— И ты тоже хочешь, детка. Течешь так, что там целый потоп, — горячо шепчет Воронцов. Его прикосновения, как всегда, стратегически верны — за эти дни, что мы вместе, Миша изучил мое тело, и теперь всегда знает, как и где надо погладить, чтобы мои мозги превратились в кисель.

— Но мы… — мой голос срывается, а вместо возражений я могу лишь стонать.

Не знаю, почему так, но я всегда реагирую на этого мужчину остро, каждой клеточкой отдаваясь в моменты близости.

Вот и сейчас не успеваю заметить, как оказываюсь раздетой. Раскрытой. Доступной.

Восхищение в который раз читается во взгляде Воронцова и греет мое женское самолюбие.

— Охеренно красивая, — произносит он, завороженно глядя на меня. Сам раздвигает мои ноги, разглядывает — жадно, похотливо.

Это горячо, откровенно. Это будоражит каждый раз. Поначалу я сильно смущалась. Да и сейчас все еще испытываю если не стыд, то волнение. Но вместе с тем жутко заводит, когда видишь искушенного мужчину, готового тебя боготворить.

— Любимая моя девочка, — шепчет он, опускаясь с поцелуями к моему животу. — Нежная моя, хорошая…

Я расслабляюсь, окончательно покоряясь его воле. Пусть будет сначала секс. Если честно, то я тоже сильно соскучилась по нему. А ведь мы только одну ночь провели врозь.

Оргазм бродит рядом, но Миша умело играет на моем теле — целует, дует на клитор, при этом трахая пальцами, раздвигая их и провоцируя все более острые ощущения.

И когда я уже близка, он вдруг отстраняется, встает так, что мы встречаемся взглядами и говорит:

— Хочу твоя рот, мышка. Пососешь?

Я сейчас возбуждена до предела. Конечно, оральный секс у нас был, и не раз. Но конкретно сейчас я никак не соображу, что именно он от меня хочет — поза неудобная, то есть мне надо встать? Пытаюсь это сделать, но Миша властно кладет ладонь мне на плечо, укладывая обратно. Обводит пальцами сначала одну грудь, щиплет сосок, затем другую. Сжимает уже обе сразу, и от этой нехитрой ласки у меня между ног призывно тянет. Мне не хватает его члена, и я возмущенно хнычу.

— Так что? Сделаешь? По-новому хочу, детка.

Я вопросительно смотрю на него. Он проводит пальцами у меня по губам, размазывает по ним мою же смазку.

В его глаза настоящая бездна похоти. И я падаю в нее безвозвратно. Я его — от и до.

Медленно киваю, соглашаясь заранее на все, что он предложит.

Миша мягко улыбается, чмокает меня в губы, а затем подтягивает так, что голова у меня слегка свисает со стола.

Это неудобно, но Воронцов уже оказывается рядом, поддерживает за шею и командует уже совершенно иным тоном:

— Открой рот, мышка.

Послушно выполняю, позволяя ему протолкнуть член практически на всю длину.

— Пиздец, какая ты горячая. Давай, вот так. Хочу тебя. Позволишь?

Такого опыта у меня еще не было. Мне не страшно — я знаю, что мой мужчина не сделает мне ничего плохого, но все равно очень волнительно. А еще я точно уверена — если я скажу «стоп», он остановится. Услышит мое «нет».

Расслабляюсь, доверившись рукам любимого мужчины. Его член во рту скользит без особых сложностей. И после каждого особенного глубокого толчка, Миша дает мне возможность вдохнуть и перевести дыхание. Я даже готова к тому, что он может сорваться и получить разрядку прямо так. Пикантность ситуации и меня заводит до того, что кажется, только тронь, и я кончу.

А Воронцов как будто считывает мое состояние, наращивает темп, одновременно лаская мою грудь. Легкая боль от его щипков отзывается между ног. Сладкая смесь, которая толкает меня за грань. Мышцы сокращаются. Я теряюсь и упускаю момент, когда оказываюсь уложенной животом на стол, а Миша уже резко вбивается в мое тело сзади. Рычит, насаживая меня на свой крепкий член. Потом вдруг замирает на мгновение, прикусывает плечо и тихо выдыхает:

— Люблю тебя, знаешь ведь?

— Да…

И снова резкие, четко выверенные движения. Кажется, мы с ним совпадаем на каком-то уникальном уровне. Я ведь после нашего первого секса чего только не начиталась в сети. И что бывает жутко больно, и что после этого отвращение к сексу, и что больше не подпускают к себе мужчину.

Мне повезло — Миша оказался терпеливым, он показывал, раскрывал для меня все постепенно. Не шокировал, а соблазнял. Он научил меня чувствовать себя и слышать свое тело. Пусть я все еще краснела и смущалась, но я любила заниматься с ним сексом. Потому что для нас это было куда больше, чем физиология.

Его пальцы скользят по моей спине, прочерчивают узоры, пока член таранит меня между ног. И новая волна зарождается внизу живота, расцветает, становясь все гуще и насыщеннее.

— Люблю, — срывается моих губ, когда новое удовольствие вспыхивает, прокатываясь по моему телу. Миша следует за мной, заливая мою поясницу семенем.

Ложится на меня и мягко целует в плечо, даря невероятный контраст нежности после дикой страсти.

— Вот теперь можно и в гости, — довольно тянет он.

— Но сначала в душ!

27 Нелли

Я очень волнуюсь перед визитом к родителям Миши. Он, естественно, успокаивает меня, но после нашего крышесносного секса все, на что я была способна — просто сидеть в машине и клевать носом.

— Вот видишь, — говорит мой жених, когда мы подъезжаем к воротам родительского дома. — Я же говорил, секс — отличное средство от стресса.

— Так ты специально? — доходит до меня. Поворачиваюсь к нему и понимаю, что да, угадала. — Миша, — вздыхаю с осуждением.

— Что? — усмехается он. — Ты была как струна напряжена. Я просто помог.

— И при этом получил удовольствие, — возражаю.

— Как и ты.

Его горячий взгляд снова вызывает во мне вполне определенные желания. Он наклоняется ко мне, проводит пальцами по моей шее и гораздо тише добавляет:

— Я еще и горло твое поберег, если ты не заметила.

При этом смотрит он на меня так, что у меня снова внутри стягивает все в узел желания. Маг он, что ли? Сглатываю, завороженно глядя на Воронцова.

— То есть дважды специально?

— Не хотел ставить тебя в неловкое положение, мышка.

Он наклоняется и легко чмокает меня в губы.

— Я с тобой, Нелли. Рядом. И я люблю тебя. Помни об этом.

Вот вроде простые банальные слова, но они зажигают во мне уверенность в том, что все