Помощник старшего констебля Морли стоял за ее переводом из MIT. Если бы он смог тогда добиться желаемого, ее бы уволили за случившееся во время дела Уолтона. Он был всецело на стороне Финча, повысил его до детектива и дал ему карт-бланш в MIT. Луиза была уверена, что Морли ожидает ее ухода в отставку. Перевод в Уэстон – это все равно что увольнение, но она выстояла, а он так и ждал, что она совершит оплошность.

– Не знаю, что вы хотите, чтобы я сказала, Йен. В статье по большей части факты. Это третье самоубийство, и записки почти одинаковые.

– Но она хоть не упоминает третью записку?

– Нет, это ей еще не слили.

И Луиза тут же пожалела о своей дерзости.

Робертсон откинулся в кресле и потер подбородок.

– Боже, Луиза, что ж все сразу-то, а?

Они посидели молча, Луиза разглядывала Робертсона, который уставился в потолок, словно рассчитывая найти там ответ.

– Кроме этих записок, девушек еще что-нибудь связывает?

– У нас есть софт с компьютеров первых двух женщин, – сказала Луиза и показала ему съемку спутника Салли. – Это засняли за два дня до того, как мы нашли тело.

– Мы знаем, как его зовут?

– Пока нет. Есть еще кое-что.

Она рассказала ему о своей беседе с доктором Эверсон и о том, что в волосах Виктории и Клэр нашли ДМТ.

Робертсон выдохнул, надул щеки, потом втянул их.

– Вот уж чего городу не хватало, так это очередной истории с наркотиками. Журналистка уже в курсе?

– Нет, только я и доктор Эверсон.

– Пусть пока так и останется, ладно? – Робертсон откинулся назад. – Есть хоть какой-нибудь способ остановить эту Эллиот и не дать ей заниматься этой историей?

– Разве что арестовать.

– И вот что она не свалит отсюда в Лондон? Но нет, торчит тут и донимает нас. А не сможете уговорить ее отложить публикацию или попросить Гаррета убедить ее?

– Мне это все тоже не нравится, Иен, но, по правде, она откопала хорошую историю.

Робертсон едва открыл рот, когда одновременно зазвонили их телефоны. Луиза посмотрела на сообщение – похоже, Тане Эллиот было мало протащить историю в вечернюю газету – статья уже вышла в одном из общенациональных таблоидов.

♦ ♦ ♦

То, как быстро находятся ресурсы, когда делом заинтересовался помощник старшего констебля – досадно, но вовсе не удивительно. К вечеру участок кишел полицейскими, и никого не беспокоил вопрос о сверхурочных. Дело о самоубийцах стало единственным приоритетом, и Робертсон, которого вызывали к Морли в Портисхед одного, без Луизы, отменил все отгулы. Фотографии трех погибших женщин увеличили и перенесли из диспетчерской в отдел уголовного розыска, где они заняли центральное место наряду со снимком спутника Салли на пирсе.

Квартиры Виктории, Клэр и Салли снова обыскали, и в какой-то момент Луиза заметила, как один из младших офицеров ведет на допрос мистера Эпплби, хозяина квартиры Клэр. Саймон Коулсон натурально переселился в Уэстон. Он пытался понять, каким образом три женщины связаны в Сети. Их ноутбуки считались в техническом отделе приоритетом.

Но, несмотря на всю эту бурную деятельность, они знали сравнительно мало. Разве что одинаковые программы, три записки и образцы волос. Девушки никогда не жили и не работали вместе, однако же все указывало на наличие какой-то связи.

Телефон Луизы разрывался от звонков газетчиков. Она буквально слышала, как журналисты точат карандаши. Население городка поголовно сидело в соцсетях, и, когда Симона положила ей на стол свежий номер таблоида, Луиза знала, что внимание лишь возрастет. Заголовок гласил:

«Суицид у моря».

Опыт подсказывал Луизе, что теперь у нее два возможных пути: сопротивляться вмешательству прессы или воспользоваться этим в собственных целях. Она выбрала второй и позвонила Тане, пока не передумала.

– Здрасте, Луиза, – сказала журналистка, как будто в тот день между ними не случилось ничего из ряда вон выходящего.

Луиза могла отомстить Тане и сразу обратиться в общенациональную газету, но решила, что пока лучше быть с ней на одной стороне.

– У меня есть фото, которое я хочу распространить. Мужчина, возможно, один из последних, кто видел Салли Кеннеди живой. Как думаете, можно напечатать это фото сегодня в вечернем номере «Пост»?

Луизе показалось – она слышит, как Таня выпрямилась на том конце провода.

– Сможете прислать по почте? Я постараюсь. Спасибо, Луиза, это очень ценно.

Луиза повесила трубку, думая: интересно, чего стоит эта похвала.

Томас стоял у ее стола.

– Босс, кажется, у меня кое-что есть. Я смог найти отца Салли. У него другая фамилия, и в свидетельстве о рождении не записан, но у нас есть данные о нем от соцработников с того момента, как Салли сдали в приют. Работает на складе в Нейлси.

– Сейчас отправлю вот это и сразу подойду к тебе.

♦ ♦ ♦

Луиза дала Томасу сесть за руль и читала сообщение от Трейси, пока тот вел машину. Луиза рассказала ей про вечерний звонок Пола, и Трейси спрашивала, хочет ли Луиза продолжать поиски. Луиза позвонила бы ей, но не хотела втягивать Томаса. Она ему доверяла, но не могла позволить себе рисковать, что новости про Пола и Эмили распространятся.

Она живо представляла довольную ухмылку на лице Симоны, узнающей, что Луиза не может даже толком позаботиться о своей семье. Она написала в ответ:

«Буду ему звонить. Пока оставь это дело». «Ну, хотя бы знаем, что они в безопасности. Целую», – ответила Трейси.

Трейси была права, но от этого не становилось легче. Приходилось учитывать склад ума Пола. Ему хватило мозгов увезти Эмили, никого не предупредив, значит, он снова может так сделать? Насколько она понимала, страховка за жизнь Дианы позволила оплатить квартиру и обеспечила ему приличную сумму денег. И хотя он уже немало пропил, надо полагать, что-то еще осталось.

Фабрика находилась в промзоне на окраине Нейлси, похожей на место, где находился новый полицейский участок, только более обшарпанной. Томас позвонил заранее, и тот, к кому они ехали поговорить, ждал на проходной.

– Дэвид Ланкастер, – представился он.

Это был настоящий гигант. Ему пришлось пригнуться, когда они прошли в дверь. Сложно было поверить, что это отец миниатюрной Салли.

– Что у вас за дело? – спросил он с сильным западным акцентом.

– Ваша дочь, Салли, – сказал Томас.

Мужчина сощурился. Лицо его напоминало бетонную плиту с выступающими нижней челюстью и лбом.

– Салли не моя дочь, – сказал он после недолгого молчания.

Томас покосился на Луизу