В руках девушка держала письмо одного из издательства, что предлагало ей сотрудничество. Она уже догадалась, что Хезер не только отправила ее рукописи, но и оформила все на свой домашний адрес, дабы никто во дворце ничего не прознал. Умно, она не спорила. Но была испугана ответом. В особенности положительным ведь раньше она писала «в стол» и не задумывалась об обнародовании. Никто не редактировал ее, кроме тех статей и маленьких рассказов, что принимали специальные журналы. А тут… Тут от нее будут ждать продуктивности, а ведь она и месяцами может не садиться за перо. А друг все раскроется и жители Грепиль узнают, что она занимается ерундой вместо нормальной работы, будут смотреть на нее с осуждением, высмеивать попытки излить все лишнее, что скопилось на душе.

– Чтобы вы узнали, что не настолько отвратительно пишите, как думаете, – пожала плечам Хезер. На самом-то деле, отчасти, ей надоело выслушивать вздохи и причитания своей княжны, что она бездарность. Ее творения не были шедеврами мировой литературы, но и не были так ужасны, как описывала их автор. Они заслуживали хотя бы шанса оказаться на книжной полке.

– Что дальше? Я поеду в Париж в это издательство?

– Представитель издательства приедет к нам, встретимся на нейтральной территории, подпишем документы о неразглашении, – буднично ответила Хезер, не смотря на княжну, что с недовольным лицом взирала на ее всегда идеальную укладку. – Или вы действительно этого не хотите?

– Мне нужно время, чтобы все обдумать, – вздохнула девушка и встав, подошла к двери.

– Если вы думаете, что разочаруете семью, если все раскроется, то это не так, – Хезер как всегда улавливала ее мысли. – Стефания временами писала стихи, выпускала их, декламировала на публике. Но они были настолько ужасны, что школьная программа Грепиль не включила их в курс. Но никто не вспоминает о них. Все помнят ее за деятельность и доброту.

– Спасибо, – улыбнулась Анна и покинула гардеробную. Ей нужно было подумать, прогуляться в одиночестве, чтобы все ее мысли, раздиравшие ее голову, уложились и дали ей точный ответ. Ведь она и мечтать не могла, что издательство заинтересуется ее романом. Это было похоже на волшебство, словно она вновь была названа наследницей Альберта. Как она могла сказать «нет», если ее сердце так счастливо колотилось?

– Тем временем регент князя Альберта, княжна Грепиль, Анна в эфире центрального телеканала призналась в своем новом любовном увлечении.

– Он близкий друг семьи и долгое время мы общались лишь как хорошие знакомые. Но знаете, годы идут и мне уже нужно задуматься о замужестве, – было произнесено в самом освещаемом отрывке интервью.

На экране Анна светилась словно гирлянда на рождественской ели. Никто и предположить не мог, что она может врать. Да и должна ли она? Куроки в сотый раз пересматривал этот разговор и видел, как оживают ее глаза, как она немного смущенно поправляет свои вновь каштановые волосы. Ясно было одно: Анна хоть и играла на публику, но действительно была счастлива, как бы это не резало сердце Куроки. Эгоизм – дело святое. Он задумывался – почему она решила сделать свои отношения публичными? Ведь раньше такого не было. Она решила, что это ее «happy end» или что-то более страшное стоит за всем этим пиаром?

– Ты просил газету, – Сора подала ему глянцевый журнал, в котором была статья об этой новой эпохальной истории любви. Он же знал, что рано или поздно Анна, его любимый идеализированный призрак, найдет себе избранника. Но видел его Куроки лишь расплывчатым фантомом далекого будущего. Принц просто не хотел делиться.

В нем вновь проснулось старое и чуть позабытое чувство. Теперь оно подстегивало бессмысленную ненависть к избраннику княжны.

– Спасибо, – кивнул Куроки и углубился в чтение, не замечая как его жена, покачав головой, стала убирать со стола кусочки разорванной бумаги. Письма, что так и не дойдет до адресата.

Эта история любви столь неожиданного союза точно сможет занять первые строки не только газетных полос. Но долго ли продлиться все это очарование?

Виктор Руже родился в княжестве Грепиль в 1970 году, в семье тренера по плаванью и секретаря в посольстве США. Все свое детство и юность Руже занимался плаваньем, заняв несколько раз пьедестал чемпионата Европы. И лишь получив травму, в двадцать три года он стал интересоваться политикой, благо база была. Через два года, будучи одним из приглашенных гостей, он был представлен Альберту, нынешнему князю Грепиль, с которым после приема и продолжил общение. Такой же юный Альберт помог своему новому другу получить юридическое образование и довольно неплохое знание нескольких иностранных языков– все это Виктор получил в государственном университете княжества. И вот тут началась новая глава жизни Виктора Руже, наполненная романами, успехами в работе и светскими раутами.

В двадцать девять Руже, будучи на посту в министерстве иностранных дел Грепиль, присутствовал на свадьбе своего друга. Но по признанию княжны их знакомство произошло несколько раньше. И вот спустя четыре года сердце юной девушки дрогнуло под объятиями коренного грепильца, что старше ее на добрых десять лет.

Но что самое занимательное: начало этого романа мы все проглядели, надеясь на поимку более крупной рыбы сетями Анны. Наша редакция несколько суток перебирала всевозможные фото папарацци и вот что – на 60% снимков присутствует Виктор, пусть и под прикрытием дипломатической миссии. Ясно одно – они должны были сойтись рано или поздно…

***

Княжна все же выглядит довольно смущенной, признаваясь в том, что в ее сердце наконец-то появился достойный человек.

– Мы слишком долго друг друга знаем, – поясняет княжна Анна на вопрос о неловкости в их отношениях. – Мы с Виктором много ездили по миру, работая на благо Грепиль. Он был со мной в Нью – Йорке одиннадцатого сентября, столько лет дружит с моим отцом, что дало мне ясно понять – Виктор очень надежный человек, который заставляет меня чувствовать себя особенной.

14.04.2004 15:39

Просто промо – тур к новому фильму. Тошнит.

14.04.2004 15:43

Это и есть промо – тур. Завидуй молча. Такой чуши в газетах я еще не читала. И где они взяли эту информацию?

Так вот что такое ревность. Совершенно не то, что описано в книгах – у каждого человека проявляется по – разному.

Куроки чувствовал слабость, не то дрожь в левой руке и странный неприятный комок где-то в районе трахеи. Удивительное чувство, которое он раньше не ощущал. И разум был совершенно подвластен ему, видно правы