Ибица, вилла Stella,

14 апреля, 8 часов 15 минут

Вот уже десять минут как Манон барабанит в дверь Жанны. Манон тщательно обыскала свой шкаф в поисках любимых Louboutin.

– Жанна, ты спишь?

– Ммм…

– Ты не видела мои туфли?

– Мммммм…

– Жанна! Я ухожу, Мигель ждет меня у входа в 8:30 утра. Я обыскала все, не могу найти свои туфли. И поскольку ты единственная девушка в этом доме, я подумала, что…

– …

– Жанна!

– Я не знаю!

– Мне нужны мои туфли. Ты их не видела? Могу я войти внутрь?

– Я сплю!

– Ладно, я зайду.

Манон врывается в величайший Капернаум, которого никогда не видел мир!

Она никогда не видела такого бардака! Несмотря на задернутые шторы, утренний свет освещает пещеру Жанны. Пол завален сваленной в кучу одеждой и обувью, книгами и журналами. На столе грязные чашки, сложенные стопкой.

Всюду сухие яблочные огрызки, полные пепельницы и банки из-под Coca-Cola.

На одном из кресел лежат полотенца, купальник, пляжные шлепанцы и открытый солнцезащитный крем.

В изножье кровати Жорж спит в своей корзинке, на разорванном саронге.

Манон широко раскрывает глаза. Она пребывает в состоянии шока.

– Ух ты, Жанна!

Жанна вылезает из-под одеяла и спрашивает своим громким голосом:

– Что?

– Ты никогда не убираешься?

– А ты никогда не стучишь, прежде чем войти, прекрасная госпожа?

Манон смотрит на нее ошеломленно. Нет, но все же!

– Я стучала, звонила тебе, я ищу свои туфли, Louboutin.

– Никогда не видела их!

– Я надевала их на вечеринку, ты еще сказала, что они крутые.

– Я не знаю! Но ты, черт возьми, разбудила меня.

Внезапно взгляд Манон привлекает шпилька, торчащая из холщовой накидки. Она бросается к ней, открывает сумку.

– Эй! Манон? Ты сейчас копаешься в моих вещах?

Манон резко поднимает голову. Она кричит:

– Скажи, Жанна, ты опухла? А ты спрашиваешь разрешения? Смотри, это мои туфли в твоей сумке!

– Что?

– Перестань притворяться!

Жанна принимает обманчиво смущенный вид.

– Ах да, эти? Я просто забыла…

– А ты не могла спросить разрешения?

– Тебя не было дома! Это тот день, когда ты была в агентстве с Артуро.

Манон достает свои драгоценные Louboutin. Пятки все стерты, словно пемзой.

– Жанна, ты что, издеваешься надо мной???

– Прекрати орать! Я работала допоздна, у меня разболелась голова!

– Нет, но ты бредишь? Посмотри на это! Правая пятка испорчена, а застежка-пряжка разрезана.

– Ах!

В этот самый момент Манон мечтает врезать фее Жанне так, чтобы она долетела до другого конца комнаты.

– Это все, что ты можешь сказать? Ты что, смеешься, Жанна? Туфли-лодочки за 500 евро.

– 500 евро за насосы!

– Это не «насосы», это Louboutin! Черт возьми, Жанна, ты можешь не заходить в мою комнату, не трогать мои вещи, это несложно!

– Ты морочишь мне голову!

Манон кипит и трепещет. За это она благодарна своему отцу. Она могла бы прихлопнуть нахалку, но сдерживается. Манон кричит:

– Я морочу твою голову? Что ж, я продолжу! Потому что это начинает меня бесить! Ты также доела мою малину и выпила миндальное молоко! Они лежали в моем шкафчике. В моем шкафчике, понимаешь?

– Ты же говорила, что я могу немного взять!

Манон в ярости, она ревет:

– Совсем немного! Не все! Черт возьми, Жанна! Кроме того, ты никогда не ходишь по магазинам!

– Нет времени! У меня нет водителя! У тебя есть Мигель!

Манон отвечает сухо, прижав кулаки к телу.

– Мигель не мой водитель, он отвозит меня в агентство, вот и все! Напоминаю тебе, что я здесь по работе. И у меня назначена встреча с банкиром Stella, и я рассчитывала на свои туфли.

– Тебе нужно только надеть другие.

– О нет, эти лучшие! Послушай меня хорошенько, Жанна, я буду рада, если ты отвезешь мои туфли в ремонт. И сегодня утром! И я отказываюсь, ты меня слышишь? Я отказываюсь одалживать тебе свои вещи! Ты больше не суешь свой нос в мой шкафчик, убираешься из моей комнаты!

Жанна приподнимается в постели.

– Эй! Будь вежливой!

Манон указывает на нее пальцем, красная от гнева.

– Заткнись, черт возьми!

– Оооо, мадам важность, расслабься!

– Аргхххххх!!!

Манон сжимает кулаки, чтобы сдержать себя. Она кричит в коридоре, когда выходит, пугая Жоржа, который лает в корзине! И она сталкивается нос к носу с Маттео.

– О, Манон, что происходит? Ты всех разбудила!

– Так случилось, что Жанна испортила мои Louboutin! У меня встреча в банке, я собиралась их обуть. И пусть она научится спрашивать разрешения! И пусть она даже не извиняется!

Маттео протирает глаза, все еще сонный, и спрашивает, зевая:

– Ах, черт возьми! Но как она это сделала?

– Как она это сделала, что?

– Как испортила твои туфли?

Манон делает глубокий вдох, обхватывает голову руками и кричит:

– Черт возьми, я понятия не имею, Маттео, и мне все равно, как она это сделала! Дело не в этом.

Маттео поднимает глаза к небу, повышает тон и ведет ее в свою комнату.

– Манон, не кричи. Я не прикасался к твоим туфлям, так что давай теперь успокоимся. Это обувь, вот и все. Иди и обуй другие!

Мигель сигналит перед виллой.

– Обуть еще что-нибудь? Нет, но ты ничего не понимаешь или что? Это не просто обувь!

– Я понимаю! Я поговорю об этом с Жанной позже.

После этого Жанна в ярости выбегает из комнаты.

– Что это значит – «Я поговорю об этом с Жанной позже»? Тебе тоже нужно учить меня морали?

– О, девочки, успокойтесь! Половина девятого утра, еще все спят!

– Легко сказать «успокойся». Ты увидишь тот день, когда она сядет за твое пианино!

Он пытается смягчить и успокоить девушек.

– Туфли, Манон, мы говорим о туфлях! Не о Steinway[22]!

– Louboutin, Маттео! Ты делаешь вид, что ничего не слышишь или что?

– Ладно, Жанна в дерьме, в ее комнате полный бардак, все это знают!

Жанна распрямляется, становится выше ростом и напрягает свой грубый голос так сильно, как только может.

– Ах да, я что, ненормальная? А в моей комнате беспорядок? Ты никогда такого не говорил, Казанова!

– Прекрати, Жанна!

– Ах да, тебя бесит, что я вытаскиваю это перед Манон?

Манон смотрит на них обоих. Ее взгляд перебегает с одного на другую: смущенный Маттео, раздраженная Жанна.

– Что ты несешь? – спрашивает Манон.

Жанна вздрагивает и отвечает необычно высоким голосом.

– Ну разве ты не поняла, мадам всезнайка? Пока ты не появилась, стройная, аккуратная, он прыгал на мне!

– Ты?

– Да, я, девушка с бардаком в комнате!

Манон не может прийти в себя.