Вот почему я шел по Сорок восьмой улице к музыкальным магазинам. И неважно, что снегопад становился все сильнее. Неважно, что мои ноги промокли, а пронизывающий холодный ветер заморозил мое лицо. Как только я войду в магазин Мэнни, где папа купил мне мою первую гитару, я окажусь дома. Многие из старых продавцов знали меня с семилетнего возраста, когда я просил у них разрешения потрогать каждую гитару и постучать в каждый барабан. Теперь я шел по улице, останавливаясь у всех магазинов, сначала у Мэнни, а потом у Сэма Эша.

Я рассматривал сложный синтезатор Voyetra-8, когда ко мне подошел какой-то чувак и сказал: «Не покупай его». Он объяснил, что этот синтезатор не поддерживает стандарт MIDI. Чуть позже он рассказал, что MIDI означает Musical Instrument Digital Interface – цифровой интерфейс музыкальных инструментов. «За MIDI – будущее», – сказал он. Этот стандарт позволяет с молниеносной скоростью передавать цифровые сигналы, чтобы наслаивать или разделять звуки через множество каналов и портов. По сути, благодаря MIDI различные системы могут общаться друг с другом.

Я спросил, не играет ли он в группе. Парень ответил, что да, играет, в The Michael Zager Band. Я знал их диско-хит «Let’s All Chant». Оказалось, что он сам написал эту песню и исполнил на пластинке вокальные партии. Парень назвал свое имя – Элвин Филдс. Я представился как Ромео Блу. Он посмотрел на мои промокшие сандалии, немного подумал и спросил, не тот ли я парень в длинном пальто, который играл на басовом синтезаторе у Херба Альберта на Soul Train. Я расплылся в улыбке. Да, это был я!

Почувствовав, что мне, возможно, негде жить, Элвин спросил, есть ли у меня крыша над головой, и пригласил меня переночевать у него дома, на Западной 94-й улице, 111. Он жил в крошечной однокомнатной квартире, в которой был огромный широкоэкранный телевизор, а также батарея клавишных, драм-машин и секвенсоров. Конечно, у него была полноценная MIDI-система.

Через несколько минут мы приступили к работе. Мы играли часами. В какой-то момент, после того как Элвин показал мне тонкости работы этой системы, он рассказал, как ему довелось продюсировать Сисси Хьюстон, когда ее дочь Уитни стояла на ящике из-под молочных бутылок и пела. На книжной полке я заметил выпуск журнала Playbill начала 1970-х годов, на обложке которого была оригинальная бродвейская постановка «Меня никто не знает». Я сказал, что участвовал в постановке его возрождения. Он спросил, знаю ли я Тишу Кэмпбелл. Ты что, издеваешься?

Безумный маленький мир.

Я спросил у Элвина разрешения воспользоваться его телефоном. Затем позвонил Тише и сказал: «Рядом со мной сейчас кое-кто, кто хотел бы с тобой поговорить». Я передал Элвину трубку и услышал, как Тиша кричит: «Элвин!» Было забавно слушать, как они общаются спустя столько лет. Когда Элвин повесил трубку, я сказал: «Почему бы нам не написать для нее песню? Я правда верю в ее голос. Может быть, у нас получится свести несколько мелодий, которые помогут ей заполучить контракт». Сотрудничество с Реджи Лукасом так и не принесло результатов, но я знал, что у Тиши есть талант.

Через несколько дней непрерывной работы я сказал: «Эй, может, сделаем перерыв и посмотрим «Джефферсонов»?» Он ответил: «Конечно, давай, а с чего ты вдруг этого захотел?» Когда я объяснил ему причину, он удивился и спросил, почему я раньше не рассказывал о своей матери. Я сказал, что не было повода, а теперь вот появился. На следующий день я позвонил маме и сказал, что наконец-то нашел себе жилье. Она хотела знать, где и с кем, и немедленно попросила передать трубку Элвину.

Мы смотрели конкурс «Мисс Америка». «Элвин, моя мама хочет поговорить с тобой». Он подошел к телефону, представился и почтительно ответил на все мамины вопросы. Он дал ей свой номер телефона и адрес, заверил, что не употребляет наркотики и присмотрит за мной. Когда он убедил маму, что я живу в нормальном и безопасном месте, она вздохнула с облегчением. Элвин протянул мне телефон, и я пообещал оставаться на связи. Когда мы повесили трубку, победительница получала свою корону. Ею была Ванесса Уильямс.

Я узнал, что до меня его соседом по комнате был Жан-Мишель Баския. Элвин сказал, что у нас с Жан-Мишелем схожая энергетика. Я не был лично знаком с этим художником, но достаточно хорошо знал его работы, чтобы понять, что Элвин сделал мне огромный комплимент.

Мы с Элвином закончили песню для Тиши. Она называлась “Love Is the Only Key”. Тиша пришла записать демо прямо в нашу крохотную квартирку. Нам троим едва хватало места, чтобы развернуться. Мы с Элвином играли на всех инструментах и пели на заднем плане. Тиша подарила нашей песне свой блестящий вокал.

Так мне удалось исполнить свое желание о создании музыки для Тиши. К сожалению, ничего из этого не вышло. Насколько я понимаю, песня могла стать хитом, но где-то в альтернативной вселенной. Тиша больше склонялась к актерскому мастерству и в конечном счете получила одну из главных ролей в сериале «Мартин» с Мартином Лоуренсом.

Еще в те времена, когда я жил у Элвина, мне на глаза случайно попалась обложка TV Guide с актерским составом «Шоу Косби». Я указал на Лизу Боне и спокойно сказал: «Я женюсь на этой девушке». Элвин рассмеялся. «Шоу Косби» показывало жизнь черных представителей высшего класса, которое Америка Рейгана была готова принять, и было на пике популярности. Отец, Клифф Хакстебл, был акушером, мать, Клер, – адвокатом, а их дети, за исключением одного, были святошами. Этим «исключением» была Дениз, которую играла Лиза. Дениз была другой. И я понял, что Лиза тоже была другой.

Я провел большую часть своей жизни за просмотром ситкомов. Я знал, что для этого жанра требуется широкий диапазон комедийных навыков. Его мастера – Люсиль Болл, Джеки Глисон, Ред Фокс – смогли очеловечить стереотипы: чокнутая домохозяйка, недовольный водитель автобуса, владелец свалки. Актеры второго плана обычно не акцентировали внимание на сложности центральных персонажей. Но в «Шоу Косби» все было наоборот. Дениз/Лиза была самым очаровательным членом семьи. Она стояла в стороне и, казалось, жила какой-то тайной жизнью. Она, словно призывая подойти поближе, демонстрировала магнетизм, который сводил с ума и мальчиков, и мужчин. Лиза была богемной мечтательницей, окутанной таинственным очарованием. Я хотел разгадать эту тайну – или хотя бы приблизиться к ней.

Но как такое вообще может случиться?