В самом деле, его появление совпадает с возникновением сильного персидского государства после разгрома ассирийцев и покорения соседних государств при царствовании Навуходоносора II и Кира. Империя окрепла в борьбе с врагами и превратилась в централизованное государство с процветавшей столицей Персеполем. В Сузах, Экбатане и других городах возводились роскошные дворцы и грандиозные храмы, окруженные пышными садами. Если Дарий и проявлял иногда заботу о бедняках, о чем свидетельствует указ об установлении почасовой оплаты строителей, чтобы их не слишком, по всей вероятности, эксплуатировали богачи, народ, тем не менее, был отстранен от участия в основных культовых обрядах.

И пришло время, когда возникла острая необходимость в религии, способной отвечать запросам зарождающейся империи. В самом деле, необъятные просторы государства и огромное число исповедовавшихся на ее территории религий грозили полным распадом; маги представляли собой всего-навсего одно из многочисленных сословий духовенства, среди которых встречались и такие, которые заслуживали осуждения, как, например, вавилонские маги, занимавшиеся откровенным шарлатанством. И случилось так, что религия медийских жрецов стала выделяться среди существовавших в ту пору политеизмов. Она отличалась не столько пышными обрядами, жертвоприношениями и знатностью своих ревностных приверженцев, сколько большим воздействием на духовный мир человека, осознающего неизбежность выбора: бороться при жизни за право попасть на небеса и обрести спасение или обречь себя на вечные муки. И вот в это время как раз и должен был появиться пророк; стоило ему заговорить, как даже в наши дни эхом отзывается его голос.

Будучи прообразом Иисуса, Заратустра стал больше чем реформатором; он основал первый монотеизм, о чем свидетельствуют в Авесте «евангельские» гимны — гаты, произведения времен династии Сасанидов, написанные на пехлевийском диалекте, а также работы греческих историков[149]. Кажущийся политеизм его школы был данью древней религии, которую он, проявив мудрость, не стал разрушать до основания.

Не следует думать, что зороастризм возник однажды в полном и законченном виде. Напротив, как свидетельствуют зороастрийские гимны — гаты, это был долгий путь преобразований[150]. Все началось с отождествления огня со Святым Духом, затем с Всевышним в образе Солнца и, наконец, с главным божеством Агура-Мазда. Преобразование ведизма велось постепенно и началось с обличения сексуальных излишеств и оргий, которыми сопровождались жертвоприношения, и потребления сома, haoma[151]. Безусловно, галлюцинации, усиливавшиеся при виде крови, приводили участников ведийских ритуальных обрядов в состояние крайнего сексуального возбуждения, что вело к разнузданным оргиями, которые не могли не возмущать Заратустру. В юности на своей родине он присутствовал на обрядах шаманов из соседних скифских племен, когда участники ритуала вдыхали дым от раскаленных на огне семян конопли; это занятие по прошествии многих лет показалось ему безобидным по сравнению с безумными оргиями, сопровождавшими ведийские ритуалы.

Поначалу ведизм только трансформировался под влиянием мага и певца-пророка. И только в последних гатах зороастризм предстает в виде законченного учения, имевшего мало общего со своей первоосновой.

В любом случае это — монотеизм: как указывает Дюмезиль, исчезла древняя троица, состоявшая из Варуна и Митра, с одной стороны, и Индра — с другой. Остался только единственный достойный поклонения бог — Агура-Мазда. Древний бог Индра был низведен в демона вместе с «второстепенными» божествами. Согласно гатам, Агура-Мазда — единственный Создатель неба и земли, а также материального и духовного мира. Он — Законодатель и Высший судья, Повелитель дня и ночи, Центр природы и Творец морального права. Все три появившиеся впоследствии монотеизма не смогли лучше описать предназначение Бога, ибо здесь видна прямая связь между маздеизмом, иудаизмом, христианством и исламом.

Естественно, что Агура-Мазда предстает в образе мужчины и не имеет подруги. В самом деле, вся патриархальная система восстала бы, если бы власть была отдана или делилась с женщиной или божеством женского пола.

В более поздней Авесте указывается, что Бог окружен небесной свитой из семи Бессмертных святых — Амеша Спента, первым из которых был Святой Дух, в древней религии Огонь, за ним шли шесть остальных: Лучшая справедливость, Благая мысль, Святое Смирение, Вожделенное царство, Здоровье, Совершенство и Бессмертие. Однако все эти божества являются творением Мазды и должны следовать тому же закону морали, что и земные вассалы Агура-Мазды, ashavans.

Наибольшего внимания заслуживает четвертый из Бессмертных святых, ибо в его концепции заложено понятие апокалипсиса и иудейско-христианская эсхатология[152]. Вожделенное царство — это грядущее ожидаемое состояние, которое мы стараемся обрести.

Именно на иранской земле впервые появился дьявол. Гаты рассказывают о том, что вначале встретились два духа, которые должны были принять важные решения, от которых зависела вся последующая жизнь. Первый, Агура-Мазда, сделав правильный выбор, стал «Богом справедливости и мудрости», прототипом нашего Господа Бога. Второй, Ариман, в Авесте Ангра-Майнью[153], пошел по ложному пути и стал Повелителем недобрых сил, окруженный сонмом «неправедных» лживых духов, выдающих зло за добро и живущих в этом заблуждении, обозначаемом словом «друдж»[154].

Ариман склонил на свою сторону древних богов, в частности дэвов, которые стали называться богом смерти Индра-вайу, демоном болезни Сорва, Злым духом Акоман, демоном жестокости, гнева и преступных наклонностей Тору, демоном похоти Аз, демоном лжи и лицемерия Митрандрудж, демоном шлюх Жех, созданным позже всех для уничтожения человеческого рода, и — какой сюрприз — покровителем потребления ритуального ведийского напитка сома Заири. Так был нанесен заключительный удар по практиковавшимся в ведизме оргиям и утверждена религия, исповедовавшая сдержанность и духовность, став предвестником возникновения трех монотеизмов.

Из всего вышеизложенного следует выделить главное: впервые появляется божество, однозначно воплощающее Зло; и это Ариман. Он приравнен к богу, олицетворяющему Добро, ибо ничем не отличается от своего брата-близнеца Ормузда. И они повели между собой ожесточенную борьбу. Согласно некоторым утерянным апокалипсическим гатам Авесты, что также нашло отражение в текстах времен Сасанидов, написанных на пехлевийском диалекте, разразилась Великая война, и небо ниспослало на землю Великого царя[155] Митру, перевоплотившегося на время своего земного существования. Митра в образе Спасителя огнем и мечом уничтожил силы Зла. Впервые в истории религии были выделены основополагающие темы пророческих монотеизмов; Добро и Зло построены на трансцендентальных принципах, и исчезла двойственность, насаждаемая прагматической интерпретацией бытия.

Среди всякой нечисти, окружавшей Аримана, были и демон пустынных мест Азазель, воплотившийся в образе козла отпущения в иудаизме, демоны хаоса Левиатан