Шрифт:
Закладка:
Автомобиль в фильмах изучаемого периода выступает не только как показатель развития сельской местности и уровня жизни колхозников – это часть образа колхозного председателя. Чаще всего на экране виден ГАЗ-69[227]. Уже в фильмах 1950-х гг. он выступает в качестве транспорта колхозного председателя, символизируя его особый статус и характер деятельности: председателю везде нужно успеть, быть «в седле» и днем, и ночью. Такой мобильности не достичь на лошади, необходим современный транспорт – неприхотливый, проходимый по любым сельским дорогам. В противовес этому стереотипу в одном из позднесоветских фильмов («Очень важная персона», реж. Е. Герасимов, 1984), председатель колхоза отдает предпочтение лошади и верховой езде, что подчеркивает его оригинальность и важно с точки зрения создания нетипичного образа председателя.
Кадр из фильма «Посеяли девушки лен», 1956
Другие легковые автомобили – «Волги» и «Москвичи» – появляются в фильмах лишь эпизодически. Только к концу 1960-х гг. они начали конкурировать на экране с привычными «газиками» и «уазиками»[228]. По мере развития дорожной сети менялись стандарты потребления и популярность стали приобретать хотя и менее проходимые, но более комфортные машины.
В фильмах 1980-х гг. вопрос об умирающих деревнях, практически потерявших жителей, встает с особой силой. Он осознается как центральная проблема сельской местности. Несмотря на то, что власть признала ошибочность политики сселения малых деревень и механистического перенесения на сельскую местность городских типов застройки, время было потеряно: молодежь разъехалась в города, в отдаленных небольших деревнях живут одни старики. Вопрос о том, кто останется на селе, со временем стал звучать все более риторически.
Кадр из фильма «Дело было в Пенькове», реж. С. Ростоцкий, 1957
Кадр из фильма «Осенние свадьбы», 1967
Таким образом, в деревенском кино второй половины XX в. фиксируется поэтапное изменение образа деревни от традиционного к урбанизированному. Вместе с тем приходится констатировать незавершенность этого процесса. В фильмах конца 1970-х – 1980-х гг. запечатлены селения, где наряду с традиционной застройкой представлены городские здания – общественный центр с правлением, памятником, клубом, школой, отдельными кварталами жилых многоквартирных зданий, производственной зоной. Такой эклектичный вариант сельского поселения, в котором плохо сочетаются архитектурные элементы города и деревни, остался в наследство от советской эпохи. Он наблюдается в абсолютном большинстве современных крупных сельских населенных пунктов (с населением свыше 500 чел.) и в настоящее время определяет архитектурный облик сельской местности. На другом полюсе – вымершие или вымирающие деревни с разваливающимися избами и руинами, оставшимися от колхозных построек.
4.4. Условия жизни колхозников: жилье и обстановка
В 1950–1980-е гг. меняются не только поселенческая сеть, планировка, застройка сельских поселений, транспортные коммуникации, но и условия жизни крестьянства. Все эти факторы непосредственно влияют на микроуровень материальной культуры, определяя его характеристики, среду конструирования личного вещного пространства. Микроуровень материальной культуры формируется теми предметами и вещами, которые сопровождают человека в его повседневности. К ним относятся жилищные условия, обстановка (мебель, посуда), а также предметы культуры и быта.
Жилищные условия в советском селе во второй половине XX в. преимущественно сохраняются на прежнем традиционном уровне – печное отопление, отсутствие канализации и водопровода. Очень незначительная часть жилья была обеспечена необходимыми удобствами. Только на центральных усадьбах наиболее богатых колхозов и совхозов реализовывались проекты, связанные с газификацией, строительством водопровода и канализации.
Любопытно, что один из первых фильмов, где идет речь о сельском водопроводе, относится к позднесталинскому времени – это картина «Сельский врач» (реж. С. Герасимов, 1951). Его появление достаточно четко соотносится с проектами создания агрогородов, обсуждение которых возобновилось в связи с укрупнением колхозов в начале 1950-х гг. В фильме идея постройки в колхозе своего водопровода реализуется как условие развития сельской больницы, для которой нужна водолечебница.
В целом проблемы благоустройства индивидуального жилья в фильмах 1950–1960-х гг. почти не обсуждались. Некоторое исключение составляют фильмы о целине. Так, в наиболее известном из них – в комедии «Иван Бровкин на целине» (реж. И. Лукинский, 1958) использованы натурные съемки в одном из совхозов Оренбуржья, где показаны улицы, застроенные кирпичными домами с водопроводом и ванной. Типичность этих кадров вызывает сомнение. Желание авторов фильма создать привлекательную картину целинного поселка понятно. Но даже если признать реальность отображенного в фильме, целинный проект вряд ли можно использовать в качестве иллюстрации процессов обустройства российской деревни. Более того, строительство целинных поселков во многом шло за счет средств аграрного комплекса Нечерноземной и Центрально-Черноземной зоны РСФСР и существенно задержало их благоустройство.
Кадр из фильма «Встречи на рассвете», 1968
Как свидетельствуют материалы бюджетных обследований колхозников, в 1960-е гг. основными вариантами водоснабжения оставались колодцы и открытые источники (реки, озера), что подтверждается многочисленными кадрами из деревенских фильмов («Осенние свадьбы», 1967; «Встречи на рассвете», 1968; «Деревенский детектив», реж. И. Лукинский, 1968 и др.). Хотя нельзя отрицать популярность колодцев у кинематографистов как элемента сельского образа жизни. Уличные колонки не так эстетичны, хотя в 1960-е гг. они начинают появляться в сельской местности.
Кроме того, строительство водопроводов в деревнях не входило в государственные планы и реализовывалось за счет средств колхозов и совхозов, а чаще в форме социалистического соревнования. Жители деревни добровольно принимали на себя обязательства по благоустройству деревни. В большинстве случаев дело ограничивалось возведением водонапорной башни и созданием системы уличных колонок. Некоторым исключением из общего низкого уровня благоустройства жилья были поселения, где велось многоэтажное строительство, но они не определяли общую картину. Еще хуже дело обстояло с канализацией, которую не всегда планировали даже для крупных животноводческих ферм и комплексов, отходы от которых сливали в открытые водоемы. Реализуя проекты городской застройки в «перспективных» поселениях, в многоэтажных домах, которые возводились в 1960–1970-е гг., из-за недостатка средств нередко планировались квартиры с водопроводом, но без канализации, с «удобствами во дворе».
К концу XX в. неблагоустроенные деревянные дома, лишенные элементарных удобств, в сельской местности составляли большинство всех построек. В Европейской России к концу века водопроводом было оборудовано 79 % жилого фонда в городах и 32 % – в сельской местности. С канализацией еще хуже: в городах ею было обеспечено 76 % домов, в селах – 23 %[229].
Похожим образом обстояло с дело с телефонизацией сельской местности. Телефон как элемент коммуникационной среды российской деревни появляется в фильмах 1930-х
