– Сигналы? – недоверчиво переспросил Гоги. – Кому же он их подает? Кто здесь еще есть?

– Вот уж чего не знаю!

Свет, наконец, окончательно зажегся, и дед с гастролерами вышли из комнаты.

Некоторое время ничего не происходило, затем где-то в стороне послышались приглушенные крики, звуки ударов.

Затем на пустыре неподалеку мелькнули темные фигуры, которые тащили то ли два больших мешка, то ли два каких-то тяжелых бесформенных свертка.

Затем в освещенной комнате снова появился старик-сторож, он прихрамывал и тяжело дышал. Следом за ним вошли трое крепких парней. Один из них почтительно обратился к сторожу:

– Афанасьич, что теперь с этими двумя делать?

«Афанасьич!» – мысленно повторила Даша.

Она вспомнила, что во время бандитской разборки в елисеевских подвалах упоминали какого-то Афанасьича, причем упоминали его с крайним почтением. Говорили, что этот Афанасьич – важный и влиятельный тип…

Выходит, не зря она подумала, что сторож далеко не прост… ясно, это именно он заправляет всем, что происходит на этом заброшенном заводе! А прикидывается старичком таким немощным, ну прямо божий одуванчик! Ох, хитер дедуля! И хорошо, что у нее ума хватило тогда, при первой встрече, не обмолвиться, что труп в контейнере видела, не то ее бы и саму туда же этот старикан запихнул. Ой, мамочки!

Сторож тем временем повернулся к парням и заговорил совсем другим голосом, в котором не было больше и тени робости и старческой немощи, он звучал теперь властно и уверенно:

– С этими двумя, голуби, известно, что делать. В контейнер их мусорный надобно положить. Не первый раз так делаем. Утром их увезут, и больше мы про них никогда не услышим…

Даша снова вспомнила труп охранника, который нашла в мусорном контейнере, и ее невольно передернуло. Выходит, его тоже никогда не найдут…

– Не они меня беспокоят, – продолжал сторож. – Беспокоит меня, голуби сизокрылые, откуда они про наши дела скорбные пронюхали. Они откуда-то знали, что у нас здесь важные дела происходят, что тут тайники всякие есть… А ведь козявки какие-то, шелупонь мелкая, сами по себе, никто за ними не стоит, а туда же! Вот откуда они могли об наших делах серьезных прознать?

Произнеся эти слова, сторож внимательно и строго оглядел своих подчиненных.

– Ты, часом, не на нас ли, Афанасьич, думаешь? – нахмурился один из них.

– А на кого мне остается думать? – обманчиво спокойно продолжал сторож.

– А может, это те люди, которых ты пустил! Те, которые сюда бабу привезли и держат ее уже третий день! Вот зачем ты их сюда пустил, Афанасьич? От них нам одни неприятности! Еще и сторожить ее нам приходится!

– Ты что это, никак мне предъявляешь? – оскалился сторож. – Ты не забывай, кто ты, а кто я! Если я их сюда пустил – значит, на то у меня есть причины!

– Извини, Афанасьич… – Парень сбавил тон. – Я ничего не предъявляю… я только сомневаюсь насчет тех людей – не от них ли слухи поползли.

– Так вот, можешь на этот счет не сомневаться! Эти люди зря болтать не будут, это не в их интересах! Им не нужно, чтобы кто-то этим местом заинтересовался!

– Так-то оно так, Афанасьич, но только из-за них вокруг нас полиция вертится. Это ведь точно они в «Галеоне» охранника пришили. Или даже двух.

– Они потому и пришили, что не хотели лишних разговоров! А насчет того убийства можешь не беспокоиться, там одного охранника признали подозреваемым и объявили в розыск. Вы сами же его на свалку отвозили! Его никогда не найдут, значит, дело закроют…

– Ага, а из-за ментов пришлось место встречи менять, а там заваруха случилась…

Тут говоривший резко замолчал, как будто захлебнулся, очевидно, товарищ чувствительно ткнул его кулаком, чтобы заткнулся и не болтал лишнего.

– Ну-ну… – протянул Афанасьич, – это ты, стало быть, меня критикуешь… Что ж, критика – дело хорошее, особенно когда снизу. Потому как сверху меня никто критиковать не может, никого надо мной сверху нету, понял?

Последнее слово прозвучало таким утробным рыком, что Даша вздрогнула. И представила, как испугались те, кто стоял сейчас перед Афанасьичем.

– С тем случаем в Елисеевских подвалах я разберусь, – продолжал Афанасьич ровным, уверенным голосом, – но тебе отчет давать не стану. Но непременно выясню, кто тут у нас крыса, и тогда… Еще кто-нибудь хочет высказаться?

Его подчиненные молчали.

Гоги наклонился к Дашиному уху и прошептал:

– Ты слышала, слышала? Натэла здесь! Натэла еще жива! Надо ее спасти!

Сторож тем временем продолжал более спокойным голосом, который, надо сказать, никого уже не мог обмануть:

– И вообще, голуби мои, насчет тех людей можете не беспокоиться, они сегодня за той бабой приедут и увезут ее. Так что больше мы о них не услышим.

– Заберут? Ну наконец-то! – осторожно обрадовался старший из парней.

– Заберут, заберут, можешь не сомневаться! Сдашь женщину с рук на руки… у меня с ними все расчеты закончены.

– А кто приедет-то? Те самые, что ее привезли?

– Те или не те – тебе без разницы! Тебе до этого дела нет! Скажут, что со мной договорились. И еще на всякий случай я пароль велел сказать – «Корона».

– Ты слышала? – снова зашептал Гоги. – Натэлу сегодня заберут отсюда и увезут неизвестно куда! Нужно ее спасать, пока она еще здесь! Спасать, пока не поздно!

– Да, конечно, нужно! – отмахнулась Даша. – Но как мы ее спасем? Силы явно не равны… на их стороне и численное преимущество, и опыт в делах такого рода, да у них и оружие наверняка есть. А у нас если и есть какое-то преимущество, то это только внезапность. Надеюсь, они пока не знают о нашем существовании.

«И не узнают, если ты не будешь возиться, как потревоженный медведь в берлоге, и не гудеть мне в ухо, как труба иерихонская!» – добавила она про себя.

– Не знаю, как мы ее спасем, но я без нее отсюда не уйду! Для начала хотя бы найти ее, узнать, где ее прячут…

– Ну, это как раз не очень сложно. – Даша нарочно говорила медленным ровным голосом, чтобы этот темпераментный кавказский человек малость успокоился. – Ведь эти трое сказали, что стерегут ее – так что они нас сами приведут к своей сестре. Нам нужно только проследить за ними… но только обещай – когда узнаем, где прячут Натэлу, ты не станешь делать никаких глупостей! Не станешь кидаться на них с воплями, размахивая кинжалом!

– Обещаю, обещаю… – отмахнулся от нее Гоги, так что Даша нисколько ему не поверила.