На секунду прозрачное отражение моргнуло, и моя ладонь слегка вошла в зеркало. Задумка проста. Зеркало считалось проходом в другой мир, воротами, через которые духи и демоны проникали в наш. В размышлениях я пошел дальше — что если обычным людям и животным попасть в тот мир мешают отражения? Они, как стражи, закрывают собой проход.

Парковку сотряс рев металла, будто от столкновения двух машин на автостраде. В меня врезался чей-то взгляд. Обжигающий и тяжелый. Я посмотрел в его сторону. Никого не заметил. В паре сотнях метров от меня колонна отъехала в сторону, словно на колесиках, ударилась в другую и отпружинила, лампы замигали с удвоенной скоростью, их треск оглушил подобно жужжанию насекомых в жаркий летний день посреди леса, на полу, где стояла колонна, появился огромный след трехпалой лапы. В десяти метрах от него — второй. Третий. Они приближались.

Я повернулся на зеркало и сильнее вдавил ладонь. Положил вторую руку. Толкнул всем весом. Давай же! Они с большим трудом вошли по локоть, будто я продирался сквозь плотное желе. Я услышал скрип отъезжающих на пути чудовища колонн. Звук усиливался. Учащался.

Повернул лицо боком, ударил головой по зеркалу и увяз наполовину. Ну же! В глазах зарябило, веки закрылись от давления. Не желе, скорее плотная вода. Но чем сильнее погружался, тем более жидкой она становилась. Пролез всем туловищем, и дело пошло быстрее. Люминесцентные лампы замолчали, топот невидимого Скрытого слегка заглох, его взгляд сполз на мои ноги. Я вдавил руки в пол и протащил внутрь всего себя. Когда пролезли мои кроссовки, я ощутил, что половину меня отсекли. Не какую-то часть, как после использования вещей Дениса или разговора с марой. Ровно половину. И вместе с ней пропали все звуки. Распахнул веки и увидел лишь темноту. Я не чувствовал рук, ног, пола, на котором лежал. Вообще ничего. Меня, словно, не существовало.

Я бы рассмеялся, но даже чувства поблекли и смешались в бесцветную кашу. Разве не забавно? Сбежать от верной смерти, чтобы умереть иначе.

С каждой мыслью внутренний голос слабел. Думаю, вскоре пропадет и он. У меня не останется ничего, что делает меня мной. Возможно, имя? Да, имя. До чего неприятная шутка. Ее издевательство окажется последним доказательством «я». Теодор. За всю мою жизнь эта женщина употребила — даже не произнесла — его трижды.

— Челядь, — промурлыкал кто-то мужским голосом, — в моей власти помочь, но услуга не бесплатна.

Он звучал тихо. Не как шепот, а будто находился далеко.

Я…

— Следуй, если согласен на обмен, — перебил неизвестный.

Мое тело онемело и, кажется, вовсе исчезло. Без понятия, как…

— Вслушивайся, старайся разбить мой голос на составляющие.

Я помедлил. Глупо соглашаться на предложение первого встречного, еще и не зная цену. Вдвойне глупо, учитывая мое положение. Будь на месте «спасителя» эта женщина, она не обмолвилась бы о цене, оставила бы за бедолагой долг, накопила бы достаточно кармы и ободрала должника до нитки. Думаю, сравнивать всех мистиков с ней — хорошая идея.

— Будет тебе известно, — продолжил мой «спаситель». — В обмен ты должен нам услугу. Найди партнера, памятную вещь или место. И образуй с ним связь. Иначе мир забудет тебя, а мы будем вынуждены обратиться к драконьему всаднику. А их услуги весьма дорогие.

Звучит… безобидно. Даже напоминает совет. Или хитроумную попытку прикончить меня. Какие есть еще выходы? Решить проблему самостоятельно, без книг этой женщины и без малейшего понимания, где я и как это место работает.

Ладно. Была не была.

Попробовал по голосу понять, кто говорит со мной. Между слов «спасителя» проскакивало урчание, временами оно перерастало в полноценный рык. Такой звук издавал кот, который явно ждал чего-то от хозяина, но глупый человечишка не понимал, что именно.

— Неотесанность, наглость, легкомысленность, — оглушил меня голос. Теперь он звучал намного громче, будто его владелец стоял передо мной. — Продолжишь, и мой король запретит тебе появляться в наших землях.

— Вы говорили про… — начал я и оборвал себя. Мой голос вернулся!

— Помни о долге перед нами.

Темнота взорвалась вспышкой света. Я зажмурился, но яркая белизна пробилась сквозь веки. Прикрыл глаза руками. Погодите… Руки! Я вновь почувствовал тело, ощутил вязкость окружения. Оно больше напоминало плотную жидкость, нежели… воздух.

Я вынырнул из него, мое лицо обдала прохлада, а в уши ударили новые звуки: перешептывания, треск стаканов и шелест одежды. Мои веки распахнулись сами собой.

— Добро пожаловать на заседание Совета, челядь.

Глава 7. Путь, что она проложила

— Добро пожаловать на заседание Совета, челядь.

Моему взгляду предстала комната. Она ширилась, вздымалась вокруг меня — от размеров перехватывало дыхание. Мраморные стены и пол освещались свечами на люстре под стать габаритам помещения. Даже сотне, тысяче крошечных огней не хватало, поэтому в комнате царил полумрак.

Я попятился, и под ногами хрустнуло, взгляд тут же прыгнул вниз. Меня окружали обломки, кусочки ваты, которая давно пожелтела, и осколки хрусталя или стекла — я не разбирался. Они стелились по полу и тонули в своих тенях. Казалось, через зал пронесся ураган.

Готов поспорить, раньше здесь принимали богатых господ или самых настоящих дворян — на второе намекал общий стиль комнаты, она, как и поместье этой женщины, хорошо бы смотрелась в учебнике истории, в разделе про Российскую империю.

Без предупреждения на меня обрушилось четыре взгляда. Я поморщился и зажмурился. Они кольнули, вонзились в кожу, словно иглы шприца во время забора крови. Медленно, внимательно. Их владельцы разглядывали не мое лицо, нет, они пробирались вглубь, под кожу, под мышцы, под кости. Прямо к душе, к моей сути.

Взгляды шелохнулись. Один пополз вниз, опустился на щеку и рассек ее, подобно скальпелю хирурга. Второй перепрыгнул, ударил в грудь. Третий не двинулся с места. Четвертый осторожно вытянулся из-под кожи, чтобы не повредить, и исчез.

В голове загудела тупая боль. Я вскинул перед собой руку, чтобы закрыться, и опешил.

Сквозь мешковатые рукава толстовки просвечивались тонкие, как спички руки. А сквозь них виднелись стены. Я напоминал призрака, уже не в отражении зеркала. Черт.

В боковом зрении, под ногами, промелькнул пушистый хвост. Я обрушил взгляд вниз.

От меня вышагивал крупный кот породы мейн-кун. Его серую шерсть покрывали большие серые пятна, которые желтели в тусклом свете и отдаленно напоминали «глаза» на павлиньих перьях.

Мейн-кун шел к пожилому мужчине. Он