А самое главное - что мне делать с этим знанием?

Увы, к разгадке личности моего отца я не приблизилась ни на шаг. Он подробно писал про свои моральные терзания, быт и погоду, но ни разу не подписался полностью и не указал каких-либо примет. Вроде «Дорогая, в прошлом году мне отрезали руку, а еще у меня шрам через всю щеку от шального заклинания». Все, что я знала о нем на данный момент - он сильный некромант. Но на улице по такому описанию человека не опознать!

- Мисс Шерман, вы может быть все же спуститесь к ужину? - постучав, поинтересовалась через дверь Беатрикс.

- Пожалуй, спущусь. - решилась я.

Откинула одеяло и встала. Голова закружилась, я плюхнулась обратно, но зато меня озарило! Шерман! У меня же есть семья… пусть она от нас с мамой и отказалась.

План действий постепенно вырисовывался.

Я уже не та запуганная провинциалка, что когда-то постучалась в обшарпанную дверь и сбежала, заслышав угрозу вызвать полицию. Я дочь президента, некромант, и никакая проверка меня не выявит. А если что - я слишком нужна мистеру Хармсу, чтобы он так запросто позволил меня арестовать.

Решено! Как только мы вернёмся в город, я снова наведаюсь на пересечение сорок шестой и сто двадцать седьмой. И в этот раз они не сумеют от меня так просто избавиться! Я обязана узнать, что произошло с моей матушкой двадцать лет назад, отчего она сбежала из столицы. Возможно - только возможно - настоящий отец сможет стать моим союзником в борьбе с нынешним порядком вещей. Сильно разгораться трепыхнувшейся в сердце надежде я не позволила. Мало ли. Как показала практика, люди не любят слушать других, и быстро делают собственные выводы. Кто знает, чем занимался мой отец все эти годы.

И не поддерживает ли он мистера Хармса. Вдруг они с матушкой из-за того и поссорились?

Я оделась потеплее - меня все еще познабливало, сказывалась кровопотеря, но терять сознание я вроде бы не собиралась, а пол не качался под ногами, уже хорошо - и спустилась вниз, крепко держась за перила. В столовой было тихо и благочинно. Стол накрыли в том же деревенском стиле - большой грубоватый горшок на плитке с основным блюдом, которое предлагалось подкладывать себе самостоятельно, простая матовая посуда, кружки с горячим напитком вместо бокалов с вином и граненые толстые стаканы для воды вместо хрупких фужеров. Хлеб в плетеной корзиночке дополнял композицию.

Впрочем нас вряд ли после заставят мыть посуду. За дверью, ведущей на кухню, я слышала голоса служанок. Стоит нам закончить трапезу, они займутся уборкой.

Так, имитация глухой провинции. Помнится, в Сен-Саммерсе у нас с матушкой был почти такой же сервиз. Я вздохнула, прогоняя накатившую ностальгию, и негромко поздоровалась, проходя к столу.

«Девочки» сидели у окна и клевали, не подберу другого слова, скромные горки салата. Очевидно так в их представлении должна питаться настоящая женщина. Я же сглотнула слюну при виде горшка с густым мясным рагу и поспешила сесть, пока ноги держат. Как можно дальше от дев. Так уж получилось, что свободное место нашлось рядом с Алексом, за что на меня тут же метнула ненавидящий взгляд Джеклин.

- Наконец-то ты соизволила присоединиться. - поприветствовала меня ее мать. - Отвратительно выглядишь, хоть бы попросила горничную помочь, если сама не умеешь за собой следить.

- Милая, не начинай. - нежно, но с угрозой в голосе потребовал мистер Хармс. Его супруга чопорно поджала губы и замолчала, сосредоточившись на борьбе с листиками, которые никак не желали накалываться на вилку.

- Мне уже намного лучше, благодарю за заботу! - мило улыбнулась я, решив, что лучшее оружие против этих стерв - вежливость и жизнерадостность. Чем мне лучше, тем им хуже.

19-2

Ужин прошёл в напряжённой тишине.

Девочкам явно хотелось мне многое сказать, но после прямого запрета отца семейства они не решались открыть рот.

Ближе к концу трапезы, когда силившаяся казаться незаметной служанка принесла десерт - политый ванильным соусом пудинг, порезанный на дрожащие порционные куски и обильно усыпанный свежими ягодами - я решилась подать голос.

- Какой план на завтра? - осторожно спросила, поглядывая то на безмятежно попивающего чай президента, то на его помощника. Оба выглядели усталыми, но довольными, словно выполнили важное и опасное задание. В какой-то степени так оно и было. Опасное для психики, так уж точно.

- Особо никакого. - жмурясь от удовольствия, мистер Хармс сделал еще глоток. Содержимое его чашки было чернее ночи - он любил покрепче, с бергамотом и гвоздикой. Небольшой, индивидуальный стеклянный чайничек с заваркой стоял рядом с блюдцем, сохраняя температуру следующей порции. - Отдых, еда, здоровый сон. Алекс, можешь показать Эбигайль окрестности.

- Разумеется. - склонил голову секретарь.

Я опустила глаза к десерту, стараясь не показывать своего раздражения. А то без разрешения меня бы из дома не выпустили?

Кто знает, может и не выпустили бы.

По спине пробежал морозными лапками озноб. Мое положение заметно лучше, чем у тех несчастных в тюрьме для магов, но свобода, как выясняется, понятие относительное. Я начала сомневаться в теоретической возможности побега. Раньше меня грела мысль, что в случае чего я могу запросто пересечь границу и укрыться, скажем, в Синьшане. Там поклоняются обычным магам, которых у них рождается крайне мало, но я вполне могу сойти за простого человека и жить себе, не привлекая особого внимания. А вот сейчас наконец поняла, что никто меня никуда не выпустит. И стоит мне попытаться сбежать, как на всех постах появятся мои снимки, а в контрольных пунктах - моя фамилия с пометкой «задержать». Нечего и говорить о том, что после такой попытки меня запрут в комнате и ни о каких прогулках и поездках речи не пойдет. До тюрьмы, чтобы сдать кровь, и обратно в особняк.

Влезла, как могла, по самую маковку.

Ночью я долго лежала без сна, слушая как за окном завывает поземка. Непривычные звуки мешали, а наступавшая после порывов ветра тишина не на шутку пугала. Легко было представить, что я сижу в том самом колодце, из меня тянут силы вместе со здоровьем, а я ничего, совсем ничего не могу с этим поделать.

Утром меня поджидала обещанная прогулка. Правда, меня никто не предупредил, что осматривать окрестности предстоит утопая по колено в снегу.