И ведь верили! Верили, что в дни ретроградного Меркурия в Зону лучше не соваться – хабара не будет. Верили, что специальные амулеты помогут избежать ловушек. Платили деньги до или отдавали часть хабара после рейда за проведенный ритуал на удачу. И, разумеется, не забывали принести на Могилу Первого Сталкера какую-нибудь мелкую хреновину из рейда, если тот заканчивался благополучно. Хотя сам Лешка-Прапор, которого почему-то после смерти, глупой и недостойной, назвали Первым, на идола совсем не тянул. Да и первым он не был, если уж на то пошло.

Местный батюшка поначалу пытался противостоять пагубным тенденциям, но потом махнул рукой и оседлал волну: благословлял на выход в Зону, снабжал образками и даже пытался проповедовать. Аномалию он объявил Божьим творением, данным как испытание для укрепления в вере. А что ему оставалось? Не объявлять же Аномалию Божьим попущением. В зависимости от настроения он призывал то следовать принципу «око за око», то, наоборот, подставить другую щеку, а иногда, хлебнув лишнего да раздухарившись, начинал вещать о том, что Зона награждает избранных. Правда, как стать избранным, не уточнял.

Вот и сейчас интуиция была ни при чем. Сказался опыт, ну и слух не подвел – привыкши держать ухо востро, Гончар уловил присутствие других людей.

– Посиди-ка тут, – он показал Мартине на выступающий снизу под слоем тумана фундамент ангара, – а я осмотрюсь пока.

Удивительно, но она не спросила, в чем дело, молча сняла рюкзак и присела на корточки у стены. То ли стала ему доверять, то ли просто рассудила по-житейски, что кидать ее Гончару сейчас невыгодно.

Он дошел до угла и осторожно выглянул.

Фигуры людей накрывало сероватое марево, но обувь – три пары стоптанных армейских сапог и две пары кроссовок – осталась напоказ. И, похоже, «сапоги» жестко прессовали тех, что были в кроссовках.

– Скидывайте рюкзаки, чего уставились, – донеслось из тумана.

– У нас ничего нет, – прозвучал дрожащий девичий голосок.

– Тебя не спрашивают, есть или нет, бросай сюда.

Что-то там, в тумане, произошло, потому что послышался звук глухого удара, и на асфальт упало скрюченное тело. Затем сапог с остатками засохшей грязи со всей силы приложил лежащего в солнечное сплетение.

– Не бейте его! – Голосок звучал громче, с отчетливой ненавистью.

– Если не хочешь следом за ним, вынимай хабар.

Решившись, Гончар аккуратно поставил на землю рюкзак и достал нож, который взял в соборе, – он, похоже, был лучше, чем его собственный. Туман словно того и ждал: вдруг рассеялся, резко, как раскрывшийся занавес, обнажая сцену. Теперь Олег ясно видел происходящее.

Трое отморозков – копии того морока, что показала Зона, – наезжали на неопытный молодняк. Маленький, похожий на крысу, с кастетом – в центре и два длинных урода – по краям, один – с велосипедной цепью, второй – с подводным ружьем. И этот последний держал на мушке совсем молоденькую худющую девчонку, которую била крупная дрожь – надо думать, от страха.

Гончар медлил.

Прежде чем что-либо делать, обязательно надо понять, кто перед тобой, но «прокачать» банду не получалось. Казалось, все ясно – уличная шпана, за артефактами не охотятся, в рейды не ходят, к серьезным людям не задираются, выискивают новичков. Вот только… Набор оружия не влезал ни в какие рамки. Был бессмысленным. Глупым. На первый взгляд, все правильно: на длинную, среднюю и короткую дистанцию, но… Вот зачем, к примеру, в Зоне цепь, тем более – велосипедная? Ладно, на Большой земле, где легко нарваться на проверку полиции, цепь можно выдать за хозбыт. Ладно, когда ты один и вели к шанс, что придется отмахиваться от нескольких противников. А когда ты в группе – зачем? Еще и подводное ружье. Признанное дальнобойное оружие Зоны – арбалет – «делает» ружье по всем показателям. Но ведь зачем-то этот кретин тащил в Зону такой неуклюжий агрегат? Неповоротливый, неточный, дальнобойность невысокая… Или – не кретин? Потому что в одном аспекте подводное ружье все-таки превосходит арбалет. Если противник с арбалетом, можно попытаться сократить дистанцию. Получить дырку, но приблизиться вплотную. А вот тяжелый гарпун не оставлял никаких шансов. Значит, подойти к банде вплотную не удастся.

А события разворачивались по веками отработанному сценарию.

– Что тут у нас?

Главарь с кастетом брезгливо распинал жестянки с консервами, хмыкнув, засунул в карман карту и нагнулся, подбирая сверток, перетянутый аптечной резинкой.

– Ну вот… Два «каштана» и «пружина». А говорили, ничего нет.

Коротким резким движением он опять пнул лежащего на земле парня. Потом повернулся к девушке.

– Врать нехорошо!

Грязная лапища потянулась к ее шее.

– Не трогай ее!

Этого еще не хватало! Из-за спины Олега вылетела Мартина.

– Как вы можете, они же совсем дети!

Гончар схватил Мартину за локоть, удержал. Конечно, нет ничего глупее, чем объявиться вот так, но можно и так. Сейчас по всем канонам банда должна свалить. Хабар у них, а связываться с такими, как Гончар, себе дороже. Уж этому-то жизнь должна была их научить. Взбешенную Мартину сбрасывать со счетов тоже не стоило. Конечно, хабар молодняк потеряет, но ничего, переживут. Не самый плохой исход.

Вся троица, как по команде, повернулась.

– Оба-на! Еще одна соска! – Тот, что с ружьем, уставился на грудь Мартины, по роже растеклась глумливая улыбочка. – Это просто праздник какой-то!

Гончар наконец понял. Это не уличная шпана. Нет у них опыта постоянных драк, не привыкли они получать по морде. Слишком трусливые. Да, они крутые и дерзкие, но только в своем воображении. Мамкины хулиганы. И оружие они выбрали самое грозное на вид, а не то, что нужнее. Не будут они отступать, так как считают, что легко справятся с Олегом. Лишь главарь, похоже, что-то начал подозревать…

– Кавалера твоего мы, уж извини, того. – Выродок вскинул ружье и выстрелил.

Такого Гончар никак не ожидал. С добрых двадцати метров, ну что за кретин!

Тело среагировало само. Заученным движением Олег толкнул вбок Мартину, сам упал в противоположную сторону, перекатился, вскочил на ноги и бросился к троице. Те сбились в кучу, что-то орали друг другу, подбадривая, идиот с ружьем суетливо перебирал линь, подтягивая гарпун. Олег на полном ходу врезался в него, тот отлетел, как кегля, сбил с ног главаря, оба рухнули на землю. Остался отморозок с цепью. Удар был размашистый, широкий. Олег перехватил цепь, дернул на себя, подтягивая противника, и полоснул ножом по роже. Раз, другой, третий, чтобы больше