Шрифт:
Закладка:
— Понятно, — Гедимин одобрительно похлопал пилота по плечу и высыпал свой обсидиан в ящик. «Завтра начну плавку. Уран вычищать не нужно, с ним даже лучше.»
— А как они отделили обсидиан от шлака? — вспомнил он вопрос, который занимал его днём.
— Отвезли в лагерь и посадили один барак перебирать камни, — ответил Фьонн. — И смотри, как хорошо получилось!
Гедимин вздрогнул. Камни, собранные им на ладонь, скатились обратно в контейнер.
10 июня 31 года. Кагет, Обугленные горы, урано-ирренциевый рудник
Гедимин сидел в реакторном отсеке, прислушиваясь к переговорам по общей связи. Фьонн недавно ушёл к пилотам, и сармат уже слышал его довольный голос из отсека управления:
— Всего полчаса, и мы снова в работе! Мои новые «крылья» рвутся в космос. Пусть нам попадётся побольше макак, — я покажу им, что умеет «Бет»!
«Вот мартышка,» — беззлобно усмехнулся Гедимин. Он смотрел на мониторы, проверяя состояние реактора перед взлётом. Управляющие стержни уже были подняты, установка работала в обычном режиме, — Гедимин предпочитал «прогреть» реактор и стартовать через пару часов после запуска, не выдёргивая стержни в последнюю секунду. Установка «ценила» такое бережное обращение и почти не плевалась нейтронами на взлёте.
— Atza teru! — вспомнил о реакторном отсеке майор Корсен. — Zaa tiikka atta’anu?
— Sa, — отозвался Гедимин. — Долго ещё?
— Полчаса — заканчиваем погрузку, — ответил капитан «Бета». — С реактором проблем нет? Топливо менять нужно?
— Штатная замена пятнадцатого, — напомнил Гедимин. — Хотя я бы обошёлся. Реактор, не задёрганный Прожигами, в перегрузке нуждается реже…
— Да, мы Прожигами не задёрганы, — вздохнул Корсен. — Что там с твоим механизмом? Фьонн только о нём и говорит. Ты переделал наш реактор?
Гедимин покосился на монитор. Показатели остались прежними; изменилась схема активной зоны. Теперь красным были отмечены четыре твэла, ещё четыре — обведены красными кольцами, — вдвое больше задействованных стержней, и, если Гедимин не ошибся в расчётах, удвоенная интенсивность луча на выходе. «И новые линзы из природного обсидиана,» — сармат покосился на закрытый шлюз, за которым скрывался реактор. «Если и этого будет мало…»
— Да, есть новшества, — согласился он. — Сможем испытать их в рейсе?
— Подожди, — ответил Корсен. — Этот рейс проведём без новшеств. Когда вернёмся, выберемся в пояс Гермеса. Там будет и время на уворот от лишних порталов, и пространство для манёвров.
— Tza, — отозвался Гедимин. В голосе капитана слышалось явное недоверие. «Ну, хоть не послал меня в ядро Сатурна,» — подумал сармат. «Не все одобряют эксперименты. Был бы тут Стивен…»
12 июня 31 года. Феба, кратер Ясона, база атомного космофлота «Мара»
«Бет» стоял на разгрузке в одном из доков «Мары». Гедимин, вынув из реактора топливо и разложив его по контейнерам, вынес их на палубу и теперь стоял рядом, дожидаясь сигнала от Фьонна. Капитан уже связался с топливным цехом «Мары», с минуты на минуту должен был появиться бронированный погрузчик, и «лучевой пилот» ждал его за шлюзом. Гедимину велели не выходить — при первом сигнале от Фьонна ему надлежало уйти в реакторный отсек и оставить контейнеры пилоту и местным техникам.
«Могли бы обойтись без замены,» — думал Гедимин, с сожалением глядя на контейнеры с твэлами. При всех доработках, реакторы типа «Феникс» всё-таки не были рассчитаны на пульсирующий режим — он «портил» твэлы в считанные месяцы. «Интересно, на сколько хватит топлива, если не делать из реактора прожигатель. По расчётам — чуть ли не на двадцать лет…»
По отсекам прошёл низкий гудящий звук, непохожий на обычные сигналы тревоги.
— Atzesh saja! — заговорил по общей связи Корсен. — Внимание! Всему экипажу покинуть корабль! Отправляемся на базу для проверки на эа-мутацию!
Гедимин мигнул. «Да, верно же,» — подумал он, подавляя неприятную дрожь, и невольно покосился на правую руку, будто эа-клетки, даже на последней стадии трансформации, могли бы протечь сквозь тяжёлый скафандр. «Давно не проверялся…»
Он пошёл к главному шлюзу. Коридор, куда отнесли на хранение отработанное топливо, был не на проходе, далеко в стороне от исхоженных отсеков, и когда Гедимин выбрался из лабиринта, у шлюза остался один Корсен.
— А ты стой, — он протянул к Гедимину руку ладонью вперёд, преграждая ему путь. — Тебя в списках нет.
Сармат мигнул.
— И что теперь? А если я — носитель эа-вируса?
Рука Корсена дрогнула.
— Хм-м… Надеюсь, нет, — пробормотал он, разглядывая скафандр — видимо, и ему казалось, что эа-клетки могут вытечь из брони. — Зайди в медотсек, как вернёмся.
Он ушёл. Гедимин постоял немного у закрытого шлюза и, пожав плечами, пошёл к реакторному отсеку. Если экипаж уходил на проверку, все мероприятия отменялись, и ждать погрузчика со свежим топливом не стоило — по крайней мере, пока вернувшийся капитан не даст топливному цеху сигнал, что можно ехать.
… — В Цкау эпидемия, — сообщил, вернувшись, мрачный и притихший Фьонн. — А тебя проверили?
— Ещё не мутант, — отозвался Гедимин, невольно прикасаясь к запястью, на котором час назад висел кровесборник. Боль от прокола была мизерной; куда неприятнее были долгие минуты неопределённости. Впервые сармат ждал у медотсека, пока не узнал результат анализа, — хотя об эпидемии в Цкау он не знал, какая-то смутная тревога наполняла атмосферу.
— Все на корабле здоровы, — сказал Фьонн. — Там привезли топливо. Помочь тебе с загрузкой?
18 июня 31 года. Солнечная система, пояс астероидов — Кагет, Обугленные горы, ураново-ирренциевый рудник
— Sa— a… safauw! — крикнул в наушниках один из пилотов, и Гедимин вздрогнул от неожиданности. «Бет», не сбавляя скорости, шёл сквозь пояс астероидов к порталу в систему Гермеса; причин для криков вроде не бы…
— Hasu! — вырвалось у Гедимина секундой позже, когда он вместе с креслом, вырванным из креплений, врезался в крышку входного люка. Группироваться, будучи
