В клубе так много людей.

Я пытаюсь привыкнуть к громкому звуку рэп-музыки, разговорам и крикам студентов. Последних и вправду было слишком много.

Эмма обожает ввязываться приключения и нарушать правила. Клянусь, она делает это с детства, идя по пути маленького рыжего антагониста. Конечно, до Эрика Боулмена ей еще было далеко, но факт остается фактом: Эмма Кларк – магнит для безумия.

“Дьявол” забит до отказа, несмотря на то, что сегодня обычная суббота. Люди приходят сюда не за танцами, а за зрелищем – этажом ниже располагается бойцовский клуб, в который студенты сползаются, как муравьи.

Извращенным наследникам не хватало официальных видов спорта, таких как регби, яхтинг, футбол, лакросс, плавание, баскетбол… список был просто бесконечный. Кингстон мог предложить любое, даже сильно дорогостоящее увлечение, однако традиция бойцовского клуба привлекала куда больше.

Ставки на чемпионате были просто заоблачные. Поверьте мне, поставить на матч какую-нибудь гоночную машину ценой в триста тысяч фунтов стерлингов – вполне нормальное явление. Ходят слухи, что администрация Кингстона знает об этом и не только закрывает на это глаза, но и делает ставки. И, в конце концов, может ли директор противостоять фамилии Сноу?

Ведь по другим слухам, “Дьявол” принадлежит не кому иному, как Кастилу. Все в школе заразились его странной тягой к насилию, и никого не заботило, порядочный он человек или нет.

Кастил Сноу – даже близко не порядочный человек. Как и его свита.

– Все здесь, – Элеонор сдерживает вздох. – Вся четверка. Но знаете что, я не боюсь их.

– Правильно, подруга, – Эмма ликует, покачиваясь в такт музыке. – В жопу всех золотых мальчиков!

– Как только твоя мама приводит тебя на политические ивенты? – Эль закатывает глаза.

– Чопорные британцы тоже нуждаются в веселье, – Эм выхватывает у официанта бокал шампанского и кричит: – Боулмен, катись отсюда!

– Но ты тоже чопорная британка, Эм, – напоминает ей Элеонор и тем не менее смеется, заражаясь ее духом свободы.

Энергия Эрика и вправду в последнее время была слишком разрушительной. Эмме даже пришлось давать взятку, чтобы скрыть следы его преступлений. Драки, разгром, драки и так по кругу. Иногда семья – это самое тяжелое бремя.

Он смотрит в нашу сторону, пока Эмма машет ему рукой, а затем показывает средний палец. Благо Эрик слишком увлечен беседой с новым русским студентом.

– Смотрите-ка, – Эмма обнимает нас за плечи и показывает в сторону того темноволосого парня. – Говорят, что он – принц мафии. И он чертовски горяч.

– Три минуты назад ты послала всех золотых мальчиков, – я толкаю Эмму в плечо. – Твое постоянство поражает меня.

– Три минуты – это гребаное прошлое, Катерина. – Я хочу познакомиться с ним. Не помните, как его зовут?

– Хм… – Элеонор переминается с ноги на ногу. – Кажется, Дамиан Петров?

– И имя у него горячее… – Эмма убирает свои волосы назад и разглаживает ткань облегающего белого платья. Сегодня на ней чертовски высокие каблуки, и она сравнялась со мной ростом. – Как я выгляжу?

– Превосходно, – отвечаю я. – Как и всегда.

Эмма одаривает нас своей шикарной улыбкой и бросает, прежде чем уйти:

– Не скучайте без меня, девочки.

– Кэт… – Элеонор отрывает голову от своего телефона и смотрит на меня с сожалением. – Ничего, если я отлучусь?

– Конечно. У тебя все в порядке?

Лицо Эль вдруг приобретает розовый оттенок, и она неуклюже кивает.

– Элеонор, я украду твою подругу, ненадолго? – низкий, глубокий голос врезается в атмосферу. Я оборачиваюсь и вижу позади высокую фигуру Чон Хвана. Губа парня разбита, но в целом он, как всегда, чрезмерно спокоен и отстранен.

Эль хмурится и открывает рот, чтобы возразить, но я говорю ей на ухо:

– Иди. Я могу за себя постоять.

– Ты уверена?

– Да.

Несмотря на то, что нас окружает сотня других студентов, находиться поблизости с кем-то из четверки совсем непросто. Есть что-то в каждом из них, что… отталкивает и пугает до дрожи.

Склонность к насилию? Жестокость?

Все это.

– Я заранее прошу прощения, Катерина.

– Что ты имеешь в виду? – Я пытаюсь перекричать музыку и не уверена, что с высоты своего роста Чон хоть что-нибудь слышит. Но тем не менее он отвечает:

– Ты мне не нравишься, – он делает паузу, а затем шагает навстречу, оплетая мою талию сильной рукой. Я замираю, шокированная его странным поведением, в то время как моего уха касается горячее дыхание: – Ты отвлекаешь его.

Все удушает. Громкая музыка, вибрация по полу, извивающиеся тела. Но больше всего ужасает странный блеск в раскосых глазах Хвана. Когда-то давно он мне даже нравился. Он был самый спокойный из всех, кого я знала, и самый вежливый. Но монстры тоже бывают тихими, не так ли?

Его рука проводит по моему бедру, и я дергаюсь, но легче сдвинуть грузовик. На меня медленно накатывает паника. Ткань юбки задирается наверх, и я проклинаю себя за то, что пошла на поводу у Эммы и надела короткое черное платье.

– Отойди, – приказываю я Хвану, толкая его в грудь.

– Нет.

Он сжимает меня еще сильнее, заключая в ловушку его рук. Я замираю.

– Отвлекаю кого? Ты знаком с ним, не так ли? – говорю я ему на ухо. – Как его зовут?

Его губы изгибаются в ужасающей ухмылке. Это первое проявление эмоций, которое я когда-либо видела на его лице.

– О, в эти игры я не играю, маленькая наивная Кэт. Моя жизнь мне все еще дорога, – его ладонь опускается на мою задницу и сжимает.

Я сгибаю колено таким образом, чтобы ударить парня между ног, но мое движение блокируют.

– Ну-ну, я же действую вам во благо. Мне и так сегодня достанется.

– Отпусти. Меня.

– Блядь, я сказал – нет, Катерина. Давай дождемся главного героя?

Чон прижимается к моей груди, обводя пальцем выпирающие ключицы. Меня начинает тошнить, его прикосновения обжигают кожу и ставят клеймо.

Я не хочу, чтобы он прикасался ко мне, но не могу это остановить.

Как раз когда я думаю, что меня и вправду может стошнить, большая рука хватает Чона за плечо и отбрасывает парня назад. А затем я вижу знакомый черный капюшон.

Атмосфера моментально становится темной. Мрачной. Убийственной. Она пробирает до костей, как и пустой взгляд, направленный прямо мне в глаза.

Прежде чем я успеваю среагировать, он разворачивается и бьет Чона кулаком в лицо, отчего он отлетает и падает на пол.

Дыхание вырывается из моих легких, когда я вижу перед собой ужасное зрелище. Чон лежит на полу клуба, в то время как его лицо превращается в одно отвратительное красное месиво.

Удар.

Удар.

Удар.

Студенты кричат