуу, можно кое о чем вас попросить?

— Пожалуйста, все что пожелаете.

— Просто Хоттабыч какой-то! Нет, просьба может простая, может нет. но я знаю, что с того времени когда прибыл сюда я не успел состариться, а девушка, с которой мне бы хотелось познакомиться, если верить вам, сохранилась еще лучше. Я хочу, следуя вашим правилам конечно, чтобы вы меня с ней познакомили.

— Кто она? — спросил он, не скрывая удивления.

— Понятия не имею, — пожал я плечами. — Я видел ее на «корабле», который доставил меня на орбиту Льуаны. Она мне еще пыталась помочь, красивая такая…не смейтесь, правда красивая.

— Хорошо! — смеялся Пазикуу. — Разузнаю!

Ну а теперь в путь — на подвиги!

Глава 25

Двадцать пятая запись землянина

Неужто все закончилось!

Не верится.

Кажется, что снова выкрали, оторвали от родного дома.

Тоска берет. По Земле так не скучал, как уже успел по Тигичу.

А если точнее, то по людям, с которыми пришлось пережить поистине историческое событие. И хотя первое время я злился на Пазикуу и его друзей, что закинули меня к полным дебилам, то теперь благодарен им за предоставленную возможность пересмотреть свои взгляды им подобным и вообще на жизнь. Представить себе не мог, что так скован, замкнут, может оттого и несчастлив.

Кстати, о счастье.

Оно постоянно испытывает меня. Даже сейчас. Нахожусь в ожидании и пока есть время, стараюсь вспомнить на страницах своей амбарной книги все, что со мной происходило. Перед этим я перечитал ее. И теперь даже не знаю смогу ли так же складно изложить мысли, ведь там не было такой возможности.

Вот, доходит до смешного — опять начинаю забывать некоторые буквы. Порой останавливаюсь над каким-нибудь словом и не могу вспомнить. Со мной и раньше такое случалось. Обычно это буквы «т» и «м». Не пойму почему, но именно их забываю как пишутся. Надеюсь мне это не помешает и я успею к приходу Пазикуу. а для этого мечту нужно пригасить, чтобы потом не было так больно. Но я к этому готов и уверен, что не пожалею при любом раскладе.

Сначала мне показали Сому — материк, который должен был стать Новой Землей тигичан. Недалеко от берега была приготовлена землянка, якобы построенная мной. Очень маленькая и неудобная, сделанная на скорую руку, ведь по легенде я торопился вернуться в Толу (так называется материк, где возникла раса тигичан). Надо было походить по окрестностям, осмотреться свыкнуться с обстановкой, чтобы по прибытии не разевать рот от удивления.

А подивиться было чему.

С первых же минут, как ступил на землю, я съежился от ощущения тревоги. Пугало все: непривычная растительность, оказавшаяся впоследствии вполне заурядной, только вот росла она не совсем так, как обычно; голоса птиц и зверей за гущей леса хоть и не отличались от земных, а все же вынуждали вздрагивать. Но больше всего дискомфорт вызывали погода и небо. Влажность чувствовалась очень сильно. Стоило выставить ладонь и она покрывалась капельками. А небо нависало так низко, что, казалось, протяни руку и она скроется в свинцовых тучах. Все как будто давило, сжимало, душило.

— А я не сгнию здесь заживо? — Спросил я Ниминики.

— Нет, костюмчик вам поможет.

Пока я привыкал к обстановке, он все время вглядывался в сторону океана. Даже отвечая на вопросы, не смотрел на меня и проявлял свое внимание лишь мимикой и жестами. Остальные находились подле землянки и о чем-то беседовали. Не знаю сколько бы это еще продолжалось, если бы я, наконец, не подошел к Пазикуу и не спросил, что мне делать дальше.

— Вы уже готовы? Вас ничего не смущает? — в свою очередь поинтересовался он.

— Готов, не готов — все равно поздно учить, — небрежно кинул я. — Не хочу вас обидеть, просто самому так легче. По мне лучше в роли марионетки нежели самому принимать решения. Все, что от меня требуется, это следовать вашим инструкциям. Ведь так?

— Так.

Я вздрогнул. Голос Ниминоки за спиной был неожиданностью.

— Но в течении всего пребывания на Тигиче, Стасик, мы не сможем управлять вашими действиями. Где-то вы должны и сами принять решение. Главное не выходить за рамки.

— Но я их не знаю.

— Их не так много.

Вскоре они мне продемонстрировали каким образом собирались меня в них загонять. Не перестаю удивляться надежности их науки и уверенности ее служителей. На «корабле» на мне не проверяли все приборчики, которыми они напичкали мое земное тело, а сделали это на Тигиче и то, после поверхностного ознакомления с Сомой и пред тем, как отправиться к местным аборигенам.

Совсем озверели! — подумал я тогда.

— А если бы что-нибудь