— Смирнов. Срочно!

— Да что еще? — донесся грубый недовольный голос.

— Входи, — приказал я вертухаю, обмирая.

Тут же себе напомнил, что крайне важна уверенность в себе.

Сперва вошел вертухай, потом я. Опер, средних лет кряжистый мужик с мощным подбородком, Кабанов И. И., вытаращился на меня, открыл рот для вопроса, но я щелкнул пальцами и проговорил:

— Ты будешь делать то, что я скажу.

Лицо его вытянулось, напряженные руки повисли плетьми. Вот это результат! Практически режим бога. В другой ситуации я бы порадовался своему могуществу, но не сейчас. Сейчас надо рвать отсюда когти.

Я обернулся к неподвижному вертухаю.

— Ты принесешь мне мой спортивный костюм, кроссовки и куртку. Вы…

Движение сбоку.

Я скосил глаза. Вышедший из-под контроля опер схватился за кобуру и уже начал вытаскивать пистолет, но я успел щелкнуть пальцами.

— Остановись! Ты забыл все, что было до этого момента. Ты будешь слушаться меня, пока я тебя не отпущу.

Вот же попадалово, в любой момент такое может случиться, нужно держать ухо востро.

Вертухаю было все равно, что между нами произошло, он получил приказ и ломанулся на выход. Только бы никто не пристал к нему с расспросами, вряд ли он ответит внятно… И только сейчас до меня дошло, что и он ведь может выйти из-под контроля!

Поднимет ли тревогу? Не сразу. Он просто забудет, что с ним было, а пока сообразит, что к чему, мы будем уже далеко.

— Кабанов, — приказал я, — дай мне личный телефон и адрес следователя Юлии Брайшиц.

Опер сел за комп, поклацал кнопками. Загудел принтер, готовый распечатывать файл. Неужели получилось? Не выпуская Кабанова из поля зрения, я протянул руку, взял еще горячий листок, перевернул и выругался. Рабочий телефон и адрес прописки: г. Москва, ул. 1905 г.

Твою мать!

— Мне нужен личный телефон и адрес, где следователь живет в Михайловске.

— Не располагаю такой информацией, — отчитался опер.

— Кто-нибудь в СИЗО располагает?

— Это личная информация, которую следователь вправе скрыть, — сказал он, имея в виду телефон. — Нет, никто не располагает

Длинно и витиевато выругавшись, я принялся мерить шагами комнату. Короче, жду пять минут, и уходим. Если Смирнов не принесет мне одежду, хреново! В зэковской форме в городе не затеряешься. Остается только отобрать гражданскую одежду, вот, у Кабанова.

Кожу покалывало от избытка адреналина. Я понятия не имел, как тут все устроено и как обставить мою транспортировку так, чтобы выезд автозака в воскресенье смотрелся достоверным, ведь чем позже меня начнут искать, тем больше возможностей на воле.

Время… Я покосил на настенные часы: семь утра. Надеюсь, убийца будет работать вечером, и я успею предупредить Семерку. Но прежде ее нужно найти. Кагановский сказал, что сможет это сделать, значит, к нему и пожалую в первую очередь…

Мысли оборвал старинный советский телефон, где цифры надо набирать, крутя диск — сработала внутренняя связь. Я снял трубку и поднес ко рту опера, готовый к тому, что он в любой момент может соскочить с крючка.

— Повторяй за мной: слушаю.

— Слушаю!

Я прижал трубку к уху.

— Товарищ старший лейтенант, вас беспокоит дежурный Альбаев. Поведение Смирнова вызывает обеспокоенность…

Ну вот, началось.

— Срочно ко мне в кабинет! — шепотом распорядился я, Кабанов повторил.

Спустя минуту в кабинет вошел постовой, что сидел в кабине на входе в коридор. Глянул на меня. Я щелкнул пальцами.

— Альбаев, тебе больше не кажутся подозрительными действия Смирнова. Что бы ни происходило, все делается правильно, понял?

Дежурный тряхнул пухлыми щеками.

— Сейчас ты вернешься на пост и забудешь все, что здесь услышал, и ничьи действия не будут вызывать у тебя подозрений. Свободен.

На выходе дежурный столкнулся с вертухаем, притащившим мой пакет с вещами и куртку, перекинутую через руку. Фух, получилось. Забрав вещи, я обратился к более внушаемому вертухаю:

— Ты идешь в гараж, берешь машину. В отчете пишешь, что везешь меня в Михайловск на беседу со следователем. Причем делаешь все по протоколу. Приступай.

Провожая его взглядом, я думал, что, когда он выполнит мое распоряжение, мосты назад будут сожжены, а пока еще можно все отмотать назад. Ведь если я не успею помочь Юле, мне придется бежать всю жизнь, потому что теперь точно не выкрутиться, не скрыть способности, не объяснить, откуда я узнал о готовящемся покушении и вину в заговоре против Шуйского не опровергнуть. А если успею ее предупредить, надеюсь, она мне поможет, связи-то у нее солидные.

Вернулся Смирнов минут через десять, и я приказал ему и Кабанову:

— Теперь вы помещаете меня в автозак, но не запираете, и мы едем к следователю в МВД. Отъехав на пятьсот метров от сизы, останавливаетесь, и я пересаживаюсь к вам. — Я щелкнул пальцами перед лицом Кабанова и закрепил эффект: — Ты не запираешь меня в автозаке. Ты беспрекословно выполняешь мои команды.

Повторив это еще дважды, я обратился к вертухаю.

— Водить умеешь? — Он кивнул. — За рулем автозака сидишь ты. Отъехав на пятьсот метров от СИЗО, останавливаешь машину. Не доезжая до МВД на светофоре поворачиваешь направо, во дворы, и останавливаешься возле рекламной вывески «Черный кофе». Вперед!

Телефон Смирнова я пока оставил себе — нужна была карта города.

Меня под конвоем повели на выход. Спину свело от напряжения, дыхание участилось. Конечно же, рано или поздно обнаружат, что я сбежал. Последовательность событий восстановят по камерам. Сперва ничего не поймут, потом опросят вертухаев, сложат два и два и подумают, что Кабанов и Смирнов со мной в сговоре. И только потом объявят в розыск. То есть как минимум два часа у меня есть, а как максимум — весь день. Но лучше рассчитывать на худшее и вести себя так, словно я уже в розыске, чтобы не оставлять следов.

В кабине автозака, глядя в зарешеченное окошко, я ощущал себя беспомощным. Только бы Кабанов не сорвался с крючка! Обидно будет облажаться в шаге от свободы.

Автозак остановился возле КПП. Подконтрольный мне Кабанов передал какие-то бумаги дежурным с автоматами. «Ты беспрекословно выполняешь мои команды. Ты беспрекословно выполняешь мои команды», — прокручивал я в голове, словно это как-то могло мне помочь.

Один автоматчик, исчез, второй заглянул через окно в автозак. Сердце остановилось. Если он потянет дверцу и обнаружит, что она не заперта…

Было холодно, но спину защекотала