мне не нужны и не будут нужны. Но я заставил их думать, что хочу грабануть их. А все потому, что постоянно вспоминаю ваши слова о том, как все любят только Терренса. Вы заставили меня верить, что я и правда жутко завидую ему и ненавижу мать за то, что она никогда не вспоминала обо мне, и отца — за то, что он не уделял мне внимание и считал своим грузом.

— Ну прости, Эдвард, я же не виноват, что ты, оказывается, не умеешь держать себя в руках так же, как и твои папаша с братцем, — невинно улыбается Майкл и откидывается на спинку дивана. — Зря тебя считают более спокойным, чем эти двое. Потому что ты и сам можешь превратиться в психа. Даже более опасного, чем они. Не зря говорят, что у тихого внешне человека внутри может бушевать огромная буря. И для нас не секрет, что после того, что тебе пришлось вытерпеть, твоя психика полностью расшатана. Все это так утомило тебя, что ты вот-вот можешь взорваться.

— По вашей вине, между прочим. Это вы делайте все, чтобы довести меня до нервного срыва и отправить в психушку.

— Обещаю, милый мой, если ты выполнишь все, о чем я тебя попрошу, то лично куплю тебе билет на какой-нибудь горнолыжный курорт в Штатах. Проведешь пару недель на свежем воздухе и почувствуешь себя будто заново родившимся.

— Берегитесь, дядя Майкл, однажды вы можете так довести меня, что я грохну не свою семью, а вас самого. — Эдвард садится на диван напротив Майкла, на которого уставляет свой ледяной взгляд. — У меня скоро точно начнутся проблемы с головой из-за того, что вы постоянно давите на меня.

— Я не давлю, а всего лишь говорю правду и предлагаю тебе улучшить свою жизнь. Сомневаюсь, что тебе нравится жить как нищий голодранец за чужой счет. Вот я и предлагаю тебе прекрасный шанс жить намного лучше.

— Если вы уж и сперли у отца деньги, то лучше бы использовали все эти богатства более разумно. — Эдвард закидывает одну ногу на другую. — Неужели Майкл Грегори МакКлайф никогда не встанет на путь добра и не прекратит повсеместно распрыскивать свой яд?

— О, Эдвард… — с ехидной усмешкой качает головой Майкл. — У тебя такое огромное воображение… Надо же… Похоже, не зря ты постоянно пишешь стихи к песням. И делаешь это довольно легко. Ведь чтобы написать хорошую песню, нужен не только жизненный опыт и талант, но и огромная фантазия.

— Хотя бы как-то отвлекаюсь от мыслей о таком гаде, как вы, и выплескиваю свои эмоции на бумаге.

— Слушай, а может, тебе стоит зарабатывать на этом? А что! Если твоя писанина будет стоящая, то я воспользуюсь своими связями, чтобы нужные люди купили у тебя твои шедевры и продали их известным группам и исполнителям. Уж поверь мне, авторы песен получают немалые денежки. Напишешь несколько песенок — спокойно сможешь арендовать хорошую квартиру. А поработаешь еще немного — появится шанс поменять твою развалюху девяностых годов на современную машину.

— Нет уж, дядя! — переведя холодный взгляд на Майкла, восклицает Эдвард. — Для начала я хочу разобраться с вами и получить то, что принадлежит мне по праву.

— Ах, дорогой племянник, если твой папочка написал завещание и завещал свои деньги и часть компании тебе и твоему братцу с надеждой оставить о себе хорошее впечатление, это не значит, что вы оба получите все это. Прежде чем вы вступите в права, вам придется еще долго собирать документы. И давай не будем забывать, что сейчас невозможно доказать смерть твоего папаши, потому что мои люди избавились от его тела, и у тебя нет возможности получить документ, подтверждающий его смерть. А без него предъявить права на наследство будет почти нереально. Невозможно для того, у кого ни гроша в кармане.

— Терренс уже не имеет никакого отношения к наследству, потому что он отказался от него и готов подписать любые бумаги. Но это не значит, что и я откажусь. Я не отдам то, что никогда не будет вам принадлежать.

— Пф, даже если ты откажешься и подпишешь все бумаги, я все равно не оставлю тебя и твою семейку в покое. Моя цель — не только получить все деньги своего братца, но еще и покончить с теми, кто имеет к нему отношения. Кто является частью его семьи… Так что никакие отказы не спасут МакКлайфов от смерти.

— Только жаль, что никто не поверил мне, когда я сказал, что мой отказ не будет означать, что их оставят в покое.

— После того, как ты выставил себя жадным подонком, который хочет обворовать свою семью, тебе уже никто не поверит. И хотя ты говоришь, что тебе не нужны чужие деньги, и тебя не интересует богатство твоего братца, я уверен, что твое мнение может поменяться, когда у тебя на руках будет та огромная сумма денег. Тебе этого покажется мало. И ты откажешься от своих принципов, присвоив себе все его состояние после того, как грохнешь.

— Я уже сказал вам, что ни за какие деньги и богатства не стану его убивать! — грубо, уверенно заявляет Эдвард. — Может, сейчас наши с Терренсом отношения испортились из-за того, что вы так активно настраивайте меня против него. Но я не поддамся на ваши уговоры! Во-первых, я не такой черствый, чтобы безжалостно кого-то убивать. А во-вторых, я никогда не забуду, что он — мой брат, мой родственник. Которого я люблю, несмотря ни на что. И я даже ради шутки не направлю на него холодное оружие. Ни-ког-да!

— Жаль, что он не так не думает… — иронично смеется Майкл. — Терренс Джеймс МакКлайф, мой самый старший племянник, сейчас дико ненавидит тебя… Так ненавидит, что здорово побил тебя… Наверняка, Терри чувствует себя преданным и страдает, что один маленький мерзкий щеночек так испортил ему жизнь.

— Надеюсь, однажды я смогу убедить его в том, что никогда не желал ему зла, и помириться с ним.

— Этого не будет. Раз Терренс буквально с пеленок ненавидит своего папашу, то и тебя он никогда не простит. Этот человек слишком гордый для того, чтобы так легко забывать предательство.

— Рано или поздно все поймут, что я никогда даже не думал обворовывать свою семью и всего лишь хотел забрать свое.

— Не поймут, Эдвард. Всем твоим родственникам осталось жить очень мало. Они не успеют ничего понять и узнать, что ты все-таки не такой уж и плохой.

— Я смотрю, вы обрадовались, узнав, что между мной и братом