и, попади он в больницу раньше, его, возможно, еще можно было бы спасти. Пистолета при нем не оказалось, но не было и никаких следов вокруг — все смыл ночной дождь, опрошенные жители ничего не могли сказать, поскольку ничего не видели, никакого шума не слышали, так что местная полиция смогла только развести руками. Впрочем, Полу было совершенно безразлично, что произошло с полицейским — он отнюдь не горел желанием помогать людям, а уж, тем более, копам.

Пол собрался уходить, положив в один карман куртки кастет, в другой — револьвер, а Магнум, заткнув сзади за пояс джинсов, как это показывают в кино, и теперь ощущал твердое прикосновение затвора к своей спине и ложбинке между ягодицами: «Черт, какой же он огромный», — мелькнула у него мысль. Большой и тяжелый пистолет оттягивал джинсы, и Пол решил, что продюсеры кино, наверное, большие вруны, когда снимают фильмы, в которых их героям так нравится засовывать пистолеты в штаны.

Главарь встретился со своими друзьями через полчаса в привычном месте, где его банда собиралась всегда. В этом кафе они никогда не буянили и вели себя так чинно и благовоспитанно, что их можно было бы ставить в пример и рисовать с них комиксы на тему: «Как себя вести». Чтобы никто не слышал их разговоров, друзья всегда занимали самый дальний столик на верхнем этаже. Из окна открывался прекрасный вид на улицу, которая просматривалась далеко вглубь города, и Полу удобно было любоваться своим «Селебрити» восемьдесят шестого года, который он всегда ставил на противоположной стороне дороги. Дик и Чет были уже на месте, Трепач следил за чужаком, не было только Чарли.

— Привет, пацаны, — поздоровался Пол.

— Привет, — откликнулся Дик, а Чет, высасывающий из стакана молочный коктейль, только махнул ему приветственно рукой — важность таких мелочей, как поздороваться не шла ни в какое сравнение с тем процессом, которым он был сейчас занят.

— До Чарли не дозвонился. Дик, иди, попробуй еще раз позвонить. Пусть бежит сюда хоть в трусах.

— Окей, — Дик пошел к телефону.

Чет закончил с коктейлем и довольно потянулся:

— Вкусно. Ну что, Пол, отлупим сегодня лошарика?

— Я кое-что интереснее придумал, — ответил ему главарь, — думаю, что должно вам всем понравиться.

— Да? А что?

— Это сюрприз, — коротко хохотнул Пол. — Подожди, когда все соберутся, расскажу.

Вернулся Дик и развел руками:

— Не отвечает.

— Черт с ним. Без него обойдемся. Сейчас Трепача подождем, а потом поедем. Пестики взяли?

— Да, как ты сказал, — хором ответили Чет и Дик.

— Хорошо, развлечемся с ним, как с бомжами.

— Так вот ты что придумал?! — в один голос воскликнули хулиганы, но их восторг резко сменился опасением, — а его искать не будут?

— Да кто его будет искать? Кто он такой, откуда вообще здесь взялся? Спустим его в Ред-ривер, и пусть плывет себе в Виннипег. Кто его подо льдом сейчас найдет?

— Стремно как-то, — пробормотал Чет.

Удивленный Пол бросил на него недоуменный взгляд:

— Ты что, обделался?

— Ну понимаешь, одно дело с бомжами, а другое, — он задумался, как бы выразить свою мысль так, чтобы Пол правильно понял его опасения. Трусость в их компании не приветствовалась, а уж проявление здоровяком Четом таких признаков осторожности было вообще случаем чрезвычайно редким, — знаешь, я вот у бабушки видел книжку «Преступление и наказание».

— Ха, книжку видел! А ты ее читал что ли?

— Ты же знаешь, что я книжки не люблю читать. Мне больше комиксы нравятся, там картинки и все понятно написано. А эта вообще русская, ее какой-то Достовски написал.

— Вот нам еще всяких Достовски не хватало, пусть себе пишет у себя в России. Что он вообще про нас знает?

Чет в ответ пожал плечами:

— А я откуда знаю? Мне просто название теперь покоя не дает. Если было преступление, значит, будет наказание. А я вроде ничего такого не делал, ну по морде бил, но ведь все дерутся.

— А когда индеек гоняли, тоже ничего не делал? — ехидно спросил его Пол.

— Тихо ты, — испуганно оглядевшись по сторонам, ответил Чет.

Дик тоже вполголоса обратился к Полу:

— Слушай, ты об этом не трещи, вдруг, кто услышит? Да и не было же его с нами.

Пол издевательски усмехнулся в лицо Чету:

— Да, верно, ты же тогда сачканул.

— Да я же говорил тебе, что у меня живот болел, поэтому и не пришел, — стал оправдываться великан.

— Да, как же, как же, помню — обделался, как только услышал, что собираемся развлекаться. Твой Достовски про это что-то пишет?

— Ничего он не мой, — обиженно пробурчал Чет. — Если ты намекаешь на то, что у меня бабушка русская, так я же не виноват в этом.

— Да черт с тобой и с твоими предками, кого они вообще интересуют? Вот ты, Чет, сам-то, что про русских знаешь?

— Ну бабушка рассказывала, что там революцию какую-то устроили и все заводы бомжам раздали. А потом они вроде с Германией воевали. И что у них вообще все как-то по-другому, не как у нас. Ну мне это не интересно, я к ней пожрать захожу, а не лекции слушать.

— Да, все знают, что ты пожрать-то любишь.

— Конечно, я, если не пожру, то знаешь, какой злой становлюсь?

— Так тебя надо неделю не кормить, а потом на ринг выпустить — ты тогда Льюиса с Моррисоном отлупишь. А я на тебя поставлю, и попробуй только проиграй.

— Я неделю не смогу, сразу загнусь.

— А ты знаешь, что верблюд может целый месяц не есть?

— Я же не верблюд.

— Ага, ты не верблюд, — ответил ему Пол, чему Чет удовлетворенно улыбнулся, — ты слон. Тот тоже жрет много и такой же неуклюжий, как и ты.

— Ну и что, что неуклюжий, — нисколько не обидевшись, отозвался Чет, — зато как дам, и улетишь в свой «Селебрити».

— Ты что, мне угрожаешь сейчас? — взъелся главарь, но появление Чарли отвлекло его от Чета и он набросился на своего «солдата», — ты куда вообще пропал? Я тебе сто раз звонил, а ты все трубку не берешь!

— И я звонил, ты тоже не взял, — добавил Дик.

— Да со мной такая история приключилась, не, не буду рассказывать, а то ржать будете.

— Давай, рассказывай, не будем, — пообещал Чет.

Остальные его поддержали:

— Давай, давай, колись.

— Да я в туалете сидел и у меня замок сломался. А я слышал, что телефон звонит, но из туалета выйти не мог. Я его и так и сяк пытался открыть, а он ни в какую. А потом взял и сломал его. Теперь мне папаня предъявит. Я там всю дверь разворотил.

— Ну ты лошара, — презрительно сказал ему Пол.

— Да тебе бы так. Я раньше уже говорил папане, что замок заедает, а