– Сэр, вы знаете, я вас уважаю, но я должна вам кое-что сказать.

– У тебя есть… сколько минут я могу тебе выделить?

– Шесть.

– У тебя есть шесть минут, Лора.

– Мне хватит и одной. За последние двадцать четыре часа вы несколько раз получили хук левой. Вы растеряны, и вы забываете, кто вы такой.

– Понятно. И кто же я такой?

– Вы – мэр Роузуотера. Вы построили этот город на упрямстве и силе воли, заставили его возникнуть. Каждую палку, каждый кирпич, каждый тенистый бульвар в Атево, каждую хижину и Илубе, все мучительные переговоры с Окампо насчет преобразования энергии – все это вы держали в своих руках. А теперь вы позволили этой суке из О45 кастрировать вас, сразу после того, как позволили президенту вас запугать. Я не узнаю этого Джека Жака. Сэр.

Джек кивает.

– Лора, кроме меня самого, ты единственная, кому я безоговорочно доверяю. Спасибо тебе за твою откровенность.

– Я просто делаю свою работу, сэр.

Когда подходит время и телесуфлер отсчитывает последние секунды, Джек чувствует себя спокойным и собранным. Руки у него совсем не потные.

– Мои дорогие, дорогие граждане Роузуотера, вам лгали. Против нас готовится заговор, цель которого – нас погубить. Я – избранный вами лидер, и я говорю тирании «нет». Мы не станем больше терпеть издевательства федерального правительства. С этого момента я провозглашаю Роузуотер независимым государством…

Глава девятнадцатая

Энтони

Создание нового тела тянется дольше, чем ожидал Энтони. Он застрял в кишках Полыни до тех пор, пока оно не будет готово. Что уже странно, потому что мозг обычно выращивается в последнюю очередь, а не в первую. Но на этот раз его сознание уже функционирует в теле, прикованном к фабрике. Опора молчит, не контактирует с Энтони, и это молчание тревожит его. У него нет ни кожи, ни действующих мышц. Он чувствует, что его внутренние органы растут, но не так быстро, как обычно. Энтони окружают неудавшиеся версии его самого, несколько мертвых гомункулов и труп целлюлозного монстра – все они убиты несколько десятков лет назад, во время атаки британцев, когда Полынь еще не вышла из личиночной стадии, до того, как она переместилась в Нигерию. Монстр сделан из ошметков тела самой Полыни и стоит неподвижно. В этой пещере трупы не гниют, хотя и могут высохнуть. Самый первый Энтони – человек – стоит в центре, верхушка его черепа срезана, и нити нервной ткани расползаются от мозга, как провода от телефонного столба. Энтони думает, что это тело – изначальный Энтони – до сих пор может быть живо в каком-то очень узком смысле этого слова, но никакого сознания в нем уже нет. Он не может поделиться мыслями, воспротивиться, у него нет иной воли, кроме воли Полыни. Энтони поражен внезапным приливом злости из-за того, что ради осуществления жизненного цикла пришельца был порабощен человек. Он чувствует щекотку в нижней части тела и заключает, что там, где будут его ступни, отросла кожа. Его убила человеческая женщина, а носительница снова в бегах. Почему домянка не опознала Энтони? Все пошло наперекосяк. В ксеносфере странные дыры, Молара куда-то подевалась, а домянка оказалась не домянкой? Или – не в достаточной степени домянкой. По крайней мере, ни одного из домянских языков, на которых Энтони ее приветствовал, она не понимала. Они же не стали бы посылать сюда носительницу редкого диалекта, верно? Хотя от инженеров всякого можно ожидать.

Энтони уже способен побудить ксеноформы отправить на Дом сообщение – отчет о ходе миссии. «Да, я обнаружил носительницу, но упустил ее. Отправлюсь за ней снова, как только смогу. Кажется, опора больна».

Ответ приходит быстро. Энтони видит себя на луне Дома, в зале управления.

Ты сказал «ее»? Отправленный нами призрак изначально был мужчиной.

Носительница определенно женского пола.

Нам придется организовать возврат или переселение. Как скоро она окажется у нас в руках?

Сначала я должен снова ее найти. Я не приступил к поискам, потому что мое тело не готово.

Что не так с твоей опорой?

Виновато растение. [Изображение передается автоматически посредством квантовой запутанности.]

Ах.

Оно вам знакомо.

Да. Оно с Дома. Наши первые эксперименты с опорами показали, что в отсутствие контроля они способны захватывать целые планеты, не оставляя места для нас. Вид-516 – растение-контролер, сдерживающее распространение опор. Его семена есть в каждой опоре, но меня удивляет, что они оказались за пределами купола.

Один из представителей этого вида растет около дома носительницы. В ксеносфере это мертвая зона. Как от него избавиться?

Не знаю. Заставь землян его уничтожить. Они могут уничтожить все что угодно.

Люди так не работают.

Может быть, однако мы должны заполучить носительницу неповрежденной. Она [важная персона]. Вид-516 не нанесет вреда опоре, он лишь замедлит ее рост.

Пришлите [спецификации/биологические характеристики Вида-516].

[Ложь] недоступны/слишком сложно/не имеют значения/исполняй приказ [иерархия].

Возражение! [Не задавать вопросов/исполнять порученное задание].

Не ставь под угрозу реализацию великой миссии/исполняй свое предназначение.

Передача обрывается.

Энтони не в силах даже поддерживать связную беседу. Он болен как никогда, потому что повреждена, похоже, даже его нейрологическая матрица.

Его одолевает невыносимое желание сплюнуть, но рта у него пока что нет. Его любовница/подруга сказала бы, что это исключительно человеческая реакция, что избавление от физических излишков – это способ исторгнуть из себя психологическое отвращение, вызванное беседой. У опор нет собственного мнения, они всегда служат Дому. Энтони – не Полынь. Может, он чувствует все это, потому что Полынь больна? Их связь уже не так крепка, ослаблена Видом-516? Может, поэтому его и смогла убить человеческая женщина? Энтони знал, что экстремальная нагрузка может сжечь тело, и все-таки пошел на это. Почему? Верит ли он безоговорочно в свою миссию? Ему кажется, что верит, но провал огорчает его не так сильно, как должен бы. Энтони отправляет в ксеносферу импульсы запросов, пытаясь подстегнуть Полынь.

– Что здесь происходит?

Молара возникает перед ним в облике нагой женщины с синими крыльями бабочки. На вкус Энтони, она излишне мускулиста и холодна.

– Ничего, – отвечает он. – Я планирую следующий ход.

– Носитель скрывается от тебя? Остальным интересно.

– Остальные пусть у меня отсосут. Fanculo! Раньше они мной никогда не интересовались.

Молара мысленно – и эротично – касается его.

– А хочешь, я у тебя отсосу? Может быть, это тебя мотивирует?

К собственному ужасу, Энтони отзывается на ее прикосновение; однако он понимает, что это будет значить, – Молара заполучит над ним контроль, а этого Энтони не хочет,