- Ты знаешь что.

- Хоботов, это мелко!**

- Скажи это Хоботову, - Феликс завел двигатель и выехал со стоянки.

Я снова никак не могла справиться с раздражением. А ведь вчера вечером было так хорошо. Надо было срочно как-то из этого выбираться. Не хватало только поссориться – хотя ничего еще по сути и не началось.

- Фил, а давай в кино пойдем? – предложила, когда уже подъезжали к моему дому. - Сто лет в кино не была.

- Сейчас? – он, кажется, даже не удивился.

- Нет, вечером.

- Давай, - он притормозил у арки. – Вылезай быстрее, я проезд перекрыл. Созвонимся.

-----------------------------

*приспособление в клавишном музыкальном инструменте для смягчения или приглушения звука

**известная фраза из фильма М. Козакова «Покровские ворота»

Глава 37

На воцапе висела единичка, и я заранее испугалась, но сообщение оказалось от отца:

«Ириш, набери, когда сможешь».

Разумеется, я испугалась еще сильнее. Что такого он хотел мне сказать, о чем нельзя было написать?

- Привет, Ириш, - отозвался он. Голос звучал бодро, и я выдохнула. – Слушай, тут такое дело… Мы с Ирой заявление собираемся подать, но хотим дату выбрать, чтобы ты уже из отпуска вернулась.

- Поздравляю! – я подмигнула своему пузатому отражению в микроволновке. – Намечается что-то грандиозное? Лимузин? Выездная регистрация? Полет на воздушном шаре?

- Да ну, нет, конечно. Скромненько, в загсе. Только свои.

- У меня отпуск до двадцать пятого августа. Гастролей, вроде, никаких до середины сентября не будет. Разве что репетиция, но отмажусь. Давайте, брачуйтесь. Здорово!

- И вот еще Ира спрашивала, тебя в ресторан одну считать? Или?..

- Хороший вопрос. Пусть будет на всякий случай «плюс один», но это не точно.

- Понял. Ладно, обнимаю.

Да, как интересно иногда все складывается. Я знала, что у отца были женщины после развода. С одной он меня даже познакомил, но что-то у них не сложилось. Говорил, что не хочет для меня мачехи. А я вот как раз хотела. Разумеется, чтобы она была хорошая. Чтобы мы с ней подружились. Ну вот мое желание и исполнилось. С отсрочкой лет на двадцать. Лучше поздно, чем никогда. Интересно, как там бабуля моя новость приняла? В ее годы такие перемены!

Пообедав, я немного прибрала в квартире и села играть. Война войной, любовь любовью, а работу и правда никто не отменял. «Юпитер» был каким-то заколдованным. У меня были подозрения, что мы просто не хотели его играть. Со мной еще в музыкалке случалось такое – что-то из заданного настолько не нравилось, что буквально вымучивала через силу. Вещь эту исполняли редко, и вряд ли только из-за сложности. Было в ней что-то такое… Три последние симфонии, и эту в том числе, Моцарт писал, находясь в крайне сложном материальном положении. Подразумевалось, что исполнять их будут на авторских концертах по подписке, но они так и не состоялись. Да, получилось, конечно, гениально, но я не раз замечала, что эмоциональный настрой композитора накладывал на музыку определенный отпечаток. Нечто идущее из глубины.

Антон был прав, радостный финал мы действительно играли как «уф, наконец-то все!» Стоило поработать отдельно, причем начать с него. Сначала самой, потом уже с группой. Я так залипла в несчастную коду, что не сразу услышала телефонный звонок. Феликс сказал, что взял билеты на какую-то мелодраму. Мне, по правде, было абсолютно все равно, просто хотелось старой доброй атмосферы киношки с попкорном и колой.

А еще это было свидание! Первого уровня. Романтичная девочка во мне хотела именно так: чтобы кино, конфеты-букеты и погулять, держать за ручку. Чтобы потихонечку. А взрослая тетя побрила ноги и надолго зависла над ящиком с бельем. На всякий случай – мало ли…

В общем, как будет – так и будет.

В половине седьмого прилетел маячок: Феликс ждал у дома. Я спустилась и чуть не споткнулась: на переднем сиденье машины расположилась темноволосая женщина. Показалось, что та самая, которая в аэропорту. Правда, та была с длинными волосами, а эта коротко стриженная, но что мешало подстричься?

С опаской открыла заднюю дверь, села, и женщина повернулась ко мне.

Ну что я за дура-то, сестра это, одно лицо вообще, как близнецы.

- Познакомьтесь, это Ира, а это Ария, моя сестра, - тут же подтвердил Феликс.

- Очень приятно, - улыбнулась она. – Я с вами до метро.

А я-то уже успела подумать, что свидание с сестрой – это как-то… странно. Точно дурочка!

Ехать было недалеко, так что пообщаться мы не успели. Ария вышла, а Феликс начал выглядывать, куда бы приткнуть машину.

- Аришке просто хотелось на тебя посмотреть, - пояснил он. – Вот и придумала, что ей прямо зашибись как нужно сюда. Извини.

- Да ладно, нормально все.

- Ну…- Феликс замялся. - Просто Лика, моя бывшая, ее подруга. Наверняка доложит.

- Тогда мог и не говорить ей, что у тебя свидание. Или она все равно с тобой напросилась бы до метро? Так я прекрасно могла сюда и на автобусе доехать.

- Да нет, я хотел ей сказать.

- Тогда вообще не парься, - поморщилась я. – Ну доложит – и что? Пофигу. Мне точно. А тебе нет?

Хорошо, когда у человека нет никаких экс в анамнезе. Но так, наверно, бывает только у подростков. Да и то какая-нибудь детсадовская любовь найдется. А у взрослых людей всегда есть чемодан, куда не стоит заглядывать. Было бы, конечно, лучше, если бы прошло больше времени, и у него, и у меня, чтобы все улеглось. Но что теперь – сказать: давай подождем годик, а там видно будет? Нет уж, я и так чуть не отказалась от возможности начать эти отношения в уверенности, что он несвободен.

Феликс так и не ответил, и меня это слегка царапнуло. Но постаралась не заострять. Я давно уже поняла, что тараканы у него размером с лошадь. Как, собственно, и у меня. Прямолинейность – это палка о двух концах. А когда оба… с палками… Кому-то нужно учиться обсуждать проблемы вслух, а кому-то, наоборот, лишний раз промолчать. И утренний эпизод на репетиции это только подтвердил. Вот что меня дернуло за язык? Спровоцировала Антона на эскалацию, а там и Феликс не