— Кстати, я и сам не прочь полакомиться, — вмешался мистер Хэпплстоун. — Позвольте мне угостить вас. Я настаиваю.

— Ура, мороженое! — закричали девочки и бросились к повозке.

— Осталось только ванильное и клубничное. Шоколадного нет, — проинформировал детей мороженщик с легким итальянским акцентом.

— Ой, клубничное, клубничное! Пожалуйста! — захлопала в ладоши Мегги.

— Значит, клубничное, — кивнул мороженщику мистер Хэпплстоун. — Каждому по рожку, пожалуйста.

— Каждому? — вытаращив глаза, обратилась Флора к Мегги.

Глядя на сестер, Эсси подумала: как бы их личики не полопались от таких широких улыбок.

Получив по мороженому, вся компания расположилась в тени ближайшего дерева. Близнецы проглотили свое мороженое в восторженном экстазе и убежали искать своих одноклассников.

Тем временем Эсси, Герти, мисс Барнс и Хэпплстоун расселись вокруг многовекового дуба, прислонившись спинами к мощному стволу, и повели неспешную беседу. Эсси наконец-то позволила себе расслабиться, пока остальные рассуждали о времени и астрономии, о гипотетических возможностях и реальных обстоятельствах, об изменении облика Лондона. Мистер Хэпплстоун превозносил Кристофера Рена за его грандиозную работу по реконструкции собора Святого Павла и прилегающих улиц после Великого пожара. Он надеялся, что новые здания, которые строились при его участии, выдержат такое же испытание временем, что и старые. Пока Герти набрасывала в своем блокноте видовую панораму, мисс Барнс разглагольствовала об учебной программе в новой школе, куда ее пригласили. С нескрываемой гордостью она поведала о трех девушках, поступивших в школу Святой Хильды при Оксфорде. Одна решила изучать математику, другая — юриспруденцию, а третья — астрономию. Последняя сделала свой выбор благодаря подобной экскурсии.

Эсси посмотрела на купол обсерватории, сверкающий на солнце, словно драгоценный камень. В это время мисс Барнс поднялась и объявила:

— Если позволите, я заберу мисс Гертруду на экскурсию по обсерватории.

— А они позволят мне посмотреть в телескоп? — вскочила Герти на ноги и с нетерпением принялась стряхивать с юбки прилипшие травинки.

— Узнаем. Оттуда еще открывается шикарный вид на Лондон… — мисс Барнс взяла Герти под руку и повела к зданию обсерватории.

Из рассказов мистера Хэпплстоуна Эсси поняла, что он вовсе не был бригадиром в строительной фирме, что нанимала таких, как Фредди и Денни. Эдвард Хэпплстоун был племянником владельца огромной компании, которая управляла работами по сносу и реконструкциям, проходившими по всему городу.

Он ни словом не обмолвился о драгоценностях, которые откопала его бригада на Чипсайде, и Эсси гадала, знает ли он, что она видела и поняла, что им тогда попало в руки. Но мистер Хэпплстоун болтал о доме своего дяди в Мейфэре и о традиционных семейных обедах по воскресеньям, на которых подавали ростбиф с разнообразными гарнирами. А Эсси восхищалась покроем его льняного костюма — скорее всего, во французском стиле, судя по свободным линиям на широких плечах и зауженным бедрам. На фабрике Рубенов крой костюмов был более прямой. И вот Эсси и Эдвард сидели в парке и болтали, как будто между ними было много общего, но фасон его костюма рядом с ее огрубевшими от работы руками говорил об обратном.

Время, казалось, завязло в полуденном мареве, и Эсси была удивлена, когда мисс Барнс, вернувшись с раскрасневшейся Герти, достала свои часы и воскликнула:

— Господи! Нас не было целых два часа! Надеюсь, мистер Мортон и отец Макгуайер были так увлечены своим обедом в казармах морского колледжа, что не заметили нашего отсутствия.

По интонациям мисс Барнс Эсси поняла, что для директора школы и настоятеля прихода истинной целью поездки в Гринвич была вовсе не забота о детях, находящихся на их попечении. Экскурсия помогала им создавать видимость благотворительной деятельности. На самом деле оба благотворителя улизнули сразу по прибытии на причал и с тех пор не обмолвились с детьми ни словом.

Эсси посмотрела на вершину холма, где девочки постарше укладывали одеяла в корзинки, а младшие, включая Флору и Мегги, кувыркались на крутом склоне неподалеку. Ответственных за поездку джентльменов нигде не было видно.

— Мне было сказано ждать их на причале в половине пятого. Так что надо поторапливаться, — сказала мисс Барнс, бросив на Эсси виноватый взгляд. — Пойдем, Герти, поможешь мне собрать детей и упаковать остатки наших вещей.

Она повела Герти вверх по склону, оставив Эсси наедине с Хэпплстоуном.

— Простите, что отнял у вас практически весь день, — сказал Хэпплстоун, но блеск в его глазах выдавал иное содержание этих слов.

Или это лишь показалось Эсси? У нее перед глазами встал образ матери, лежащей в грязи с перепачканным лицом и кудахтающей курицей на животе, — он словно предостерегал ее от таких симпатичных мужчин, как этот мистер Хэпплстоун. Его изысканный костюм и беспечная улыбка наталкивали на серьезные подозрения. Но Эсси была заинтригована. Она завидовала легкости его существования. Она ходила по тем же улицам того же города, что и он, но было такое ощущение, что происходит это в разные времена и на разных меридианах. Разве он мог представить себе покрытый линолеумом пол на их кухне или медную ванну, которой она пользовалась у себя в доме? Зато представления о его мире складывались у нее из увиденного в витринах магазина «Фортнум и Мейсон», из дорогих костюмов и рубашек, которые они шили на фабрике, из французских каблучков, мелькавших под подолами шелковых платьев, когда их владелицы усаживались на кожаные сиденья автомобилей или маршировали возле Монумента. Она хранила эти образы в своем сердце как залог того, что однажды все изменится к лучшему и в ее семье.

Мистер Хэпплстоун достал из кармана пиджака золотые часы, и Эсси вновь пронзила мысль о драгоценностях, найденных на Чипсайде. Об изумрудах, схожих по цвету с глазами мистера Хэпплстоуна.

— Я должен возвращаться, — сказал он. — Обещал поужинать вместе со своей семьей.

Эсси представила его в вечернем белом смокинге и вздрогнула. А он разделяет ее нежелание расставаться?

— Если бы я не был связан этим обещанием, я предложил бы подвезти вас и ваших сестер до дома, — прибавил он.

Эсси была тронута его заботой, но мысль о том, что этот очаровательный мужчина увидел бы ее жилище, заставила ее содрогнуться. Ей было мучительно стыдно за их садовую пристройку. И в то же время жег позор за такие недостойные чувства. Получалось, что ее семья была чем-то недостойным, что следовало скрывать.

Но другая мысль приглушила терзания Эсси — мистер Хэпплстоун должен был быть в курсе обстоятельств ее семьи, ведь Фредди служил у него чернорабочим! И все же он искал встречи с ней. Надежда стала прорастать в ее сердце, как первые весенние побеги пробиваются сквозь нерастаявший снег. Эсси обуревало желание схватить мистера Хэпплстоуна за руку, задержать здесь хоть на несколько минут и засыпать вопросами. Она хотела расспросить его о найденных драгоценностях… Знает ли он, кому они принадлежат? Разузнать о его младшей сестре, о которой он рассказывал, что она заканчивала школьное обучение в Швейцарии. Она хотела бы знать, плавал ли он когда-нибудь вниз по Темзе и выходил ли в океан, а если нет, то мечтает ли об этом?