– Почти восемь. Во сколько нужно выехать?

– В десять.

– Как бы мне хотелось остаться здесь.

– Мечтаю об этом каждый раз, – тихо произнес он. – Но сегодня не так сильно.

– Почему?

– Потому что самое лучшее возвращается со мной.

Я прижалась губами к его губам. Потом положила голову ему на грудь, и он крепко меня обнял.

– У нас еще целый час.

– Час, – эхом отозвалась я.

Больше не стала засыпать. Не хотела пропустить ни секунды. Лежа там, вспоминала, что случилось за год, думала о внезапном повороте судьбы. Что будет дальше? Я знала, чего хочу. Соединить наши жизни и вместе сражаться. Ведь об этом он мечтал. Мечтал ли?

Я прогнала все мысли. Подумаю потом. Часы идут слишком быстро, время летит. Казалось, прошло всего несколько минут, а Эндрю уже зашевелился и взглянул на будильник рядом с кроватью.

– Пора?

– Да. – Он поцеловал меня в лоб.

Я тяжело вздохнула.

– Все хорошее когда-нибудь кончается.

Он провел рукой по моей щеке.

– Не все. – Он поцеловал меня и медленно сел. – Пойду приму душ. – Встал, взял рубашку, туфли и вышел из комнаты.

Я тоже сходила в душ, потом принялась собирать вещи. Достала из шкафа куртку – символ того, что оставила позади, и того, к чему возвращаюсь. Теперь жизнь не казалась такой ужасной. Внезапно появилось столько энергии и сил, что никакая зима не могла напугать.

Часы показывали без пяти десять. Пора. Я вышла в гостиную.

– Я готова.

Эндрю сидел на диване и ждал меня.

– Уверена, что ничего не забыла?

– Абсолютно. Если забыла, значит, придется вернуться.

Он улыбнулся. Внезапно на лице его появился испуг.

– Паспорта! – воскликнул он. – Вот была бы засада. И не оставил чаевые Джазмин. Паспорта там, в верхнем ящике комода, – ткнул он пальцем в дальний конец комнаты. – Рядом с кладовкой. Я положил их под другие бумаги, чтобы никто не нашел. Принесешь?

– Конечно.

– Всегда оставляю Джазмин чаевые в своем шкафчике, для надежности. – Он вышел из комнаты.

Я подошла к комоду и выдвинула ящик. Внутри лежали какие-то документы. Порывшись, отыскала наши паспорта. Вдруг взгляд упал на самый верхний листок. Молния, а сверху зеленая полоса, на ней слова: AVISO RECEIBO[87].

CFE Comisión Federal de Electricidad

Sr. Andrew Hill[88]

Просто счет за электроэнергию. Ничего интересного, и я закрыла комод. Вдруг как гром среди ясного неба: Эндрю Хиллу. Почему счет за электроэнергию прислали на имя Эндрю? Если кондо принадлежит ему, то зачем он лгал?

Тревожный холодок пробежался по спине. Неужели меня снова обманули? «Должно быть объяснение», – откинув эту мысль, убеждала я себя. Может, он просто скромный.

Но после всех тех уловок и вранья, через которые пришлось пройти с Клайвом, только полная дура не запаникует. Почему он соврал? Тревога наполняла меня с быстротой подземных вод.

Эндрю вернулся в комнату, переложил кошелек в задний карман.

– Нашла?

Я закрыла ящик, чувствуя себя виноватой, будто меня поймали на чем-то незаконном, и подняла паспорта вверх.

– Вот они.

– Отлично. – Он огляделся и выдохнул. – Ну, все, поехали. Назад к снегам.

– Даже не смотрела погоду, – залепетала я, пытаясь отвлечься от дурных мыслей.

– Я смотрел. Пока нас не было, дважды шел снег. Такими темпами к концу зимы Солт-Лейк превратится в ледник.

– Давай останемся здесь, – искренне надеясь, проговорила я. Что-то подсказывало – вместе с выходными закончится все остальное.

– Мы скоро вернемся сюда. – Эндрю поцеловал меня в лоб, я закрыла глаза.

Я понимала, что все это глупо, как и все наши страхи, только счет за электричество никак не шел у меня из головы. Почему он солгал?

Глава тридцатая

До поездки я боялась, что вернусь домой с мужчиной, который мне безразличен. Но вот я возвращаюсь домой без мужчины, который очень дорог моему сердцу.

Дневник Мэгги Уолтер

Дорога до аэропорта оказалась длиннее, чем я помнила. Мы с Эндрю почти не разговаривали, хотя тишина его, похоже, ничуть не тревожила. Может, он воспринимал мое молчание как нежелание уезжать. Если бы. Уезжать, конечно, не хотелось, но главной причиной замкнутости все же стал страх, обуявший все мысли. То и дело поглядывала на Эндрю. Теперь он казался каким-то чужим. Я любила его. Почему же этого мало? Клайва я тоже любила. Доверяла ему. И чем все кончилось?

Наша поездка вызвала больше вопросов, чем принесла ответов. Эндрю оказался не таким, каким предстал передо мной в первую встречу – простой человек в сапогах и поношенных «левайсах», зарабатывающий на жизнь продажей елок. У него есть деньги, вкус, ум, прошлое, в которое мне удалось заглянуть лишь одним глазком. Кто он?

То, что первое время казалось безобидным, теперь пугало. Клайв это Клайв. Наш брак был сплошным «Шоу Клайва», где все прожектора направлены исключительно на мужа, где все лавры доставались только ему, всем же остальным отводилась роль группы поддержки или зрителей. Эндрю, который высоко ценил человеческие качества, был полной противоположностью Клайва. Казалось, он искренне ставит мои интересы выше своих. Поначалу это безумно нравилось. Теперь же я боялась, он что-то скрывает.

Смахивает на паранойю? Но у меня есть право подозревать. Я даже себе больше не доверяла. Мужу целых три года удавалось прятать другую жену и семью. Очевидно, что моя доверчивость просто зашкаливала.

Чувства внутри менялись словно окружающие нас пустынные пейзажи: страх уступал место злости, злость перерастала в ненависть к себе за то, что я своими же руками закапываю такую осязаемую возможность стать наконец счастливой. Я провела восхитительную неделю с веселым, щедрым, любящим меня Эндрю. Почему же этого мало?

Мы вернули машину, взятую напрокат в аэропорту, и на шаттле добрались до нужного терминала. Кругом толпились люди – иностранцы возвращались домой после проведенных в Мексике каникул.

Дождавшись своей очереди, мы с Эндрю подошли к стойке регистрации и передали сотруднику аэропорта, усатому краснолицему мексиканцу, паспорта. Значок на груди мужчины сообщал, что его зовут Хавьер де ла Круз.

Он открыл первый документ и поднял глаза на меня.

– Миссис Уолтер? – спросил мужчина без акцента.

Я вышла вперед.

– Я миссис Уолтер.

– Хорошо. У вас есть багаж?

– Да.

– Пожалуйста, поставьте его сюда. – Он показал на окошко рядом со стойкой.

Эндрю поднял сумку на весы, служащий тем временем распечатал мой посадочный талон. Он прикрепил бирку к сумке и поставил ее на конвейерную ленту у себя за спиной.

Затем Эндрю поставил на весы свою сумку.

– Это моя, – сообщил