Шрифт:
Закладка:
– И что ты хочешь предпринять? Тебе бы убийствами заниматься, а не складом какого-то барыги.
– Тут все взаимосвязано – доказать Лешему этот взрыв и закрыть. Ущерб большой, лет пять получит. А когда он надежно сядет в тюрьму, я с него все убийства вытяну, никуда он уже не денется.
– Ой ли? Сколько раз пытались посадить, а все без толку, – засомневался руководитель. – Разве что судейской «крыши» у него теперь нет…
– На это и рассчитываю, что никто сейчас не посмеет за него заступиться, – твердо ответил Чижов. – Думаю, что у нас все получится.
– Хорошо, согласен. Составь план оперативно-следственных мероприятий, действуй обстоятельно, не торопясь. Надо бить по этому уроду точечно и наверняка.
Ночью, прежде чем уйти домой, Чижов вытащил из нагрудного кармана пластину, как в детстве, погладил ее пальцем и прошептал:
– Отец, все идет хорошо, враг будет сломлен!
4
Наутро поступила сводка разговора Лешего с Аишкиным.
– Батя, привет! Читал, как меня наградили?
– Конечно! Молодец, поздравляю, ты настоящий герой!
– К Яхову не смог попасть, помощница-тварь не подпускает к нему. Батя, придется тебе сходить.
– Ладно, на днях позвоню и схожу. Как фамилия-то этого опера?
– Чижов, Олег Иванович.
– А-а-а, нашел, в календаре было записано. Юлиан, надо бы встретиться с тобой, поговорить насчет Бабуси. Я вылетаю в Москву, там про нее кое-кому шепну, чтобы дали хорошенько по кумполу.
– Я готов. Когда?
– Вечером встретимся. Прихвати с собой денег для поездки.
– Есть, товарищ генерал!
«Ага, «Бабуся», по всей видимости – Бедова, только ее немного «состарили». Серьезно за нее взялись ребята», – думал сыщик, берясь за вторую сводку. Разговор происходил между Лешим и Матвиенко:
– Дима, все спокойно?
– Спокойно.
– Насчет склада никто не интересовался?
– Да нет, никто. А что, какая-то движуха пошла?
– Мне донесли, что наш опер был у Челищева, интересовался пожаром.
– Какого черта?! Что ему надо?
– Поэтому и звоню. Надо с ним быстро порешать, иначе он докопается.
– Хорошо, будем форсировать.
«Речь-то про меня, – улыбнулся оперативник. – Наконец-то дождался! Все спокойно, Олег, рыба сама плывет к тебе в сети. А насчет склада все подтверждается, это их рук дело!»
Третья сводка содержала разговор Лешего с прокурором Шлаковым:
– Респект и уважуха честному прокурору, покинувшему райский уголок, чтобы искоренить преступников и коррупционеров, оккупировавших этот гребаный край!
«Не оригинальничает, убогий, – усмехнулся оперативник. – Своими «респектом» и «уважухой» начинает потихоньку доставать».
– Здравствуй. Что хотел?
– Андрей Евграфович, хочу пожаловаться. Меня достает Чижов, постоянно принюхивается, подозревает в чем-то, подговаривает людей писать доносы. Это на меня-то, на честного предпринимателя и мецената! Прошу прокурорского реагирования.
«А с «честным предпринимателем и меценатом» достал полностью, – чертыхнулся опер. – С таким «честным» предпринимательством и меценатством – только в гроб».
– Напиши заявление, будем рассматривать. Желательно его записать на диктофон. Ты с ним разговариваешь?
– Попробую поговорить, спровоцирую на угрозы в мой адрес. Как получится.
«Попробуй, – засмеялся опер, – моментально получишь по жирной харе!»
От последней сводки на душе у сыщика остался неприятный осадок. Разговаривали Леший и Карина:
– Здравствуй, милый. Операция прошла хорошо, я сбросила его.
– А что, был мальчик?
– Да, четырнадцатая неделя, врачи хотели отказать, но все же решились… Юлиан, все это ради тебя… Юлиан, я, как и все женщины, хочу ребенка, семейного очага…
– Погоди, погоди, все у нас будет, а пока рано. Поженимся, будут дети… Никогда не поздно…
– Юлиан, это уже второй аборт! Врачи говорят, что дальше у меня может вообще не быть детей! А годы-то идут…
– Будут, не беспокойся. Уладим все дела и поженимся, отгрохаем такую свадьбу!
– А Глаша? Она нам этого не позволит!
– А побоку, идет она лесом!
– Хорошо, выпишусь – поговорим подробнее.
«Черт побери, как жалко-то ее! – посочувствовал женщине сыщик. – Зря ты связалась с этой семейкой – теперь, девочка, нахватаешься бед».
Через три дня Чижов докладывал начальнику уголовного розыска:
– Завтра после обеда выдергиваем Лешего к нам и начинаем расспрашивать о готовящемся на Бедову покушении. Лешего будем держать у себя ровно столько, сколько нам потребуется времени для задержания всех его работников. Начнем со всеми разговаривать, от результатов бесед зависят все наши дальнейшие шаги.
– А этот прокурор, Шлаков, не помешает нашей операции? – высказал опасения начальник уголовного розыска. – Он одним росчерком пера все наши старания может пустить коту под хвост.
– Насчет этого подстраховался, – доложил опер. – Заместитель прокурора республики Мерзликин на нашей стороне, он будет контролировать ход следствия.
– А утечки информации от него к Шлакову не произойдет? Все-таки гражданские люди, с конспирацией у них слабовато.
– Он предупрежден, утечки не будет.
– Сколько сил задействовано в операции?
– Двенадцать оперативников.
– Точное время операции?
– Завтра, ровно в три.
– Хорошо, в это время я постоянно нахожусь в кабинете, буду отбиваться от звонков всяких Шлаковых и Бедовых…
– Бедова уже не позвонит, – улыбнулся оперативник. – Она полностью нейтрализована и, более того, помогает нам. Так что все путем!
– С Богом! – в конце напутствовал руководитель. – Держите меня постоянно в курсе.
На следующий день после обеда Леший сидел перед операми, участвующими в операции, и отвечал на глупые вопросы – молодые сыщики специально прикидывались простоватыми и недалекими милиционерами.
– Вам этого не понять, – назидательным тоном поучал он «желторотых» оперативников. – Я получил информацию о подготовке покушения на федерального судью, – Леший поднял вверх указательный палец, обозначая важность персоны, – от конфиденциальных источников, называть которые не имею права. Так что потрудитесь взять судью, над которой нависла угроза расправы, под государственную защиту. Если с ней что-то случится, полетит не одна голова.
– Насчет наших голов не знаю, – усмехнулся позже один из оперативников. – Но одна голова точно полетела, причем от твоих рук. Или ты забыл своего сварщика?
– Вы на что намекаете?! – вскипел Леший, вставая со стула. – Я вообще не буду с вами разговаривать! Я ухожу!
– Сидеть! Никуда не денешься, а будешь как миленький отвечать на вопросы! – повысил голос оперативник.
Леший, поскрипывая зубами от злости, невольно сел на место. Опера продолжили мурыжить Лешего, дожидаясь, когда им позвонит Чижов.
А Чижов тем временем со своей группой нагрянул в усадьбу Лешего, там они задержали восемь работников. Гражданские жены Лешего – Глаша и Карина, уже успевшая выписаться из больницы, – всеми силами пытались помешать этому, но милиционеры были настроены решительно, и обе сожительницы маньяка пополнили список задержанных.
В первую очередь Чижов решил поговорить с Матвиенко. Тот отказался общаться с оперативником:
– Я требую адвоката, а до тех пор ни с кем не хочу разговаривать.
– Хорошо, сиди в камере, жди адвоката, – ответил оперативник. – Если,
