Очень неудобный, но удивительно проходимый внедорожник отечественного производства. Однако у нас только такие, простые и надёжные как кирпич. За прошедшее лето мы сильно прибавили в технике, отчего ситуация с топливом, уже не казалась столь радужной. Но это ещё мелочи, вот заправить баржу, а мы решили прихватить сразу три — реальная проблема.

УАЗ свернул к казармам и вскоре замер у одной из высоток. Мы опять выскочили на мороз, чтобы в следующую секунду скрыться от него в подъезде. Вот и спрашивается: «На кой чёрт мне эти перчатки?»

— Ваша Светлость, — взял под козырёк встречающий прапорщик и тут же поспешил проводить.

Спуск на первый этаж, где давно заложили окна и вычистили всю глину. Даже отмыли до первозданного состояния и стены освежили краской. Плюсом ко всему, планировку пересмотрели и подвели под состояние казённых лабиринтов, где с первой минуты невозможно ничего понять, а заблудиться — вообще раз плюнуть. Но мы здесь не вчера появились, потому и без помощи прапорщика нашли нужный склад.

Здесь получили оружие, а затем покинули уютное тепло, выйдя с противоположной стороны. Прапорщик всё ещё следовал рядом, а затем передал нас своему коллеге. Тот точно так же поприветствовал нас, взяв под козырёк, и распахнул двери в боксы, где вовсю суетились люди.

— Все здесь⁈ — первым делом уточнил Толя.

Народ моментально побросал все дела и выстроился. Командир осмотрел их, коротко кивнул, и всё снова пришло в движение.

Вскоре двигатели Уралов и УАЗов затарахтели, заполняя удушливым выхлопом помещение. Но почти сразу ворота распахнулись и мы, переваливаясь, покинули уютное тепло. Рейд на Пермь начался.

Казалось бы, впереди переезд и должно быть жаль отпускать насиженное место. А впереди ещё ожидает суета, наверняка недовольство со стороны людей — а мне весело. Ощущение приятных перемен не покидает меня уже несколько дней.

Вид у города, конечно, тот ещё. В тот день, когда его запалили, ребята постарались на совесть. Большинство кварталов представляли собой чёрные руины, казалось, запах гари до сих пор не выветрился. Многие дома не выдержали температуры, а заодно и собственный вес. И как только материал перестал отвечать заложенным требованиям прочности, здания рухнули, потянув за собой другие, что расположились в опасной близости.

Жить здесь снова вряд ли получится, по крайней мере, не сейчас. Может быть, в будущем, лет через сто кто-нибудь решится восстановить эти руины. Но нельзя исключать, что их просто сожрёт природа, обратит в курганы, холмы и овраги. Хотя очень многое всё ещё продолжит торчать из-под земли, даже спустя пять столетий. Этот мир долго не забудет былую мощь человечества.

— О, смотри, порт вроде цел! — указал пальцем в окно УАЗа Толя. — Хотя чему там вообще гореть, да и находится на отшибе.

— То, что порт живой и так было понятно, — не разделил я его радости. — Но в момент катастрофы уже открыли «навигацию», так что нужных нам судов можно и не найти.

— А нам много и не нужно, — отмахнулся тот, — Пара теплоходов да баржи штуки три. А уж этого добра здесь всегда хватало.

— Ну, будем надеяться. С командами у нас что?

— Вот с этим не очень, — поморщился тот. — Максимум две неполных.

— И на кой чёрт тебе тогда столько плавсредств?

— На буксир возьмём. Нам слишком много утащить нужно.

— Часть машины на себя возьмут.

— Это понятно, просто хочется всё за один раз утащить и побольше, побольше!

— Жадность, Толя, фраера сгубила.

— Глеб Николаевич! — округлил глаза тот. — Это что за словечки такие⁈

— Ой, а давно это мы такие филологи стали? — поморщился я. — Рули давай и на дорогу смотри.

Порт встретил тишиной. А я, уже успевший от неё отвыкнуть, вновь восхитился её безмятежности. Мёртвая, разрываемая рёвом двигателей, звук от которых отражался складскими зданиями и возвращался, казался более громким, усиленным.

Мы даже невольно притихли, петляя по этому лабиринту, будто ожидали нападения. Вот только здесь даже звери не водятся, нечего им тут делать, как и человеку. Просто сама обстановка располагает к такому настроению: гнетущему, мрачному и, естественно, напряжённому.

Машины замерли, но двигатели никто глушить не собирался. Не хватало ещё, чтобы техника замёрзла, и мы застряли здесь до самой весны. Шучу, конечно, достаточно не прибыть домой к завтрашнему вечеру, как в нашу сторону выдвинут спасательный отряд. Но и ночевать в мёртвом, продуваемом со всех сторон порту, никто желанием не горит.

Снег заскрипел под подошвами, и люди растянулись по побережью, в поисках необходимого добра. Я поехал больше ради любопытства, но и не только. Хотелось воочию увидеть баржу и понять, сколько мы сможем взять одним судном, примерно, конечно.

Толя оказался прав, немалое количество плавсредств осталось бесхозными в порту. Вот только большинство из них так же было завалено глиной. Многие вообще затонули и сейчас из-подо льда торчали лишь верхние части палуб.

Я уже было расстроился, когда один из членов будущей команды радостно воскликнул, отыскав что-то вдалеке и указывая на это пальцем.

Ближе к заправочной станции расположилось несколько небольших лодок. Честно говоря, я не сильно обрадовался, когда перевёл на них взгляд. Тоже завалены глиной и слегка притоплены.

Но этого веса оказалось недостаточно, чтобы окончательно погрузить их под воду. Всё потому, что они небольшие, скорее, похожие на двухпалубный катер, ну, может, чуть масштабней. Именно этот факт и заставил меня поморщиться, ну сколько на таких увезёшь? Но после объяснений всё же несколько успокоился.

Это оказались речные буксиры, которым под силу стянуть с мели гружёную, двухсоставную баржу. Жрец, пухлый мужичок с пальцами, похожими на сосиски, доступным матерным языком обрисовал свой план. Он вполне здраво рассудил, что нам достаточно буксировать погрузочные палубы, вместо того, чтобы кормить и обслуживать целую баржу. Команду на буксир можно собрать из пяти человек и таким образом без проблем тянуть шесть плотов с провизией. В этом случае у нас ещё останутся более или менее опытные рулевые на теплоходы и он, в смысле Жрец, самостоятельно займётся повышением их квалификации.

Затем мы поднялись на борт выбранных нами судов. Для меня и Толи потянулись долгие, нужные часы ожидания. Пока специалисты осматривали буксиры на предмет исправности или отсутствия таковой, мы тупо побродили по отсекам, осмотрели каюты и вновь выбрались на основную палубу. Безопасник тут же сунул себе в зубы сигарету.

— Когда они уже у тебя закончатся? — поморщился я от вонючего дыма. — Дай хоть немного воздухом свежим насладиться.

— У меня ещё хороший запас имеется, — проигнорировал меня тот. — Вот в Волгоград прибудем, надеюсь, ещё накопаем.

— Они уже все сгнили небось, — не упустил я момента надавить на больное.

— Ничего, кто ищет, тот найдёт, — беззаботно отмахнулся он. — Ну, что скажешь?

— Пока ничего, — пожал я плечами. — Ждём заключения специалистов. Но в любом случае поработать придётся, притом в спешном темпе. Это пока мы ходим, присматриваемся, а как до погрузки дело дойдёт, с ума сойдём.

— Это точно, — согласился Толя. — Минимум два рейса сделать придётся. Лишь бы топлива на всё хватило.

— И лишь бы оно не пропало, — поддакнул я. — Ладно, давай сначала вердикта дождёмся, проблемы будем решать по мере их поступления.

— Эт самое, Глеб Николаевич, — крикнул с верхней палубы Митяй и указал рукой вниз по течению, — там, походу, ещё что-то есть.

— Мить, мы столько штурманов не имеем, — отмахнулся я. — Пусть пока это осмотрят, если не подойдёт — дальше прогуляемся.

— Ага, — кивнул тот и скрылся на мостике.

— Неугомонный человек, — усмехнулся