«Ну, на хрен эту столицу. Деньги есть. Надо свалить на юг. Всегда мечтал жить у моря. А колода ещё послужит...».

7.

Уселись в машину. Полянский потёр лоб, жутко разболелась голова, обычное дело после контакта. Он посмотрел на Марьяну Григорьевну, которая чуть покачивалась в воздухе напротив. Она с достоинством кивнула ему и направилась в сторону города. Теперь призрак не сможет касаться карт, зато будет без помех перемещаться и с радостью наблюдать за чужим азартом. Она свободна...

Быстро темнело. Николь равнодушно бросила шуршащий мятый пакет на заднее сиденье, с тревогой заглянула ему в лицо.

– Тебе очень больно, Тимоша? – на гладком лбу озабоченная морщинка, настороженный взгляд зелёных глаз.

– Ничего, – вздохнул он. – Главное, для всех всё закончилось благополучно.

– Можем поехать к Габи? Он поможет с твоими ранами, – она смотрела с искренней заботой и нежностью.

– Ещё пять дней впереди. Мне не хочется, чтобы ты сейчас меня оставила, – грустно ответил он.

Ника отвела взгляд и опустила глаза. Отвернулась к окну. Тимофей знал, сколько значит для неё Габриэль. Потянул из кармана ключи и завёл машину.

«Непременно ли нужно быть монстром, чтобы тебя любили?» – задумчиво разглядывал он свою хрупкую подругу.

Ярославское шоссе в сторону Москвы встало намертво. Лёгкие летние сумерки разгоняли многочисленные фонари, мигающие фары и габаритные огни. Тимофей чувствовал, как давление стучит в виски. Добраться до дома и лечь спать, обнимая женщину – предел мечтаний! В кармане коротко звякнул смартфон, получено новое сообщение.

Полянский придерживал руль левой рукой, стараясь меньше двигать пальцами в которых пульсировала тупая горячая боль. Достал телефон и глянул на экран: Кравченко. Неожиданно.

«Привет. Как сам? Знаю, любишь такие странные дела: на складском комплексе в ночную смену охранник погиб. Эксперты говорят – живьём обглодали. И ещё говорят, что это были крысы. Очень большие крысы»...

Крысолов. Часть 1

1.

Почти пять недель прошло с момента травмы, и прибегать к болеутоляющим приходилось всё реже. В мае Сергея прооперировали, удачно провели репозицию нескольких осколков рёбер. Восстанавливался он быстро. Здоровье не подвело: не зря Кравченко держал себя в форме столько лет.

Нагрузку увеличивал постепенно. Врач рекомендовал дыхательную гимнастику и лечебную физкультуру, а также не пренебрегать ношением послеоперационного бандажа. Корсет напоминал тонкий бронежилет, хорошо фиксировал грудную клетку. В нём действительно было не так больно дышать и двигаться.

Сергей не мог лежать дома сутками, старался каждый день гулять в парке. До окончательного выздоровления и выписки ещё недели три. Кравченко скучал без работы, выслушивал причитания матери, отдыхал и отъедался.

Ещё в больнице его дважды навещала София. Была нежна и внимательна. Вместе с детективом-медиумом они довели до конца дело одержимого Радина. Это было ужасно и совершенно необъяснимо! Кравченко не разрешал себе возвращаться к этим воспоминаниям.

«Этого не было, я этого не видел!» – убеждал он себя, стремясь сохранить психику и внутреннее равновесие.

Софии он звонил три дня назад. Девушка вела себя странно. Отвечала невпопад и вообще, кажется, не слушала его. И вот сегодня рассчитывал повидаться с ней. Несмотря на то, что телефон Данкевич недоступен, Сергей всё равно дожидался вечером около дома, чтоб уж наверняка.

Закат отгорел, но на небе ещё не остыли и не потемнели подкрашенные розовым облака. Кравченко сидел на скамейке у детской площадки, откуда был виден подъезд, не хотел пропустить возвращение Софии домой. Вдруг его внимание привлекли трое мальчишек, устроивших в свете фонарей какую-то возню вокруг огороженной железными стенками мусорной площадки. Внутри видны пластиковые баки с пакетами, рваными картонками, сбоку прислонены старые деревянные рамы с остатками стекла.

«Выходные впереди, а помойка полная под завязку. У нас на районе лучше за порядком следят!» – рассеянно подумал он и окликнул детей:

– Эй! Пацаны! Вы чего там потеряли?

– Там крыса! – радостно отозвался один из мальчишек, взмахнув палкой.

– И что? – Сергей поднялся со скамьи.

– Мы её ловим! – серьёзно заявил второй.

Кравченко подошёл к ним, вынул руки из карманов и с сомнением оглядел обстановку.

– Не, она давно сбежала. Не шарьте тут, пацаны. А то подхватите какую-нибудь заразу в этой грязи. Мамки заругают. Давайте отсюда.

Нехотя мальчики оставили своё занятие. Направились к горке и лесенкам на площадке в соседнем дворе. Сергей вовремя повернулся, чуть не пропустил Софию, которая подходила к подъезду.

– Соня! – окликнул он, слишком резко поднял руку, чтоб поприветствовать её, и в рёбра толкнулась тупая боль.

Она остановилась, но не сразу увидела или не узнала его, по крайней мере так показалось. Мысли девушки были где-то очень далеко. Она выглядела расстроенной: грустные глаза, брови сдвинуты, уголки сжатых губ вниз. На ней джинсы, серая майка и чёрная короткая куртка из денима. София подождала на тротуаре. Стояла сгорбившись, сжавшись, будто от холода, спрятав ладони в подмышки.

– Привет! Как ты? А я тебя жду! – приобнял Сергей девушку.

– Привет. Нормально, в целом, – равнодушно пожала она плечами. – Хотел-то чего?

– Тебя, – он неловко придвинулся к ней.

– Серёж, сегодня такой сложный день был, просто словами не передать. Мне нужно много о чём подумать. Для свиданий прям совсем настроения нет, честно, – вздохнув, она покачала головой.

– Так и прогонишь на ночь глядя? Мне до дома теперь больше двух часов добираться. Ну, Сонь.

Кравченко хотел погладить её по собранным волосам, но она отстранилась, избегая прикосновения.

«Так! На минутку всего оставил без присмотра. И у неё уже кто-то появился! Хороша! Да и ты промахнулся, с чего бы ей тут страдать от одиночества, пока ты раны зализываешь! По кому это она такая задумчивая?» – насторожился он.

– Ладно. Поспать пущу. Но как друга. В маленькой комнате переночуешь. Не трогай меня. И не выноси мозги, а то пешком до Троицка пойдёшь! Не хочу говорить, – буркнула София и потянула из кармана ключи.

«Как собаку на коврик. Вот отличная перспектива, капитан! Обнадёживает! Но может быть, не всё так плохо?» – думал он, поднимаясь за ней по лестнице и разглядывая фигуру. – «Похудела, что ли?».

В квартире сдерживался. С ласками и разговорами не приставал. София прошла на кухню. Уселась на диванчике, поджав ногу, и зависла в телефоне. От Сергея не