Шрифт:
Закладка:
— Ри, ты опять заработалась, я не сяду за стол, пока ты не явишься и, если я помру голодной смертью — это будет только на твоей совести! — строгий и тонкий голосок Алисы заставил меня оторваться от своих раздумий и отодвинуть подальше тяжелую стопку бумаг.
Буквы перед глазами путались и сливались, и я поняла, что она права, мне действительно стоит оторваться от дел и хотя бы поужинать.
— О нет, я этого точно не допущу, дорогая! — тепло улыбнулась я своей сестренке, которая стояла на пороге кабинета, расставив руки в боки и строго осматривая меня с ног до головы.
— Только не суди строго, запеканку я делала сама и она, кажется, немного пригорела! — краснея, призналась Алиса, когда я поравнялась с ней.
— Сама, значит! — я улыбнулась. — Всегда любила качественно прожаренную пищу! — я подмигнула ей и пошла следом.
— Мне завтра нужно будет съездить в банк, не хочешь отправиться вместе со мной, немного развеяться, прогуляться по магазинам? — я изо всех сил пыталась соблазнить Алису выбраться в свет и пыталась уже не в первый раз.
— Нет, у меня все есть, хотя… ты можешь купить мне кое-какие приправы, хочу опробовать новый рецепт из той поваренной книге, что я нашла в нашей библиотеке!
— Хорошо, напишешь мне названия на листке, — я разочарованно вздохнула, но по-прежнему считала, что всему свое время и она еще просто не готова.
Вообще мы с ней теперь вроде как резко перешли в статус очень даже завидных невест, благодаря состоянию графа и частенько получали различного рода приглашения. Расчетливые родители были людьми достаточно настойчивыми и упертыми. Надеясь подпихнуть нам своего отпрыска, они шли на разного рода ухищрения и даже пытались подстраивать случайные встречи и знакомства!
Однако Алиса все время была в поместье и вообще никуда не выбиралась, ну а я была непреклонна и наверняка обо мне теперь говорили всякое, потому как обиженных и оскорбленных моим отказом было предостаточно.
Я же продолжала «скорбеть» по усопшему мужу! Да, именно так я им в большинстве случаев и отвечала, с трудом сдерживая усмешки и иронию в голосе.
Никто в это не верил, конечно же, но данная отговорка позволяла мне избавляться от ухажеров и их родителей по вполне уважительной причине и обвинить меня им было не в чем, по крайней мере, в глаза они мне ничего говорить не смели.
Гостей мы тоже не любили и частенько, когда они к нам наведывались с «визитами вежливости», я и Алиса так некстати «бывали в гостях у родственников или соседей, или еще где-нибудь».
Погода сегодня, несмотря на недавно выпавший снег, была теплой, я так боялась замерзнуть по пути, но в итоге основной моей проблемой, как и всегда, была боль в затекших суставах. Выбравшись наружу, я снова захромала.
Я жадно вдыхала свежий воздух, которого мне иногда не хватало вовремя моих многочасовых посиделок в кабинете, и у меня даже немного закружилась голова с непривычки. Кажется, я действительно слишком заработалась на этой неделе!
Я взяла с собой трость и, как выяснилось, не зря, потому что постоянно приходилось опираться на нее, чтобы хоть как-то уменьшить боль в ноге, а ведь мне завтра еще и ждать визита учителя по танцам.
Тяжело вздохнула и оглянулась: лавка травника была неподалеку, и нужно было лишь запастись всем необходимым, а уже потом со спокойной совестью ехать на встречу с управляющим банка, если потороплюсь, то успею все сделать вовремя.
Я думала о своем, старательно вымеряла каждый шаг, чтобы не поскользнуться и не упасть, не оступиться на ровном месте и совершенно не обращала внимания на окружающих меня людей.
* * *
Константин Крайнов по воле случая тоже оказался в этом проулке и не сразу узнал свою знакомую, только спустившуюся из кареты.
Он, словно пораженный, замер на месте и не сводил с ее фигуры глаз, думая о том, что вот именно такой она была бы, если бы стала его женой: ухоженной, величественной в своей строгой и горделивой красоте, а она, теперь уж он это точно понял, была очень красива.
Немного бледная кожа почему-то уставшего и даже изнуренного лица подчеркивала глубину ее темных глаз, волосы, которые стали намного длиннее, были тщательно уложены в красивые локоны и путались в богатом меху воротника ее шубки. На ней была модная и дорогая одежда, длинное платье, выдержанное в строгих темных оттенках бардового, руки, спрятаны за бархатными перчатками, и только тут он заметил в этих руках трость, на которую она опиралась, прихрамывая, но и это не делало ее в глазах молодого человека жалкой или ущербной. Странно, но он снова ощущал сожаление и раскаяние, потому что эта девушка все-таки умела приковывать к себе взгляды и действительно была достойной партией.
Что-то толкало его навстречу к ней, и он сделал один неуверенный шаг, потом еще, она же, погруженная в свои мысли, даже не замечала его.
На крыльцо лавки вышел какой-то мужчина, скорее всего хозяин, он приветливо ее встретил, протянул руку, чтобы помочь подняться на последнюю ступеньку, и увлек за собой.
Константин услышал ее голос, вежливый и немного сухой тон, и вдруг подумал о том, что был согласен даже на вот такую отстраненно-прохладную встречу, лишь бы только заглянуть в глаза и услышать свое имя из ее уст.
Тряхнув головой, он отступил назад, задумчивый и мрачный, никак не ожидавший такой реакции на появление молодой графини. Да, увидев ее в подвенечном платье, он был по-настоящему поражен, восхищен ее красотой, и он был крайне расстроен, когда она упала с того балкона, хотя по своему малодушию, испытал в тот момент еще и некое облегчение от одной лишь мысли, что другой мужчина никогда не коснется ее.
Он узнал, что она выжила, но к тому времени впечатление, произведенное ею в тот день, несколько померкло, и кто бы мог подумать, что оно вот так снова вспыхнет в нем при одной краткой встрече, а ведь она даже не обратила на него внимания!
Опасаясь совершить какую-нибудь нелепость, Крайнов все-таки заставил себя сесть в карету и приказал кучеру ехать прочь.
* * *
Я ужасно устала и потому задремала по дороге домой, но я была довольна результатом сегодняшнего дня и ехала со спокойной совестью.
Алиска встретила меня уже на пороге и тут же заключила в свои объятья, словно я отсутствовала целую вечность, а не несколько часов.
— Я накупила кучу вкусностей и еще пару новеньких книг для тебя! — торжественно сообщила я.
Прежняя Алиса, наверное, завизжала бы от восторга и запрыгала вокруг меня, зацеловала бы и задушила в объятиях. Теперь же ее радость отражалась в блеске глаз и осторожной, но искренней улыбке, при этом глаза так сверкали, что мне казалось, будто она вот-вот расплачется и, возможно, так оно и было.
— Я люблю тебя, Ри! — тихо прошептала сестренка мне на ухо, и мы, взявшись за руки, поспешили в гостиную, где я намеревалась засыпать свою грустную пташку подарками.
