У нас очень много общего — это даже пугает. Например, мы одновременно произносим одно и то же. Мы угадываем друг друга — по пути с работы Че заходит в продуктовый и почти всегда покупает именно то, о чем мечтаю я. Мы любим одни и те же фильмы и книги. У нас день рождения в один день!

Ви, не спеши с выводами — наша совесть чиста. Ты ведь сама его бросила.

Как поживают твои новые друзья? Как учеба, как парень? Искренне надеюсь, что у тебя все хорошо.

Передай огромный привет тете Анжеле! Я очень по ней скучаю… Иногда я забываю, что и она уехала, и прислушиваюсь к тишине в надежде различить над головой звук шагов. Тебе очень повезло с мамой — ради тебя она готова на все.

Кстати, Ви, насчет моей мамы ты все же ошибаешься. Можешь сколько угодно спорить, но ты не права — она не совсем потерянный человек, я верю в это. И Тема верит. Сейчас расскажу почему.

Недавно я пришла из лицея и увидела, что работники ЖЭКа отключили в нашей квартире электричество — мама перестала платить по счетам. Я ревела от отчаяния до тех пор, пока Че не вернулся после эфира. Он вытер мои слезы, достал из рюкзака свечи и бутылку вина. Мы устроили романтический вечер при свечах, а с утра побрели в общагу к моей маме.

По счастью, она была одна и спала на старом диване. Пока Че ждал меня в коридоре, я пыталась до нее, похмельной и злой, достучаться:

— Мам, нам отрубили свет! Подпиши заявление для ЖЭКа, пожалуйста, и я никогда сюда больше не приду!

— Танюх, отстань. Голова болит!

Мама еле выползла из-под одеяла и дрожащей рукой наклоняла бутылки в поисках спиртного. Мы не виделись два месяца, а она и бровью не повела. Скандала не было: Че успел купить в дворовом ларьке пиво и закуски и торжественно появился в комнате.

Пока я выгребала из углов пустую тару и мусор, Че пригласил маму к столу и в своей неподражаемой манере разговорил ее. Он улыбался, был внимателен, расспрашивал маму о жизни и хохотал над ее пошлыми шутками — и так пролетело несколько часов.

— А книги какие предпочитаете, Анна Михайловна? А эстрадных исполнителей?

— Про Анжелику… Голон! Ага. И Леонтьева. Шикарный мужчина!

— Знаете, а я с ним, вот как сейчас с вами, беседовал! По заданию редакции. Вот. — Че показал маме фото в своем телефоне. — Вы тоже шикарная женщина, Анна Михайловна! — Мама застыла, как громом пораженная, и я впервые в жизни заметила в ее глазах интерес, неверие, смущение и стыд. — Татьяна, кстати, очень на вас похожа. И страшно переживает из-за ваших размолвок… Черканите заявление в ЖЭК. — Че подсунул ей листок бумаги и ручку. — Мы все долги сами оплатим, нам бы только свет включили, а то сидим с Татьяной Анатольевной при свечах, как во времена Пушкина. Нет, это, конечно, романтично, но…

К вечеру нам включили электричество, а на следующий день мама позвонила из Третьей наркологии и попросила привезти халат и тапочки. Она не сбежала оттуда даже через неделю, удивительно, да? Потом мама вернулась на работу, несколько раз предлагала мне деньги, но я не беру…

Кстати, у меня теперь тоже есть работа.

Однажды Темка порекомендовал меня своей коллеге — вот и пригодились оставленные тетей Анжелой ножницы, фен, расчески и твоя разноцветная краска для волос. Как ни странно, та девушка была в восторге от прически и еще долго извинялась передо мной за одно недоразумение… Неважно. Главное, что потом коллеги Че, их друзья, знакомые и знакомые знакомых одолели меня звонками — прошел слух, что я почти профи, а беру недорого и приеду куда угодно в любое время дня и ночи. Не поверишь, ко мне выстроилась очередь — все дни расписаны на две недели вперед. Все неформалы, поражающие обывателей своими прическами и цветом волос, вышли из-под моей руки.

У меня появились деньги. Конечно, эти суммы для тебя ничтожны, но мне и они дают свободу — наконец я могу позволить себе покупать одежду. И пусть эти вещи, как ты бы сказала, убогие и дурацкие, но они выражают именно мое состояние души, отношение к жизни, личный стиль. И Артему они нравятся гораздо больше.

Нет, ты не подумай, я очень благодарна тебе за твою заботу, за то, что ты спасла мне жизнь!

Но он тоже спас меня — от депрессии и голодной смерти и, в отличие от тебя, не потребовал ничего взамен, помог поверить, что мои мечты обязательно сбудутся, и я достойна лучшей участи. Я даже как-то заглянула в типографию — только не смейся! — насчет своей книги. Оказывается, ее можно издать небольшим тиражом, и стоить он будет не очень дорого. С этой мечтой придется повременить — Че нужно оплатить второе полугодие в универе, а его братьям купить зимние вещи. Представляю сейчас твои глаза, но я сделала выбор и еще ни разу не пожалела. Ты тоже, ведь так?

Часто ранними серо-рыжими дымными вечерами мы с Че гуляем в дождь под одним зонтом, натянув поглубже капюшоны, стоим в обнимку в Кошатнике, выбираемся порисовать — я малюю на заборах и гаражах кривые солнышки и сердечки, Че носит в рюкзаке трафареты, и на мрачных сооружениях расцветают его шедевры. Он и стену комнаты преобразил, нарисовав на ней навеянные моими стихами образы — далекие миры, звезды и пространства.

А кеды в пятнах краски порвались, Ви. Мне очень жаль. Прости.

Че считает, что произнесенные слова — не главное: люди раскрываются через поступки. Он говорит, что понял: до меня у него не было настоящих друзей. И по-настоящему любимой девушки не было. Мы многое дали друг другу — он теперь крепко стоит на земле. Ну а я умею летать.

Люди уходят, умирают, уезжают, выпадают из поля зрения, оставляя лишь смутную память, смазанную картинку прошлого, ворох воспоминаний — и больше ничего. Больше ничего от тебя не осталось, Ви. Ты была права. Теория о времени и расстоянии работает, если специально выбрать ее и следовать ей.

Я давно тебя не боюсь и мечтаю обо всем рассказать, но ты не даешь мне такой возможности. Ведь в самом начале сентября ты разом удалила из соцсетей все свои аккаунты.