— Странно, знаешь ли, но мне сны почти никогда не снятся. Почти всю жизнь я сплю крепко и без сновидений.

Лина присела рядом.

— Мне тоже редко снятся сны. Может, просто у нас так устроена голова?

Фауст, слегка нахмурившись, ответил:

— Я думал об этом. Может быть, дело в нашей склонности к аспекту смерти? Ведь сон — это состояние между жизнью и смертью. Не зря же заклинание усыпления относится к аспекту смерти.

Лина задумалась на мгновение, а затем спросила:

— Научишь меня этому заклинанию?

Фауст вздохнул и покачал головой:

— К сожалению, я сам его толком не знаю. Никогда не имел нужды изучать его. Но могу научить тебя поднимать фантомов. Это более полезное умение, особенно если по дороге мы найдём подходящее место, где лежат давно истлевшие мертвецы.

Лина кивнула, заинтересованная этим предложением:

— Было бы неплохо. В бою это может оказаться весьма полезным.

Затем Фауст решил рассказать ей всю правду о своём учителе:

— Я не говорил тебе раньше, а теперь думаю, пришло время. Мой учитель, Яраш, заточён в Башне Ока. Он не справился с созданием костяного голема и за это был взят в плен магистром Дразом. Тот пообещал отпустить Яраша, если я сам смогу сделать голема.

Лина нахмурилась, обдумывая услышанное.

— Это, конечно, не моё дело, но если ты сможешь создать голема и оживить его, тогда зачем тебе нужен учитель? Ведь ты уже превзойдёшь его.

Фауст улыбнулся, оценив её логику:

— В твоих словах есть смысл. Но я всё же предпочту завершить начатое. Даже если я смогу активировать голема, Яраш остаётся моим учителем. Он дал мне знания, и я чувствую, что должен ему помочь.

Лина посмотрела на него с одобрением:

— Понимаю. Лояльность и чувство долга — это важно. Но, ваше величество, иногда нужно идти дальше, даже если приходится оставлять кого-то позади.

Фауст кивнул, глядя на звёзды, мерцающие над ними. Ночь была холодной, но костёр давал достаточно тепла, чтобы согреться. Маг чувствовал, что они приближаются к чему-то важному, но путь будет нелёгким.

Фауст уснул и неожиданно оказался в странном, таинственном пространстве. Он стоял на каменистом острове, окружённом звездной бездной. Вокруг него возвышались огромные мраморные колонны, а посередине острова находились гигантские песочные часы. Фауст удивился, вспоминая недавний разговор с Линой о том, что ему редко снятся сны.

Внезапно раздался мягкий, но уверенный женский голос:

— Это не сон, это Безвременье.

Фауст обернулся и увидел эльфийку в белой тунике, её длинные волосы были собраны в аккуратный пучок, а в руках она держала посох, увенчанный солнечными часами. Глаза незнакомки сверкали звёздным светом, и само её присутствие наполняло пространство магической силой.

— Кто ты? — спросил маг, всё ещё ошеломлённый происходящим.

Эльфийка улыбнулась, её улыбка была тёплой, но в то же время загадочной.

— Меня зовут Лунария, но есть и другие имена. Ты, наверное, слышал обо мне.

Фауст нахмурился, стараясь вспомнить всё, что знал о Лунарии. Да, он слышал это имя от Пивинса, но не мог понять, кто она на самом деле.

— Я слышал о тебе, но так и не понял, кто ты — легенда или реальность, богиня или волшебница, — признался Фауст.

Лунария слегка усмехнулась и покачала головой:

— К сожалению, я не богиня. Я хрономант, маг аспекта времени.

Фауст ошеломлённо уставился на неё.

— Хрономант? Я никогда не слышал о таком аспекте.

— Я единственный хрономант в этом мире. Моя магия связана с управлением временем, его течением и восприятием.

Фауст, поражённый её словами, осторожно поинтересовался:

— Ты можешь видеть будущее?

Лунария мягко улыбнулась и покачала головой:

— Будущего не существует. Оно создаётся здесь и сейчас. Но я могу видеть прошлое и влиять на настоящее.

Фауст, всё ещё пытаясь понять, что происходит, спросил:

— А что это за место?

Эльфийка сделала жест рукой, указывая на каменистый остров и бескрайние звёзды вокруг:

— Это Безвременье — особое место, доступное лишь хрономантам. Здесь время не движется и не подчиняется обычным законам.

Фауст ощутил легкий трепет в груди и спросил:

— Значит, здесь можно стать бессмертным? Остановить время для себя?

Лунария кивнула:

— Да, если находиться в Безвременье всё время или хотя бы большую часть своей жизни. Для человека это было бы спасением, ведь ваша жизнь так коротка. Не хочешь ли ты, король Фауст, стать моим учеником?

Фауст задумался. Предложение Лунарии звучало заманчиво. Бессмертие — это то, о чём мечтают многие. Но он не мог не задаться вопросом:

— За что такая честь? Почему ты хочешь сделать меня своим учеником?

Лунария вздохнула, её лицо стало более серьёзным, она начала говорить спокойным голосом, но в нём звучала затаённая печаль:

— Мой брат-близнец и я были детьми самого Бессмертного Короля. Когда