Неимоверно сложно было противостоять мужской, пьянящей, властной ауре Вирласа. Его внушительное, сплошь мускулистое тело, в свете полумрака выглядело порочно привлекательным. Начиная от выступающего подбородка, твёрдой линии шеи, крепкой груди и заканчивая... Туда лучше не смотреть. Распущенные длинные волосы, по бокам заплетенные в две узкие косы, и те лежали на его плечах с потрясающей мужественностью.

Я готова была согласиться променять свои редчайшие бутылечки с зельем на возможность ощутить шелк его волос, бархат сюртука и притягательную силу плеч.

Я перевела взгляд на его губы, и сердце учащенно забилось о рёбра.

Не знаю, кто из нас кого первым спровоцировал. Возможно, я позволила себе слабость, и сделала прерывистый вздох. Возможно, Вирлас решился на безрассудность.

После того как его губы накрыли мои, я с неописуемым блаженством прикрыла глаза. Усиливающийся напор его теплых губ оказался таким соблазнительным, что мне ничего не оставалась кроме, как поддаться и подчиниться его близости.

Поцелуй обжигал, пробуждая дремавший внутри огонь. Языки пламени, зародившиеся в глубинах моего естества, ринулись наружу, затапливая теплом и вызывая дрожь. Цепляясь за плечи Вирласа, краем сознания отметила их каменную твердость. Лишь оказавшись в кольце его рук, я в полной мере ощутила его безграничную силу.

Сминая пальцами шелк платья на талии, ладонь Вирласа поползла выше к груди. Он прикасался ко мне иначе, чем раньше. В его движениях чувствовалось неторопливость, точно он смаковал момент. Грудь через платье идеально легла в ковш его ладони и Вирлас утробно заурчал. В ответ на его дерзкое прикосновение я издала приглушенный стон.

Приятнее было думать, протестующий. Тогда хоть совесть не грызла.

Сжимая и впиваясь когтями в его плечи, я очень остро ощущала его близость. До головокружения. До сбившегося дыхания. От столь бурного поцелуя я быстро охмелела.

Отвечая на его ласки, вслушиваясь в заполошное биение его сердца, я старалась подавить разрастающийся жар в груди. Я и вообразить не могла, какие всепоглощающие ощущения скрывались внутри меня. Вроде и примитивные, но в то же время необузданно восхитительные.

Словно издалека я услышала приглушенный с хрипловатыми нотками голос:

— Сладкая моя, нам нужно немедленно остановиться.

— Не хочу, — задыхаясь, отозвалась я.

— Надо, — полностью разрывая поцелуй, отстранился Вирлас.

Вместе с тем повеяло сквозняком. Неожиданно громкий вскрик ударил по ушам:

— Леди Яла?!

Усуя пришла!

Дурманящее наваждение моментально рассеялось. Я вздрогнула и уперлась ладонями в грудь Вирласа. В отличие от меня он спокойно отреагировал на присутствие горничной. Он неторопливо поправил на мне платье и неспешно поднялся с кровати.

— Ты ничего не видела, — в приказном тоне обратился он к горничной.

— Конечно, не видела, — неестественно деревянным голосом согласилась с ним Усуя, прижимаясь спиной к двери.

Она явно нуждалась в успокоительных травках.

Глубоко вздохнув, я попыталась объяснить ей произошедшее между мной и Вирласом.

— Я неудачно упала, и его величество великодушно излечил мой ушиб.

Про перелом смолчала. Горничная и без того сильно побледнела.

— Вы ушиблись? — отлипла она от стены и бросилась ко мне.

— Самое страшное позади, — ответил ей Вирлас. — Леди Яле гораздо лучше.

Держался он на высоте. Сдержанно и надменно. Вирлас не выглядел смущенным. Предполагаю, он привык к подобным вмешательствам. Тем не менее, мнение Усуи было важным для меня, и я не хотела, чтобы ее кто-нибудь обижал. Пускйа и король. Она стала вроде своего человека. Я чувствовала, что могу ей доверять.

— Вам лучше уйти ваше величество, — умоляюще взглянула на него.

— Опухоль не до конца сошла, — взглянул на легкую припухлость Вирлас.

— Пустяки. До утра пройдет.

Усуя с беспокойством посмотрела на меня, но в присутствии повелителя не стала задавать никаких вопросов.

— Тогда мне нет смысла дольше задерживаться Яла. Добрых снов, — максимально кратко простился со мной Вирлас.

Когда он уходил, я вновь мысленно отметила ширину его плеч и крепко сложенную грудь.

Дополнительные прощания действительно были излишне. Опасный момент с поцелуем остался в прошлом и обсуждать его у меня, не было никакого желания.

Стоило двери за Вирласом закрыться, и я сползла с кровати. Пока я ковыляла в ванную, Усуя шла и бубнила мне вслед:

— Как получилось, что вы упали? Вам плохо после состязания стало? Почему вы меня не позвали? Вы забыли, леди Яла, участницам ни в коем случае нельзя оставаться наедине с мужчиной?

— Даже если этот мужчина его величество? — спросила с лукавой усмешкой.

Горничная замешкалась и отвела взгляд, как будто ее смутил мой вопрос.

— Ему, наверное, позволительно. Он ведь повелитель, — произнесла она очевидную вещь.

Оставив Усую за дверью, я открыла кран в умывальнике, набрала в ладони пригоршню воды и плеснула ее в лицо, остужая пылающие щеки. Я посмотрела на свое отражение в зеркале и приложила пальцы к распухшим от поцелуя губам. Вирлас ушел, а сердце продолжало быстро колотиться в груди. Настало самое время дать себе обещание.

— Никаких больше поцелуев. Никогда. Ни с кем.

С мучительной ясностью осознала невыполнимость данного обещания. Дело было не в моем глупом настрое не целоваться вообще. Проблема в том, что мне понравилось целоваться с Вирласом!.