После трапезы, была стрельба из лука. Ещё ни разу не держала его в руках, и мои стрелы сыпались на землю, не достигая цели. А стрелы принца и Очира свистели в опасной близости от меня. Особенно старался Очир — одна из его стрел чуть не продырявила мне ухо. Но Шона, какое-то время молча наблюдавший за всем, шарахнул пугалище в челюсть. Тот попытался ответить тем же, и снова получил по и без того неприглядной физиономии. Не каясь, опять набросился на защитника моей чести с кулаками, но учителю по стрельбе, это наконец надоело, и он удалил с "полигона" обоих.

Принц проводил ехидным взглядом их, одарил очередным "дружеским" меня, и вроде бы тут же забыл о моём существовании — ровно до следующего "урока". В просторном зале, где он проходил, были расставлены деревянные в человеческий рост "идолы". Что это — воображаемые противники, я поняла, когда всем выдали палки, и мои новые "приятели" начали лупить ими по идолам под гортанные команды учителя. Я растерянно взирала на это действо. В монастыре мы тоже тренировались с палками, заменяющими мечи, но выглядело это совсем иначе. Каждый удар отрабатывался сначала до совершенства, а потом до автоматизма. Я за всё время выучила не так много приёмов, но зато могла бы повторить их и во сне. А здесь…

— Ты! — надзиравший за всем халху ткнул в меня пальцем. — Начинай тренироваться!

— Может… покажешь как? — неуверенно спросила я.

— Я покажу ему, Арвай.

Обернувшись на снисходительный голос, я поймала на себе торжествующий взгляд принца. Остальные, мгновенно забыв о своих "манекенах", с любопытством вытянули шеи, но халху-учитель, согласно кивнув каганёнку, что-то рявкнул по-монгольски, и все головы поспешно повернулись к идолам. А принц, довольно ухмыляясь, направился ко мне. Я уже собралась стать в стойку, но передумала. Ханский отпрыск явно уверен, что палкой я совсем не владею. Что ж, пусть пока остаётся в этом заблуждении. Выпад каганёнка оказался быстрее и резче, чем ожидала, но я всё же без труда увернулась. Ещё выпад и ещё, я уклонялась, не нападая, а принц уже терял терпение. Его удары становились всё яростнее и размашистее. И тогда я нанесла свой. Собственно, это был даже не удар — я просто отбила палку каганёнка, но, так удачно, что, отскочив, она шарахнула его по носу, разбив до крови. Каганёнок захлебнулся и, отшатнувшись, чуть не грохнулся оземь, но удержался на ногах. Остальные дружно выдохнули — все головы были снова повёрнуты в нашем направлении. Учитель-халху, что-то забормотав на монгольском, торопливо двинулся к нам, но принц коротко приказал:

— Не приближайся! — взгляд хищных желтоватых глаз с откровенной ненавистью остановился на мне. — Сэму — мой!

Я только усмехнулась и, решив, что пора показать этому пустозвону, с кем он имеет дело, крутанула палку, как мельничное колесо, потом, наклонившись, перекинула её через спину и, снова поймав, стала в стойку. Принц смахнул сочившуюся из носа кровь, стиснул свою палку так, что побелели костяшки пальцев, и с яростным криком бросился на меня. Но что-то метнулось между нами, и занесённая палка каганёнка глухо ударила по… палке в руке Фа Хи.

В монастыре про моего учителя говорили, что он "умеет проходить сквозь стены" — настолько бесшумны и быстры его движения. Но мне ещё не приходилось видеть это воочию. Ханёнок тоже на мгновение оторопел, а потом грозно сдвинул брови:

— Кто ты? И кто позволил тебе…

— Твой отец, — проронил Фа Хи. — С его же разрешения я забираю сейчас моего ученика с этой тренировки. Идём, Марко.

— Нет! — каганёнок снова стиснул палку. — Он останется и сразится со мной! И твои попытки защитить его не помогут!

— Защитить его? — уже отвернувшийся Фа Хи снова посмотрел на рассвирепевшего ханского отпрыска. — Вмешавшись в вашу "схватку", я защитил тебя, принц.

С красивого лица каганёнка сбежали все краски.

— Что ты сказал? — прошипел он.

— Правду. И кровь на твоём лице — лучшее тому подтверждение. Но не воспринимай это как оскорбление. Мой ученик тренировался дольше, и поэтому превосходит тебя. А ты превосходишь его в чём-то другом. Это — естественный ход вещей.

Снова отвернувшись, он неторопливо двинулся к выходу, учтиво поклонился учителю-халху и тот, к моему удивлению, ответил тем же. А я скользнула насмешливым взглядом по сосредоточенному лицу Шоны, неприязненно ухмыляющемуся — Очира, и, попятившись вслед за Фа Хи, небрежно бросила палку каганёнку. Он даже не попытался её поймать, только немного уклонился, и палка пролетела мимо. А я, не удержавшись от соблазна поковыряться в ране, нанесённой его самолюбию, сжала пальцы в кулачки и, как при первом нашем знакомстве, поднесла их глазам и беззвучно "заныла", имитируя рыдание. И подпрыгнула от неожиданности, когда Фа Хи очень ощутимо дёрнул меня за ухо. Поймав его строгий взгляд, кашлянула и, опустив глаза, послушно последовала за ним.

— Ты научил его? — вопрос каганёнка остановил нас уже на пороге.

Фа Хи молча склонил голову.

— Научишь и меня?

— Если захочешь научиться.

Принц заносчиво вскинул подбородок.

— Думаешь, я — менее способный, чем этот цветноглазый варвар?

— Пока я этого не знаю, — Фа Хи опередил уже готовую вырваться у меня язвительную реплику. — Но научиться уровню, каким сейчас владеет он, может даже детёныш хоу[1], поэтому, уверен, его без труда достигнешь и ты. Остальное зависит от твоего усердия и твоих целей. Хочешь ли ты превзойти его? Или научиться древнему искусству чжунго ушу, не сравнивая свои способности с другими. Мой ученик — не образец для подражания и не твой враг. Как только ты это поймёшь, овладеть знаниями, которые я готов тебе предложить, будет легче.

Окровавленные губы принца сжались, а Фа Хи спокойно шагнул за порог. Подавив соблазн позлить каганёнка ещё каким-нибудь жестом, я ограничилась ехидной ухмылкой и выплыла из комнаты вслед за учителем.

Фа Хи привёл меня в небольшую комнату с невесомыми перегородками, кроватью, низким столиком и выходом в сад. Я огляделась.

— Здесь мы будем жить?

— Не мы, — возразил Фа Хи. — Ты. Но я буду неподалёку — стараться, по возможности, оградить тебя от неприятностей. Вижу, это будет нелегко.

— Ну почему же? — съязвила я. — С каганским отпрыском ты уже, судя по всему, нашёл общий язык.

— Чего не скажешь о тебе. Ты ведёшь себя неразумно, Юй Лу.

— Он вывалял меня в конском навозе!

— А ты разбила ему нос.

— И положила на обе лопатки на уроки каллиграфии! Но это — только начало! Он и это страшилище Очир объявили мне войну, и… — я запнулась, подбирая наиболее громкие слова, — не будь я Марко Поло, если проигнорирую этот вызов!

— Ты — не Марко Поло, кем бы он ни был, — спокойно возразил Фа Хи. — Ты — дитя из другой реальности, которое должно выжить в этой. Я, как смогу, защищу тебя, но ты должна мне помочь. Не задирай принца, не привлекай к себе ненужного внимания. Прими всё, что каган готов тебе дать, и не заставляй его раскаяться в решении позволить тебе жить.