– Вы не особенно деликатные разговоры вели.

– Не особенно.

– Честно сказать, совсем не особенно.

– У меня был тяжелый день, – сообщила Янатуйнен.

Мужчины закивали, как будто прекрасно знали об этом.

– И у меня, разумеется, есть вопросы. Не возражаете?

– Конечно.

– Ясное дело.

Мужчины сели по одну сторону стола, а Янатуйнен по другую. Мужчины принялись уговаривать Янатуйнен, чтобы она разрешила заказать ей пиво. Янатуйнен отказалась. Тогда они стали предлагать угостить ее газировкой со льдом и долькой лимона. На это Янатуйнен согласилась. Один из мужчин встал, зашел за барную стойку, взял стакан и нацедил в него содовой из автомата. Открыл холодильник, зачерпнул ковшиком лед и бросил в стакан три кубика. Затем достал нож и лимон, который красиво нарубил на дольки и смахнул их в стакан. Принес напиток. Янатуйнен поблагодарила. Затем мужчина снова отправился к холодильнику и достал оттуда два пива.

– Вы знаете Аско Пасма? – спросила Янатуйнен.

– Конечно, знаем Аско.

– Оленевод, как и мы. Старший брат Ауво Пасма.

– Похоже, тот был отличным сельским полицейским?

– Да, был.

– Как думаете, Аско можно доверять?

– Так он же колдун.

– Что вы имеете в виду?

– Ну, ему можно доверять не больше, чем колдуну. То есть вообще нельзя.

– Он вроде как немного со странностями.

– А знаете Юлияакко?

– Кауко?

– Да кого угодно из них.

– Все их в Вуопио знают.

– Тогда расскажите что-нибудь про Кауко.

– Ну он такой, неугомонный был. И пьющий. Помер – сколько уже? – лет семь назад. Вскоре за женушкой своей отправился. Марке.

– А о ней что вам известно?

– Это тоже колдунья была.

– Угрюмая такая.

– А что про дочь ее знаете?

– Так приезжает сюда каждое лето. Я ее, бывало что, и видел иногда. На мамашу свою похожа. Живет на Юге. Экологией – или что там? – занимается.

– И что она, по-вашему, за человек?

– Я ее с этой стороны не знаю.

– И я тоже.

– Другое поколение совсем.

– В себя погруженная.

Янатуйнен кивнула. Отхлебнула из стакана.

– Вот вы все о колдуньях да колдунах говорите. Верите в них?

– В кого это?

– В колдуний. И в колдунов.

Мужчины переглянулись.

– Ну…

– А в хмурниц?

Один из мужчин попытался поддеть ногтем этикетку на бутылке.

– Вы довольно-таки странные вопросы задаете.

– То есть верите.

Мужчины смотрели на нее.

– А чем питаются воблины?

– Вот ведь, уважаемая, неймется вам.

– Я серьезно, – сказала Янатуйнен.

– Ну. Ягоды. Грибы.

– Отчего же у них такие большие зубы?

– Мясом они тоже при случае не брезгуют.

– Чьим мясом?

– Ну, бывает, когда и олененка зацепят со стада.

– У меня крали.

– И у меня. Да и лося могут завалить.

– Очень даже могут. И валят. И гнезда птичьи разоряют, и падалью пробавляются, и все такое…

– А людей едят?

– Это вряд ли.

Перед ними возник запыхавшийся портье. Он выглядел счастливым, несмотря на то, что раскраснелся и вспотел, волосы были взъерошены.

Портье поздоровался с собеседниками Янатуйнен, которые в ответ приветственно подняли свои бутылки. Портье обратился к Янатуйнен:

– Комната ваша готова.

– Приятного вечера, – сказала Янатуйнен и встала из-за стола.

Она сходила к машине, чтобы забрать сумку из багажника. Портье ждал ее за стойкой.

– Так, надо данные ваши записать, – сказал портье.

Он открыл одну тумбочку. Потом другую. Затем присел на корточки, порылся в содержимом тумб двумя руками и выругался. Наконец водрузил на стойку толстую записную книжку со стертыми углами в древней обложке «под мрамор». Открыл ее на закладке. Поднес книжку к лицу, осмотрел разворот и задумчиво покачал головой, как будто обнаружил там какие-то совершенно неожиданные для себя сведения. Взял со стеллажа ручку и спросил у Янатуйнен ее имя и место проживания. Записал эту информацию в нужные графы витиеватым почерком. Янатуйнен успела рассмотреть имя и дату посещения гостевого дома предыдущим постояльцем. Он останавливался здесь семнадцать лет назад.

Портье проводил Янатуйнен на второй этаж. Дверь на лестницу находилась за барной стойкой. Они прошли по коридору с несколькими дверями. Портье открыл одну и жестом пригласил Янатуйнен войти. В номере была односпальная кровать, прикроватная тумбочка, письменный стол, мусорное ведро рядом с ним и стул. Окно выходило на задний двор. Постельное белье издавало легкий запах плесени. Янатуйнен решила спать поверх, не разбирая постель.

К кровати прислонились швабра и мусорный совок.

– Я это заберу, – сказал портье и вынес инструменты в коридор.

На стене напротив кровати располагалось маленькое зеркало, рядом с которым пристроилась вешалка. На ней висела какая-то желтая пластмассовая штука, похожая на выбивалку для ковров.

– Это что такое? – спросила Янатуйнен и взяла приспособление в руку.

– Электрическая мухобойка, от насекомых. Там кнопка на ручке. Не знаю, может, батарейки сели.

По оконному стеклу ползала какая-то несчастная муха. Янатуйнен раздернула зеленые выгоревшие на солнце занавески. Муха устремилась в комнату. Янатуйнен замахнулась на нее мухобойкой и нажала кнопку. Муха уперлась в сетку мухобойки как в стену, раздался щелчок и насекомое мгновенно изжарилось.

– Удобная вещь, – сказала Янатуйнен.

– Слишком не нажимайте, – предупредил портье.

Муха вспыхнула огнем.

– Вон чего бывает, – сказал портье, и Янатуйнен отпустила кнопку.

Дунула на муху, чтобы потушить. Останки несчастного насекомого испустили дымок. Янатуйнен нажала ногой на педаль, открыла мусорное ведерко, стоявшее около прикроватной тумбочки, и стряхнула в него мертвую муху.

Достала из кармана пачку сигарет.

– Здесь нельзя курить, – сказал портье.

– Я собиралась выйти.

– Там тоже нельзя курить.

– Простите, что?

– Сегодня Духова ночь, нечистая сила шабаш устраивает. Не выходите во двор. Туалет в коридоре. И душ. В тумбочке у кровати, в ящике, есть беруши. Бесплатно. Спокойной ночи.