— Ну, будем надеяться на их бдительность, — кивнул я. — Что у вас ещё хорошего?

— Хорошего?… Ничего, — с досадой проговорил Александр Викторович. — Жители жалобами завалили исполком на мясокомбинат.

— А что там такое?

— Вонючий. Стоки свои в реку сливает. А что у нас за река? Много ли ей надо?

— Отходы пищевого производства? Там, наверное, карпы уже отожрались, — смеясь, показал я руку по локоть.

— Ага. В нашей реке уже не живёт никто…

— Почему? Что там в стоках может быть такого ядовитого? — удивился я.

— Здрасте… Они же оборудование после каждой смены обеззараживают.

— Во, блин… Очистные надо строить, — подсказал я.

— Надо! Но пока мне в Министерстве мясомолочной промышленности ответили, что нет такой возможности. Может быть в следующей пятилетке…

— И что делать?

— Откуда я знаю, что делать? — развёл руками Шанцев.

— Ну, подождите, Александр Викторович. Там наверняка превышена концентрация вредных веществ… Надо ехать в областную прокуратуру.

— Зачем? — испугался Шанцев.

— Может, даже, сначала с областным руководством всё это согласовать, а потом в прокуратуру… Короче. Если область вам пойдёт навстречу, не побоится выступить против Министерства мясомолочной промышленности, пусть жители пишут не вам, а в прокуратуру. А прокуратура, проверив факты, грозит остановить завод. Ну, мол, там превышения всех показателей в сотни раз. Угроза жизни и здоровью населения, которое водой из реки и моется, и стирается, и огороды поливает… Короче, шантажировать надо министерство. Или вы срочно ставите очистные, или завод закрывается.

— Ничего себе ты придумал, прокуратуру на министерство натравить, — хмыкнул Ахмад.

— Ну, надо поговорить предварительно со всеми и выступать единым фронтом, — ответил я. — И городским властям, и областным, и прокуратуре. Ну, а что делать? Если комбинат ядовитыми помоями город затапливает, а министерство чихать на это хотело… У вас же есть на руках официальные ответы министерства? — уточнил я у Шанцева.

— Есть, конечно.

— Ну вот и идите с ними, для начала, в обком. Может, они там что-то посоветуют.

Мы ещё немного посидели, и я отправился домой. Завтра рабочий день.

Быстренько написал запрос в МПС по поводу перехода через ж/д пути. Единственное, адреса у меня не было, придётся завтра на почте выяснять…

Утром во вторник поехал в университет через почтовое отделение. Мне нашли адрес министерства в большом справочнике и мой запрос ушёл.

В университете сразу отправился в Комитет комсомола.

— Анатолий Степанович, можно к вам на пару минут? — заглянул я к Гусеву.

— Проходи, проходи, Павел, — пригласил он меня.

— Вопрос у меня возник серьёзный, — начал я, достал рекомендации Межуева и Захарова, и положил перед ним, как и запланировал. — Мне восемнадцать исполнилось. Руководство настаивает, что, с моей работой, я должен соответствовать… И, конечно, я согласен со старшими товарищами, этот момент чрезвычайно важен для моего будущего.

Гусев выслушал меня, ничего не понял, я специально старался выражаться максимально туманно, но, взяв с недоумением на лице в руки бумаги и вчитавшись в их содержание, не смог скрыть удивление, если не сказать больше. У него аж лицо немного покраснело и скулы задрожали. Молча перечитывал рекомендации некоторое время.

— Ну, так тебе же ещё от райкома комсомола рекомендация нужна, — наконец, пришёл он в себя.

— Да, — кивнул я.

— Ну, так я для тебя все устрою! — радостно воскликнул он. — Будет у тебя рекомендация от комсомольской организации МГУ. Считай, уже у тебя в кармане.

— Спасибо, Анатолий Степанович, — обрадовался в свою очередь я, что между нами явно не возникает никаких сложностей на будущее.

* * *

Северная Италия. Больцано.

— Сеньор Эль Хажж, хорошие новости, — с ходу оповестил Тарека частный детектив Адриано Ринальди. — Мы выяснили, как Карла Бенедетти получила травму! Она каталась верхом на чемодане!

— Так, — поразился Тарек, — каталась, значит…

Фирдаус уже успел передать ему советы Павла насчёт инструкций, выдав их, конечно, в длинном телефонном разговоре за свои собственные соображения, на случай прослушки, и Тарек сразу понял, что кататься верхом на чемодане их инструкции, к сожалению, не запрещают… И пригорюнился. Не понимал, почему новости хорошие…

— Не зря мы ждали соседа! — продолжал детектив. — Он видел, как это произошло. Всё случилось поздно ночью, и Карла думает, что её никто не видел в этот момент. Но они с приятелем были нетрезвые и хохотали под окнами, поэтому сосед проснулся. Там как дело было? Она на чемодане верхом сидела и, отталкиваясь ногами, каталась по тротуару, а он еще ее и подталкивал. У чемодана под её весом ось колесная подломилась, и она упала. При этом сосед говорит, что она была в чем-то вроде ночнушки, и даже бюстгальтера на ней не было.

— Хорошо, конечно, что вы все выяснили, но похоже, нас все же это не спасает от проигрыша в суде, если пойдем судиться, а не выплатим компенсацию… — расстроенно сказал он.

— Вовсе нет, сеньор, вовсе нет! Не стоит сдаваться так рано! Насколько нам известно, родители этой девушке очень консервативные люди. Солидные и богатые. Известные люди в Риме. Она живет, фактически, на их достаточно щедрые подачки, несмотря на свой возраст. И наверняка рассчитывает однажды получить очень серьезное наследство. Можно сыграть на том, что она вела себя явно неподобающим образом в общественном месте. Постараться напугать ее тем, что родители, узнав об этом, лишат беспутную дочь и содержания, и, возможно, и наследства.

— Хорошо, Адриано. Очень хорошая идея. Молодцы! Надо, на всякий случай, получить тогда ещё свидетельство её травматолога, — проговорил задумчиво Тарек, — что она была пьяна в момент получения травмы. Или этим уже наш юрист официально займётся. Оставьте свой отчёт в своей гостинице для Доминика Бошана из Парижа. Всё. Возвращайтесь! Молодцы.

— Дайте наш телефон юристу, пусть потом перезвонит нам. Мы еще подумаем, как лучше разыграть эту карту с недостойным поведением!

— Обязательно!

Тарек тут же перезвонил юристу в Париж и сообщил всю собранную информацию. Бошан решил заранее вылететь в Рим, чтобы как следует подготовиться к встрече с сеньорой Бенедетти.

* * *

Святославль.

Приехав в город во второй половине дня, Загит сразу поспешил к исполкому, пока