увидеть мраморные карьеры собралось не меньше трех десятков человек. Руубен вполне мог сэкономить время и проникнуть в парк невидимым, воспользовавшись магическими способностями драугра, но вместо этого встал в конец очереди, собираясь приобрести не только входной билет, но еще и экскурсионный – ему необходимо было найти разговорчивого человека из местных, и экскурсовод, по его мнению, подходил для этого лучше всего.

Деньги, которых у Руубена с собой не оказалось, раздобыл для него драугр, ловко выхватив пачку банкнот из кассы на автозаправочной станции, расположенной у шоссе по дороге в Рускеалу. Пачка исчезла, едва тот прикоснулся к ней своей невидимой рукой, а миловидная девушка-кассир, старательно улыбавшаяся клиенту – мужчине респектабельного вида – ничего не заметила. Способности и сила драугра, передавшиеся Пункки после смерти физического тела, здорово выручали Руубена, но вот самому Пункки приходилось нелегко: его личность постоянно находилась под натиском личности древнего воина, кем был драугр в прошлой жизни, и эта внутренняя борьба изматывала дух старого слуги, постепенно вытесняя его. Руубен опасался, что в какой-то момент окажется один на один с демоном и станет его следующей жертвой. Успеть бы спасти дочь прежде, чем это произойдет! Но надежда отыскать Виолу заметно поблекла, когда выяснилось, что филиала Горного университета в окрестностях Рускеалы нет и никогда не было. Тогда у Руубена и возникла мысль отправиться в горный парк в надежде найти хоть какую-нибудь зацепку с помощью экскурсовода, которому должна быть хорошо известна вся история этих мест.

– Филиал Горного университета, говорите? Впервые слышу! – Девушка-гид удивленно посмотрела на Руубена, стоявшего рядом с ней вместе с группой туристов, которых она водила за собой по парку. – Вы, наверное, путаете с Санкт-Петербургским государственным университетом! Ему принадлежал местный мраморно-известковый завод, известь требовалась для строительства его зданий в Петербурге, но это было еще в тысяча восемьсот двадцатых годах, а потом на заводе сменились хозяева.

– Завод? Только завод? – разочарованно переспросил Руубен, разглядывая верхушки кирпичных труб вдали за лесом. – А студентов тут не было?

– Студенты у нас часто бывают, особенно из Горного, приезжают группами для практических занятий, которые проводят в шахтах и штольнях, но филиала этого вуза в Рускеале точно нет, тем более в нашем парке.

– А можно ли посмотреть на завод поближе?

– К сожалению, этот объект не входит в наш маршрут, там не место для экскурсий. Видите ли, завод заброшен уже два десятка лет, если не ошибаюсь, многие сооружения сильно разрушены, их осмотр небезопасен. К тому же, здесь, в парке, достаточно куда более интересных мест. – Девушка отвлеклась от Руубена, и, широко улыбаясь, обвела взглядом остальных туристов. – А теперь мы с вами отправляемся к совершенно уникальному объекту под названием «Итальянский карьер», уникальному по многим причинам…

Руубен больше не слушал ее, переместившись в задние ряды туристической группы, чтобы выбрать момент и незаметно ускользнуть. Мраморный завод интересовал его сейчас гораздо больше всех прочих объектов Горного парка.

Отступив на достаточное расстояние, Руубен убедился, что туристы на него не смотрят, и юркнул в кусты, а через мгновение уже мчался по лесам и скалам верхом на верном Пункки, явившемся на его мысленный зов, и никто вокруг их не видел.

11. Пыль и мусор

– Я же говорю: не помню ровным счетом ничего с того момента, как прыгнул вниз, чтобы отправиться за тобой. – Вольга прикоснулся к металлическому ободу у себя на лбу, словно тот причинял ему физическую боль.

Тильда чувствовала легкое, но непрерывное покалывание в голове, исходящее от такого же обода, и не была уверена в том, что к этому можно привыкнуть, как пообещал врач в санчасти.

Они сидели прямо на траве, спрятавшись за куполообразным ангаром, лицом к бетонной стене и воротам, закрывавшим рельсовый путь. Нагретый солнцем каркас ангара за их спинами дышал теплом, и если бы не свежий ветерок, время от времени налетавший с разных сторон, то здесь было бы душно. Тильда подозревала, что ветер проникал сюда из внешнего мира, потому что пах осенним дождем.

– Отец, конечно, в шоке – боится, что я стал демоном. Говорит, что из меня вылетела черная молния и уничтожила разряд живого света, который выпустила ты.

– Что?! – Тильда, протестуя, замотала головой. – Я не выпускала никаких снарядов!

– Разрядов, – поправил Вольга. – На камерах видно, что выпускала.

– Так ведь… разве это не охранник чем-то в тебя выстрелил?

– Он не успел среагировать. Или побоялся, кто знает. Потом разберутся! – Вольга махнул рукой, сорвал высокую травинку и принялся жевать тонкий стебель. – Мы с тобой могли убить друг друга. Поэтому на нас надели обручи. Сказали, что между нами возникло притяжение, но поскольку моя сила изменила полярность, то ты восприняла сближение со мной как угрозу и пыталась защищаться.

– Я восприняла?! Да я вообще ничего не поняла! Какая защита? Ничего такого я не делала.

– Ну, видимо, это произошло неосознанно. Твоя сила сработала против моей. Я тоже не помню, чтобы намеренно выпускал молнии, но с видеозаписью не поспоришь.

– Тогда почему нам позволили общаться, если мы опасны друг для друга?

– Я же говорю: надели обручи, которые сдерживают силу. Только вот потом-то что? – Вольга нахмурился. – Эти штуковины нельзя долго носить, они могут повредить мозг.

– Ого!

– Да, поэтому это крайняя мера. За все время, пока я здесь учился, помню всего один случай, когда обруч надели на студента. Парень стал угрозой для окружающих, потому что не мог контролировать свою силу, которая тоже почему-то начала менять полярность. Никто так и не понял, почему это произошло, а студента не удалось спасти.

– Что с ним случилось?

– Ему пришлось пройти очищение живым светом, и это его убило.

– Кошмар! Ну и методы в этом заведении! Это такая отбраковка студентов, что ли? Не соответствуешь – так умри?

– Это был его выбор. Или рискнуть и сжечь в себе все неправильное, или продолжать меняться и в итоге превратиться в демона, как я. – Вольга горько усмехнулся. – Скорее всего, меня ждет та же участь. Как по мне, так это лучше, чем стать придурком! – Он коснулся обода на лбу.

– Сколько у нас времени, чтобы решить проблему, до того как мы свихнемся? – спросила Тильда с замиранием сердца.

– Кто знает? Тот парень ходил с обручем месяц, но в последние дни у него уже явно мутилось в голове, он бегал на четвереньках, рычал иногда, а потом, когда приходил в себя, то ничего этого не помнил.

– Жуть какая! Значит, недели три всего… Мы должны что-то придумать за это время! Попытайся вспомнить, что с тобой случилось в нижнем мире. Вдруг это поможет понять, можно ли вернуть твоей силе правильную полярность?

– Я помню только нашу с тобой встречу на волшебном острове, помню, как ты просила меня пойти с тобой в