— Вайолет, если это считается свиданием, то тебе лучше поверить, что я провожу тебя домой. Меня воспитали в хороших манерах. — Его приподнятая бровь подразумевала молчаливое — в отличие от парней, с которыми ты привыкла встречаться, что отчасти задело.

Я покачала головой.

— Тебе не нужно. Серьезно, возвращайся и наслаждайся остатками ужина со своими друзьями. Со мной все будет в порядке.

Алекс подошел ближе ко мне, прижимая меня к стене, где большой плакат рекламировал приближающиеся школьные танцы.

— Вайолет, — сказал он, его голос был мягким, но твердым, — единственное место, где я хочу быть прямо сейчас, это с тобой. Даже если это всего на несколько мгновений, пока мы идем в твою комнату, я просто хочу быть рядом с тобой. Это нормально? — Он протянул руку и приложил ладонь к моей щеке. Мое дыхание участилось, и все мое тело затрепетало в предвкушении очередного поцелуя. Но… прямо здесь? Что, если учитель увидит нас?

Мой разум вспомнил небрежное отношение медсестры Реллер к братанию между учениками, и я немедленно отбросил это беспокойство. Учителям явно было все равно.

— Эм, да. Да. Все в порядке. — Мой ответ был хриплым, и я, казалось, не могла удержать свое бешено колотящееся сердце, чтобы спасти себя. Я так облажалась.

Улыбка тронула губы Алекса, когда он шагнул ближе, оставляя едва ли дюйм пространства между нашими телами.

— Ты такая красивая, Вайолет.

Слова вырвались у меня, когда я потерялась в кристальной синеве его глаз. Черт возьми, Алекс говорил слишком откровенно, и я была почти уверена, что полностью потеряла представление о своем плане отказать ему. Моя влюбленность в австралийского принца переросла во что-то гораздо большее, от чего невозможно было убежать. Как это произошло за неделю?

На этот раз инициатором поцелуя была я. Я ничего не могла с собой поделать. Он был прямо там, его сочные губы были так близко, и то, как он смотрел на меня… как будто я действительно была принцессой. В глубине души каждая девушка хотела, чтобы на нее так смотрели. Какой бы убежденной феминисткой она ни была.

Тихий стон вырвался из горла Алекса, когда мои губы прижались к его губам, и волна удовлетворения пронеслась по мне. Мне чертовски понравилось, как я воздействовала на него.

Наши губы приоткрылись, казалось бы, одновременно, наши языки встретились в неторопливом исследовании, которое согрело меня до самых кончиков пальцев ног. На самом деле… также согрелось место где-то чуть повыше пальцев ног.

Этот поцелуй. Это был вызывающий порхание бабочки поцелуй, сжимающий киску, заставляющий сердце биться быстрее, который я себе представляла. Алекс серьезно ослабил мою защиту в рекордно короткие сроки.

— Вайолет, — простонал он, отстраняясь от меня всего на пару дюймов. Его руки обхватили мое лицо, и его бедра прижались к моим, ничего не скрывая о том, насколько он был возбужден. — Могу я…

Что бы он ни собирался спросить, это было прервано.

— Полагаю, слухи все-таки правдивы, — раздался мрачный, противный голос Рафа, и я резко втянула воздух. Алекс не сделал ни малейшего движения, чтобы отойти от меня, но его лицо стало холодным и жестким. Через его плечо я могла видеть, как Раф и Джордан только что вошли в двери столовой и уставились на нас — на меня, с открытой враждебностью.

— Какие слухи? — Спросила я, не в силах прикусить язык. Алекс, должно быть, уже знал, что они собирались сказать, потому что он слегка вздохнул и покачал головой.

Жестокая ухмылка тронула губы Рафа. — Эта Золушка действительно отсосет член Прекрасного принца, чтобы получить корону. Жалко.

У меня отвисла челюсть.

— Пошел ты, Раф!

Это было не самое резкое мое возвращение, но, видя, что он уже проходит мимо нас, мне нужно было что-то сказать.

Он просто ухмыльнулся через плечо, его голубые, как грозовая туча, глаза с презрением встретились с моими.

— Извини, мне это неинтересно. Хотя продолжай умолять. Тебе это идет.

Уф. Я угодила прямо в эту ловушку.

Возмущенная, я не могла сказать ничего такого, что не ухудшило бы ситуацию, поэтому я просто решила отшить его.

Джордан просто покачал головой, изображая разочарование, когда последовал за своим другом. Но в ком он был разочарован? Во мне? Или в Рафе?

— Не обращай на них внимания, — пробормотал Алекс, пытаясь оживить момент легкими поцелуями вдоль моей челюсти и вниз по шее. — У них есть история со мной, и они вымещают ее на тебе.

Я фыркнула, затем слегка оттолкнула его.

— Ясно. Ты планируешь ввести меня в курс дела?

Рот Алекса сжался, и он отвел взгляд от моего. Я бы восприняла это как отказ.

— Ладно, я думаю, это мой сигнал уходить. — Я выскользнула с того места, где он прижал меня к стене, и сделала два шага по коридору, прежде чем он схватил меня за руку.

— Вайолет, не делай этого, — взмолился он. — Раф просто придурок. Не дай ему испортить нам сегодняшний вечер.

Я выгнула бровь, глядя на Алекса.

— Сегодняшний вечер действительно не зашел бы дальше, чем уже есть, Алекс. Я знаю тебя едва ли неделю; секс даже отдаленно не упоминался в карточках.

Моя вагина назвала меня лгуньей, но я шикнула на эту сучку.

— Что? Я не был… — Алекс покачал головой, небольшая морщинка прорезала его лоб. — Вайолет… можем мы просто отмотать назад пять минут? Пожалуйста? Перемотай на ту часть, где мы целовались у стены, да? — Да, нет. Даже если я сильно хотела продолжить это занятие с ним, я была слишком раздражена. Что, черт возьми, за история у него была с Рафом, и почему меня за это наказывали?

— Послушай, мне просто нужно знать, во что я ввязываюсь, — сказала я ему, складывая руки на груди в классическом защитном жесте.

Челюсть Алекса сжалась, и я могла сказать, что он не собирался раскрывать все свои секреты прямо здесь и сейчас. Тоже справедливо. Как я только что отметила, мы едва знали друг друга.

— Я скажу тебе, — начал он тихим голосом, опустив взгляд в пол. — Но не сейчас. Разве мы не можем просто… не торопиться?

Я фыркнула от смеха, подумав о том, как не медленно мы только что двигались.

— Да, хорошо. — Я потянулась, взяв его за руку, чтобы показать, что на самом деле не разозлилась. — Извини, что давлю. Давай просто узнаем друг друга получше, и тогда, может быть, когда ты будешь доверять мне больше, ты сможешь сказать мне, какой ущерб нанес Раф. Я ненавижу чувствовать себя единственной, кто не в