вы сможете ознакомиться с работой экипировки. Пользователь Z один нониллион шестьдесят шесть квадриллионов шесть триллионов один идентифицирован. Загружаю карту местности. Связь с напарниками установлена. Начинаю Настройку личности на управление данной экипировкой.

– Стать мне архаичным, – прошептал Заверган ошарашено, – Какие технологии… А я даже не знал, что такие уже есть. Только, что будет из-за Настройки? Я же интроспектор.

– Настройка закончена. Выявлено – вы нео-интро, вам был загружен допуск на пользование данной экипировкой до завершения проводимой вами операции. Вся информация о механизме вашей личности будет заменена на удовлетворительную в целях конспирации, для предоставления напарникам.

– Ознакомьте меня с принципом работы данной экипировки и необходимыми механизмами, полезными в бою.

– Данная модель – штурмового типа. Она предназначена для ведения боев в ограниченном пространстве или на улицах города. Параметры пулестойкости удовлетворяют современным запросам, бронежилет способен не только выдержать, но и поглотить всю энергию пули, выпущенной из крупнокалиберной снайперской винтовки. Шлем также обладает повышенной прочностью, однако имеет много слабых мест, поскольку с ним связана вся центральная система экипировки. Уязвимые места для крупных калибров: колени, пах, бедро, шея, подмышки. Для современных калибров автоматов и пистолетов данные места неуязвимы. Рекомендации: держите связь со своим отрядом, используйте тактическую карту, которая обновляется во время боя. Не забывайте, что энергия на питание компьютера при исчерпании из аккумулятора переходит на питание человеческими биотоками, что сильно истощает организм, поэтому старайтесь избегать перегрузки, и вовремя заряжаться.

– Итак, «Наповал», открой мне список задач.

– Выполняю, – ответил уже мужской голос. – Список задач предоставлен.

– Ага, значит, сейчас необходимо проверить этот район, – сказал Заверган, обозревая карту города, где один район, неподалеку от его местоположения, подсвечивался красным. – Наша задача весьма туманна, нужно всего лишь ликвидировать двадцать интроспекторов противника. Времени у нас до того, как сядут аккумуляторы, восемь часов. Я думаю, много времени это не займет. «Наповал», установи связь с подчиненными.

– Уже устанавливаю связь, возникли какие-то помехи, вероятно, кто-то пытается заглушить наши связные коммуникации. Обновляю список задач.

– Твое происхождение, ещё одно задание появилось. Так, видимо, нужно меньше задавать вопросов в армии, особенно в этом саркофаге.

– Я всё слышу, – отозвался голос «Наповал»-а. – Хочу сообщить вам, что мне удалось установить связь со всеми членами группы. Вам следует собраться в одной точке, далее я помогу вам с тактическим распределением бойцов, и действиям в боевой обстановке.

– Третий на связи, – отозвался голос, и на табло появилась иконка с лицом бойца, сидящего в своем экзоскелете.

– Четвертый на связи.

– Второй на связи.

– Пятый на связи, – один за другим, появлялись лица.

Наверное, они и моё лицо видят, – подумал Заверган, – Должно быть, вид у меня бледноватый.

– «Наповал», активируй тактическую карту.

– Я уже провел анализ, и советую вам разделиться на три группы. Пятый и второй пойду в дом номер 13, и поднимутся по этой лестнице на пятый этаж. Там есть переход в соседний подъезд. Третий и четвертый зайдут в тоже здание, но спустятся в подвал, карту катакомб я вам загружаю, путь проложил. Вы выйдете в здании напротив, и начнете зачистку на этажах не выше пятого. Рекомендую быть во всеоружии в катакомбах, поскольку там частенько встречаются сломанные дроиды, которые летают по коридорам с бешенной скоростью, и атакуют всё, что движется. Не забывайте, что там могут прятаться трущобники, они слабо вооружены, но имеют довольно мощные бомбы, или разрядники, способные вывести систему на короткий срок.

У Завергана перед глазами встал тот день, когда он ночевал в подвале одного из заброшенных домов. Он знал про дроидов ещё тогда, и жизнь его тогда была не сахар, но в ней было что-то теплое, что-то душевное, что-то такое, чего больше не было ни с кем, ни с Бэллой, которую он любит, ни с Маркусом, который является его другом с того самого дня.

– … Первый пойдет в дом номер 24, – продолжал голос, и у Завергана открылась карта названного здания, – он находится между двумя зданиями, в которых должны занять позиции остальные. Ваша задача, пройти незаметно, и не устранять противника, пока не окажетесь на крыше для ведения снайперского огня и оказания поддержки своей группе. Копию плана и задачи загружаю в вашу личную память.

– Воспринимайте на слух, – сказал Заверган, – Выберите на своей винтовке бесшумный режим огня, и используйте систему «Хамелеон», чтобы пройти незамеченными на открытом пространстве. В тяжелом случае отправляйте данные мне, «Наповал» подскажет. Приступить к выполнению задания!

– Выполняю, – хором отозвались подчиненные, и их лица исчезли, видимо, они отключились от прямой трансляции.

Заверган проводил глазами уходящих четырех человек, вздохнул, и побрел в противоположную сторону, обходить здание, как и было указано в задании.

Что-то совсем нет никаких мыслей, – подумал он, – Ничего интересного, ничего критичного, ничего вызывающего упреки, возмущение, ничего нет. Но и нет никакой радости, нет никакого энтузиазма, я словно пустая болванка, севшая батарейка, причем одноразовая, неисправимая. Я никогда не хотел убивать людей, какими бы они ни были, даже если лишенные человечности, их ещё можно спасти, исправить, и если это из-за аппарата Настройки, то почему бы его не модифицировать? Однако, это детские сказки. Я прекрасно понимаю, что если я решу протянуть им руку помощи, то получу удар ножом в сердце. И я ничем не могу им помочь, кроме как уничтожив. Эта эпидемия носит иные средства лечения, иной характер. Это нельзя назвать войной, потому что воевать то нам не с кем, весь мир – одно государство. Если мы и воюем, то только сами с собой. Каждый из нас врет себе и окружающим, что он чего-нибудь стоит, что он борется за свободу. И каждый действительно борется за свободу, проблема только в том, что видят они эту свободу видят по-разному, по-своему. А что такое свобода? Делать всё, что захочу? В таком случае мир охватит хаос. Можно, конечно, вспомнить определения некоторый философов двадцатого столетия, но что это сейчас даст? Что человек свободен только в выборе своих зависимостей? И спорить нечего. Или что свобода проявляется тогда, когда ты делаешь то, что хочешь, и не делаешь того, чего не хочешь? Тоже в некотором смысле правда. Потому что когда делаешь то, чего не хочешь, и не делаешь того, что хочешь, то жизнь становится серой, скучной, да вообще жить так не хочется. А я шагаю… Я иду убивать… И не ради их свободы, не ради своей свободы, а просто потому что выбора другого нет. Я не хочу участвовать в этом, но и я не хочу оставлять это в стороне, иначе эта зараза, этот