– Мне… больно, – шепчу я и охаю, когда его голова опускается вниз, чтобы взять мою грудь в его порочный, влажный рот.

Мой позвоночник простреливает от безжалостного посасывания и двойной стимуляции, но когда я думаю, что вот-вот кончу, его пальцы хлопают меня по киске.

– Еще рано.

Я дрожу и хнычу.

– Ты уже не здесь, верно? – хрипит он, поочередно облизывая и кусая мои соски. – Котенок, ты ведь понимаешь, что я буду трахать тебя всю ночь, пока не заставлю твоё тело забыть чужие прикосновения? Ты будешь помнить только меня?

Он делает круговые движения снова и снова, пока за моими тяжелыми веками не вспыхивают звезды.

Укус. И сильный шлепок между ног, почти доводящий меня до пика.

– Отвечай.

– Да… только ты, Кастил.

Восхитительное лицо дьявола вновь показывается перед моими глазами, и на его губах расцветает полуулыбка.

– Кричи мое имя, котенок.

– Кастил…

– Я сказал, – его палец приближается к моему отверстию, опять прерывая оргазм, – кричать, котенок. А не шептать. Ты никогда не была громкой, но я хочу, чтобы ты была громкой для меня.

Его темные глаза сверкают в темноте, и мои стенки сжимают его, когда он проникает вовнутрь и начинает делать поступательные движения.

Опять… Опять эта пытка. Боже мой, я не выдержу.

– Хватит, – по моим щекам безостановочно текут слезы. Я вцепляюсь в его толстовку и отклоняю голову назад от новой безумной волны удовольствия. И… опять его пальцы замирают. – Кастил!

– Вот так, – он слизывает слезы и покрывает поцелуями мое лицо. – Еще раз.

Я сжимаюсь, не в силах сделать того, что он хочет, нарочно. Я никогда не кричала. Никогда.

– Я не могу, – мои пальцы скользят по его сильной шее, и я поднимаюсь на носки, чтобы сделать его движения глубже. – Пожалуйста, дай мне это.

Его губы приближаются к моим.

– Что именно?

Воздух с шумом входит в мои легкие.

– Дай мне кончить.

Он молчит, в то время как его пальцы продолжают ласкать мою киску, доводя ее до пика и останавливаясь перед самым концом. Как он понимает, когда я нахожусь на грани? Разве это возможно?

– Пожалуйста, – шепчу я. Мои щеки сильно горят, а воздуха практически не осталось. – Пожалуйста, Кастил.

Сделай это, Катерина. Если ты разрешила себе хоть раз быть неправильной, то иди до конца.

Я неуверенно скольжу ладонями на его безупречное лицо и приподнимаюсь, чтобы поцеловать. Мои ноги дрожат, но я продолжаю умолять Кастила дать мне желаемое через поцелуй – может быть, растерянный и неуклюжий. Однако это срабатывает. От моего дьявола, наконец, исходит низкий, хрипловатый звук, и я ликую.

Я тоже имею власть над ним.

Все еще лаская меня, он быстро расстегивает джинсы и вытаскивает свой очень твердый и очень большой член. Что?..

Не давая опомниться и взяв за бедра, меня с легкостью приподнимают наверх. Мои ноги автоматически обвиваются вокруг его гибкой талии, чтобы я не упала на землю. Подошвы моих кед погружаются в заднюю поверхность его бедер, когда кора дерева врезается мне в позвоночник.

– Сегодня ты кончишь только с моим членом внутри, – его грубый голос звучит, как извращенная колыбельная. – Ты будешь извиваться, стонать и кричать, пока я буду выбивать из тебя твою ошибку. Ты согласна, котенок?

Его член ударяется по моей киске. Раз, два, три. Вспышки удовольствия проносятся по всему моему телу, и тем не менее я испытываю страх. Кастил и вправду слишком большой, и нет никаких шансов на то, чтобы мне не было больно в мой первый раз.

Но я… готова испытать эту боль, если ее причинит Кастил. Мой личный монстр и кошмар, преследуемый меня не только во снах, но и наяву.

Я киваю, чувствуя как сердце пропускает удар, и кричу, когда Кастил входит в меня.

Он встречает сопротивление, и я прикусываю нижнюю губу, чтобы не разрыдаться.

Мои руки оплетают его шею, а голова прижимается к плечу. Дышать становится просто невозможно, но я заставляю себя расслабиться, принять его, даже если он разрывает меня изнутри. Его тяжелый древесный запах действует на меня опьяняюще, но этого недостаточно.

Мне больно. Мне чертовски больно.

– Давай, Кэт. Прими меня, – Кастил выходит и входит обратно, медленно погружаясь в мое нутро. – Черт, ты так сильно сжимаешь мой член. Ты чувствуешь это?

О, я чувствую и, кажется, не дышу уже больше минуты. Легкие разрывает от недостатка кислорода, и Кастил обхватывает мой затылок рукой, чтобы увидеть мое лицо.

– Не смей погружаться на дно, когда я с тобой, Катерина, – он мрачнеет и хватает за горло, душа меня. – Ты будешь задыхаться только тогда, когда я буду душить тебя, пока твоя маленькая киска будет душить мой член.

Мерзкие щупальца паники отпускают меня, как волшебству, повинуясь ему авторитарному, приказному голосу.

– А теперь расслабься, котенок, – его губы обрушиваются на мои в искушающем поцелуе. Еще один короткий толчок, и еще большее сопротивление. – Прими меня. – Поцелуй и больной укус. – Пожалуйста, Катерина. Прими меня.

Я замираю, когда слышу мольбу в его хриплом голосе. Кастил везде – его прикосновения, его голос, его аромат окутывают меня с головой, и я, наконец, расслабляюсь, позволяя ему продвинуться дальше.

А затем наступает боль.

Боль такой силы, что я всхлипываю прямо ему в поцелуй, чувствуя как теплая жидкость просачивается мне между бедер. Кастил замедляется, его пальцы сжимаются на моем горле, а затем он смотрит вниз. В место, где мы соединены.

И где, полагаю, есть моя кровь. Луна слишком яркая, чтобы ее не было видно.

– Скажи мне, – садистский огонь сияет в его почерневших глазах. – Это месячные? Или ты лгунья, Катерина?

Мои губы дрожат, я едва терплю боль, сжигающую меня изнутри.

– Просто продолжи.

Мне нужно, чтобы он сделал что-то, чтобы эта боль исчезла.

Кастил начинает выходить, но я вцепляюсь в его шею и не позволяю покинуть меня. Мои мокрые от слез губы касаются его щеки.

– Я… делаю это в первый раз. Я лгунья. Не… уходи.

– И ты позволила мне трахнуть тебя в лесу? – Кастил снова сжимает мое горло и заставляет смотреть на него. Я давлюсь воздухом, когда вижу странный блеск одержимости. Он засасывает, он подавляет, и он странным образом возрождает то безумное удовольствие, которое я испытывала прежде чем, он вошел в меня. – Я говорил, что я сделаю с тобой очень плохие вещи, Катерина. Но сейчас я едва сдерживаюсь, чтобы не убить тебя.

Он возобновляет медленное движение его члена, и я прикусываю губу до крови. Тепло его кожи согревает меня, хотя