— А давай-ка я спущусь вместе с тобой, — предложил я. — Хоть посмотрим, что за спекулянты такие.

Но внизу меня ждал сюрприз. Едва выйдя из дверей, я увидел уже знакомую мне красную «копейку». Только внутри уже было не двое упырей, а четверо. «Где бы еще встретились», — мрачно подумал я про себя.

— Оп-па! — радостно закричал тот тип, который в прошлую нашу встречу пытался наколоть меня на ножичек. — Да у нас тут не одна, а сразу две рыбки на крючок-то попались!

— А ты с рыбалкой-то погоди, — как можно спокойнее отозвался я. — Тут в паре сотен метров общага, где живут боксеры. Если я сейчас свистну и позову ребят, ты сам будешь всю оставшуюся жизнь болтаться на своих костях, как на крючке.

— Пфф, — заржал упыреныш. — Кого ты там свистеть собрался-то? Старика Хоттабыча? Или золотую рыбку?

— Да вот хотя бы их, — кивнул я в сторону дороги, где в этот момент очень удачно пробегали наши динамовцы. «Семеныч как чувствует, где нужно проводить пробежку», — мелькнуло у меня в голове.

— Миха, у тебя все нормально? — крикнул Бабушкин, заметив, что я стою в довольно подозрительном обществе и разговор идет явно на повышенных тонах.

— Ребята, у нас все нормально? — переспросил я у бандитов. Те, оглянувшись на наших пацанов, раздраженно сплюнули на асфальт и залезли обратно в машину.

— Короче, так, — сказал упырь с ножом в сторону Ромы, заводя машину. — Завтра тебе последний срок, чтобы отдать бабки. И за своих друзей можешь не прятаться. Они приехали и уехали, а с тобой мы и потом разберемся.

— Не волнуйся, Ром, — произнес я, глядя вслед уезжающей «копейке». — Решим мы твою проблему.

— Как ты решать-то ее собрался? — мрачно отозвался Роман. — Боксеров своих подключишь? Мне еще только не хватало, чтобы у Томки неприятности начались.

— Не начнутся, — заверил я его.

— Ага, не начнутся, — возразил Роман. — Если вскроется, что она на разборки с бандитами подключила, так сказать, надежду нашего юношеского спорта — это будет такой скандал, что только фамилию и внешность менять после этого!

— Да кто же тебе сказал, что я собираюсь подключать боксеров? — невозмутимо заметил я.

— А кого же? — недоуменно переспросил Рома. — Или ты действительно какого-нибудь Хоттабыча в загашнике держишь?

— Милицию, — ответил я. — У нас есть прекрасный шанс арестовать этих придурков. И обезопасить не только себя, но и других нормальных людей, которым они жить не дают.

— Ага, милицию, — разочарованно протянул Рома. — Так они и ринулись их арестовывать.

— Не скажи, — возразил я. — У них же тут целый букет! Смотри: спекуляция, наверняка нелегально произведенный товар, мошенничество (тебя же обманули с деньгами?), вымогательство… Да с таким набором их на полжизни можно засадить!

Рома был настроен все так же скептически. А я, со своей стороны, понимал, что в конце семидесятых в стране еще не было той организованной преступности, о которой будут слагаться легенды в девяностых. Словосочетания «бандитский передел» добропорядочные граждане еще и слыхом не слыхивали — разве что какие-нибудь опытные следователи, да и то не из советской практики, да и то далеко не факт. Так что таких вот умников на красных «копейках» в Советском Союзе усмиряли достаточно быстро. Основная проблема состояла как раз в том, чтобы их вычислить и поймать. Но с этим мы родной милиции поможем. А уж после того. как их арестуют, вся эта криминальная история тут же и закончится.

«А то возомнили из себя черт знает что», — размышлял я. «Обычная дворовая шпана, а выделываются, как итальянская мафия».

Глава 11

Обычно говорят, что второй день любых соревнований бывает самым тяжелым. Все потому, что это как бы середина пути. Вчера половина дня была занята праздничными мероприятиями, да и сами бои больше походили на раскачку — сложно все-таки после концерта целиком и полностью перестроиться на работу. Завтра же будет заключительный день, и большинство будет с нетерпением поглядывать на часы. Как правило, основной расклад к финальному дню уже всем ясен. Конечно, бывают и сюрпризы, когда аутсайдеры внезапно вырываются вперед, или наоборот — лидеры турниров вдруг расслабляются. Но в большинстве случаев второй день турнира — это максимальная концентрация для бойцов и предельное напряжение для тренеров и зрителей.

Помня об этом, я поставил себе главную задачу. Мне предстояло грамотно распределить свои силы так, чтобы их хватило на весь период турнира. Сделать это было не так уж и просто, учитывая, что о большинстве участников я знал только их имя и фамилию, да и те впервые увидел в расписании боев, вывешенном на стене спорткомплекса. Но в этом и заключается еще одна грань профессионализма спортсмена: уметь обернуть в свою пользу любую сложившуюся ситуацию. Или, другими словами, обладать молниеносной реакцией и способностью к адаптации, какие бы неожиданности ни преподносила жизнь.

А неожиданности второго дня начались с самого утра, когда, проснувшись, мы с ребятами не обнаружили новеньких и уже знаменитых Левиных боксерок.

— Э-э… — озадаченно протянул Лева. — Пацаны, а кто-нибудь видел мои кеды?

— Откуда? — изумился Сеня. — Мы же все спали. Так же, как и ты.

— Может, я их куда-то с вечера зашвырнул? — недоуменно предположил Лева, поднимаясь с кровати.

— Ага, — подхватил я, — или они сами куда-нибудь погулять ушли, без тебя. Нет, чую я, здесь история поинтереснее.

— Да уж, интереснее некуда, — проворчал Лева. — А главное, как вовремя!

— А с чего ты взял, что тут вообще какая-то история? — сонно пробормотал Сеня, потягиваясь сидя в кровати. — Может, Левка действительно их куда-то переставил и забыл. Лева!

— Чего тебе? — недовольно отозвался Лева.

— А ты у нас случайно не этот, как его… — Сеня поморщился, спросонья вспоминая нужное слово. — Не лунатик, нет? Я слышал, есть такие люди — они встают прямо во сне, среди ночи. И могут уйти гулять куда-нибудь или, там, пойти поесть на кухню, а потом вернуться и с утра ничего не помнить, что делали.

—