Похоже, зря я это сказала. Потому что гундосенькая основательно задумалась. А если девушка задумалась, то скоро она что-то задумает. И, судя по энергичности этой длинноногой, наверняка еще и совершит. Но главное для меня – не оказаться рядом в момент данного свершения. Все остальное – ерунда.

На этой мысли я широко зевнула. Судя по всему, и гундосенькая потеряла к нашему разговору интерес, и хоть она, в отличие от меня, рта не разевала, зато поспешила уйти. Даже не попрощалась. И заклинанием убить не попыталась. Никакого уважения к врагам!

А я же, наконец, смогла достичь своей мечты. Правда, для этого пришлось добраться до общежития, подняться на свой этаж, распахнуть дверь комнаты и рухнуть на кровать. Последней мыслью было: «Надо бы в душ». Но спать хотелось больше.

Увы, безо всяких сновидений. Видимо, я так мало дремала, что они просто не успели до меня добраться. А проснулась я от хлопка дверью. Кто-то от души приложил ей о косяк, а потом взвыл не хуже гарпии: «Ненавижу-у-у!!!»

И хотя голос быстро смолк, я уже успела оторваться от подушки. Во всклокоченной и злой, как голодный кладбищенский гуль, адептке я, признаться, не сразу узнала свою соседку. Помог яркий окрас ее шевелюры. В остальном это был клок чистейшей, концентрированной тьмы, которая впоследствии на поверку оказалось сажей.

– Извини, я не думала, что ты спишь… – протянула Дара, с изумлением оглядывая меня, и ехидно присовокупила: – А то заорала бы еще громче или вовсе попыталась прибить, пока ты дрыхнешь и не сопротивляешься.

Я, вставая с постели, поморщилась, признавая, что в нашей с некроманткой битве «модных образов», похоже, ничья. Она – в копоти, я – в грязи.

– Отличный видок, – не осталась в долгу я, кивнув на чернющую некромантку.

– Сама тоже ничего так, – ехидно отозвалась она и вопросительно изогнула бровь.

– Тренировка у Бруквора, – ответила я на немой вопрос Дары о своем внешнем виде и кивком указала на ее «наряд».

– Ночью попался пепельный монстр в склепе, – фыркнула она тем тоном, который давал понять: на сегодня сарказм и колкости откладываются по техническим причинам.

Я же припомнила, что у Дары была ночная практика на кладбище. Но уже был день, у которого вот-вот истекал срок годности.

Видимо, это и отразилось на моем лице, поскольку некромантка пояснила:

– А потом я попала на штраф за нечаянно поднятое умертвие. И мне пришлось отрабатывать его вместе с Тинком.

– Тем меченым? – я припомнила типа, которого располосовала Пуся. – Он что, тоже кого-то поднял нечаянно?

– Нет, он нечаянно его угробил пульсаром, а заодно прожег макушку преподавателя. Вот мне и этому придурку и впаяли один штраф на двоих. Расчистку стойл в грифятне.

Только тут я принюхалась и уловила от Дары специфический запашок, именуемый еще «счастьем огородника».

– И как? Расчистили?

– Угу, – мрачно буркнула некромантка. – И стойла расчистили, и нервы этот придурок заодно мне расчесал. – И с возмущением добавила: – Ну вот скажи, какая я ему Скелетина? Нормально у меня все и с пропорциями, и с объёмами… А этот придурок задолбал по поводу моей внешности проходиться.

– А тебя это задевает?

– Нет! – так решительно гаркнула Дара, что стало понятно: очень даже да. А потом она добавила: – Но с проклятьем лысой макушки ему однозначно будет лучше.

Я из чувства солидарности заверила, что да, непременно лучше. Для женского самолюбия – так точно.

А затем мы дружно с Дарой пошли в душевые. Все же лечебные грязевые маски – это, конечно, хорошо, но когда они с тебя падают кусками и ты чувствуешь себя разваливающейся глиняной статуей – уже не очень.

Обратно к себе мы вернулись чистые, благоухающие и довольные жизнью. Настолько, что даже цапаться не хотелось, пусть и моглось. Так что мы вполне мирно беседовали. Не как вынужденные соседки, в чьей войне каверз пока ничья, а как две обычные девушки.

А в комнате нас уже ждала уставшая и разбитая Лори. Как оказалось, этой ночью и ей не удалось поспать. И все из-за допроса. На последний ее вызвали прямо из библиотеки академии, звонком.

Алхимик была так вымотана событиями этой ночи, что, в отличие от Дары, даже меня не подколола ни разу, зато вкратце рассказала, что с ней произошло.

Как оказалось, быть дочерью опального аристократа – удовольствие то еще. И хотя отца Лори освободили, но из-под бдительного ока закона не выпустили. И дергали при каждом удобном и неудобном случае. Ну и всю семью заодно.

– Что-то серьезное? – тут же всполошилась Дара, узнав о ночных посиделках у следователя.

– Нет. – Кучеряшка покачала головой. – Проверяли всех детей из магически одаренных родов, которые теоретически могли бы быть причастны к какому-то там покушению… Мне даже не сказали, какому именно. Но выяснилось, что на вчерашний день у меня алиби: ровно в тот час, когда все произошло, я варила эликсир на большом практикуме по зельеварению на глазах у тридцати своих сокурсников и под бдительным взором магессы Фа. – Лори устало вздохнула. – Но промурыжили в участке меня все равно до утра. Я едва на занятия успела…

Да уж… Оказывается, какая у нашей троицы жизнь. Прямо-таки бьющая ключом. Разводным. И с размаху по самой голове. Только и успевай уворачиваться от этих ударов.

За разговорами я поменяла свою ставшую грязной после недолгого сна постель. И когда посмотрела на часы, то оказалось, что уже вот-вот наступит время ужина. И от последнего я бы ни за что не отказалась: у меня в животе, как говорила бабуля, «кишка кишке бьет по башке».

В столовую наша троица рванула с низкого старта. Потому как ничто так не успокаивает нервы, как сытный ужин или даже два: ранний и полуночный. К слову, в ночном дожоре я была специалистом. Особенно когда сутками напролет готовилась к вступительным экзаменам. Вот только запастись для него загодя плюшечкой (а именно их сегодня давали вместе с кашей и молоком) мне не дали. Точнее, не дал Дрон собственной персоной.

Он, сияя не хуже новенького цента, подсел ко мне. И, лишь плюхнувшись на стул, поинтересовался:

– Ники, можно присесть? – произнес одногруппник с интонацией: «Каков твой положительный ответ?»

– Это твой самоубийца? – мрачно жуя кашу, поинтересовалась Лори.

– Я свой личный, – лучась радостью, заверил Дрон и, обратившись уже ко мне, попенял: – Ник, представь меня своим подругам. – И выразительно посмотрел на кучеряшку Лори.

Я лишь пожала плечами: сам виноват – и коротко отрекомендовала:

– Дрон,