– Ювелирные ценности: золото, камни, бриллианты.

– Сашк, у тебя бриллиантов нету? – спросил я братца. Тот отрицательно замотал головой. – Тогда нет у нас ценностей, гражданин начальник.

– Бросьте паясничать, Попов, – сказал Ларионов укоризненно. – Давайте, не будем тянуть волынку, выдайте нам наркотические средства и производные по-хорошему.

О господи! Ну сколько раз ему повторять, нет у меня никаких наркотиков! И не было! Тут меня словно обожгло. У меня нет. А братец? Я кинул быстрый взгляд на Сашку, но тот сидел себе, ухмыляясь, ни грамма беспокойства не проявляя.

– Ищите, – сказал я просто.

– Гражданин начальник, а пожрать во время обыска мы имеем право? – подал голос братец из своего угла. Филипыч посмотрел на Ларионова, тот пожал плечами и сказал:

– Только оставьте ключ от вашего… гадюшника. Вот у нас тут товарищ Герасимов из областного серпентария, он согласился помочь…

– Так на здоровье, – сказал я, вытянул из кармана ключи и бросил их очкарику. После чего отбыл с братцем на кухню.

Вот в чем мой братец специалист, так это в компьютерах и в омлете. Во всех остальных сферах человеческой жизни он – полный лох и лузер. На рынок пошлешь, купит не то, да еще обсчитают, с приличной девчонкой познакомится, подружится – уведет из-под носа какой-нибудь мажор на первой же тусовке. Весной пришлось отлучиться на пару недель, оставить его одного. Раз в жизни поручил ему хозяйством заняться. Итог – сломал две лопаты, просрал шланг для полива огорода и дом чуть не спалил, когда задумал листву прошлогоднюю сжечь. Да еще ключи потерял – домой через окно лазил. Хорошо хоть змей по округе не распустил, а то бы устроили нам соседи суд Линча. В общем, ничего путного моему братцу доверить нельзя, все испортит. За исключением компьютера и омлета. Не спорю, возможно, есть в нашем захолустье хакеры и покруче моего Сашки, (хотя я подобных пока не встречал) но вот по части омлета он просто бог!

Омлет Сашка жарит непременно со свежим помидором, репчатым лучком и тертым сыром. В дни материально благосостояния добавляет тонюсенько нарезанный бекон. Да дело даже не в ингредиентах. Смешивал и жарил омлет Сашка по-особому. Такая вкуснотища получается – не оторвешься. Никаких ресторанов не надо. Даже Лариска его омлет уминала за обе щеки.

Пока в нашем жилище проводился обыск, мы убыли на кухню, где обноновцы с указанной Мариванной предварительно тщательно просмотрели холодильник, а также все шкафы и ящички, даже в коробку с мукой заглянули. Но, надо отдать должное, муку и крахмал, попробовав на вкус, обратно в коробки ссыпали. Когда сыщики пошли обшаривать комнату, Сашка быстро сварганил большую сковородку омлета, и мы за милую душу умяли его прямо из сковородки. На запах в кухню заявился Филипыч.

– Дядь Жень, может омлетику с нами? – предложил Сашка. Участковый снял фуражку, протер лысину платком и отрицательно мотнул головой.

– А может того… Сто грамм, – подмигнул я и кивнул в сторону холодильника, где у меня всегда хранился бутылек с чистым медицинским для опытов. Филипыч глянул на холодильник глазами побитой собаки, вздохнул и снова отказался. Оно и понятно, служба…

– Вы бы посмотрели, дядь Жень, как бы нам гражданин начальник наркоты какой не подбросил. Или гранатомета, – попросил Сашка. – Ужо больно не охота в тюрьму на самой заре жизни.

– Да ладно тебе, Саша, Ларионов – мужик дотошный, но законник. Он на такие вещи не…

– Попов, подь-ка сюды, – задорно раздалось из комнаты. Я поднялся и прошествовал в зал. Особых признаков обыска в комнате я не обнаружил. Ну, книги на полках стояли не ровно, некоторые вообще у стены были сложены стопкой, ну, люк подвала открыт, ящики в столах выдвинуты. На химическом столе копошился Тамарин, он брал мои пробирки, чего-то там смотрел, чем-то туда капал. Э, а с какой стати? Мало ли что он туда накапает, а мне отвечать?! Тем более, вот колба на полу валяется разбитая. Видно, Ларионов пытался все-таки разместить свой чертов протокол на лабораторном столе. Но отчаялся и теперь сидел на диване, используя для написания табуретку. Рядом с ним валялись откатанные на ксероксе листы бумаги из мусорки, в ногах стоял старый чемодан. Нашел-таки, Пинкертон хренов. Специалист по змеям стоял тут же и протирал очки. Надо же, не побоялся у эфы под клеткой пошарить. А она жуть какая ядовитая! Понятые тетки с сучкой Мариванной жались в уголке, со страхом посматривая в сторону гадюшника. Наверное, все-таки заглянули туда разок, когда очкарик чемодан нашел.

Вид у Ларионова был торжествующий, он с прищуром поглядывал то на меня, то на чемодан, выдерживал паузу. Но начал издалека, взял ксерокопии и потряс ими в воздухе.

– Гражданин Попов, знакомы вам эти бумаги?

– Конечно знакомы, – пожал я плечами. – Распечатка с интернета, кодекс Войнича. А что?

– Войнича? Это который «Овод»? – блеснул эрудицией служивый.

– Это который ейный муж.

Реально, мент не знал, что роман «Овод» написала баба – Этель Лилиан Войнич. А вот ейный муж Михаил-Вильфред как раз известный манускрипт и приобрел после того, как из сибирской ссылки в Европу сбежал. В ссылку шляхтич угодил за национализм и расшатывание гнилого царского режима. Блин, мог ведь Ленина знать, или Сталина. Где-то они поблизости в ссылке чалились, и по срокам совпадает. В Европах Михаил-Вильфред, не оставляя революционной деятельности, начал фарцевать антиквариатом и редкими книгами. Кодекс со странными картинками и письменами выкупил якобы случайно из