Шрифт:
Закладка:
И вот, после очередной вспышки…
— БАМ!!! — внезапно, ножки стола подломились, и в следующие секунды все, кто присутствовали в зале наблюдали омерзительное зрелище. Как будто бы рост дерева в ускоренной киносъемке. Проклюнулась и стала увеличиваться голова, появились побеги — конечности. Еще миг — и на том месте, где только что была крыса, стоял человечек, скрючившийся от страха и заламывающий руки. Его жидкие бесцветные волосы растрепаны, на макушке изрядная лысина; кожа на нем висела, как на толстяке, исхудавшем в одночасье. На секунду в зале воцарилось молчание.
— Петтигрю! — пораженно выдохнул кто-то в толпе.
— Питер Петтигрю, вы задержаны до выяснения обстоятельств за незаконную анимагию, — вперед пробился высокий сухопарый человек, в котором зрители с удивлением узнали бывшего начальника отдела магического правопорядка — Бартемиуса Крауча старшего.
Питер в свою очередь как-то шмыгнул носом, взглянул в сторону двери и со всех ног бросился туда, расталкивая завизжавших дамочек. Локхарт по инерции бросил ему в догонку какое-то заклинание, от которого на полу разлилась какая-то черная слизь. А затем — понеслось…
И никто в этой ситуации не обращал внимания на девушку в желтом платье, на стульчике в углу залы, которая что-то нашептывала быстро строчащему по свитку пергамента перу.
* * *
«Сириус Блэк — Темнее Темного?» — первая страница «Ежедневного Пророка» радовала взгляд кричащим заголовком, и моей юношеской фотографией, где я радостно махал кому-то вместе с Джеймсом.
«Недавное появление считающегося мертвым Питера Петтигрю заставило под новым углом взглянуть на имеющиеся в распоряжении редакции факты. Непосредственный участник сегодняшних событий, Бартемиус Крауч, согласился дать короткое интервью….»
На этом моменте я отложил газету, так как читать ее во второй раз не было смысла. Рита все сделала правильно, за что её ждёт небольшой презент в золотом эквиваленте. На самом деле, по плану, обезвредить крысу была задача Локхарта. Однако тот чуть не испоганил все, что можно, под адреналином издав вместо банальных связывающих чар, что-то похожее на темномагическое проклятье. И, хотя тот и «разоблачил» Питера, львиную часть славы забрал все-таки Крауч. Хотя и павлину что-то осталось. Может быть, после всего этого даже орден какой-нибудь получит. Если нет — не жалко. Пока что он мне был не слишком нужен… Главное то, что дело сделано — Питер под стражей и готовится пройти допрос. А мне, в вежливой форме было предложено сдаться. Через адвоката, разумеется, без огласки. Джефри не зря ест свой хлеб… с икрой. Однако, после некоторых размышлений, сдачу было решено сделать публичной. Так меньше риск того, что меня просто тихо заавадят «при попытке сбежать». Мне, конечно же, сдаваться совершенно не хотелось. Воспоминания об Азкабане были все ещё свежи в моей памяти. Но это было обязательным условием со стороны мисс Боунс — председателя процесса. Дамблдора, как лицо, ранее дававшее показания по этому делу, со скрипом удалось оттащить от кресла главы. На этом действии мой сейф неожиданно показал свое дно. Будет достаточно неприятно, если все усилия будут напрасными… хотя, надо сказать, золото мне в таком случае точно не понадобится.
Через день я пошел сдаваться. Все возможное было сделано, адвокатом выстроена линия защиты, лояльность членов Визенгамота по большей части куплена, ну или хотя бы их нейтралитет. Все компрометирующие воспоминания я изъял и поместил их в склянки, возле омута памяти с пояснительной запиской к каждому. Нужно было еще стереть мне память о тех самых фрагментах. Я планировал попросить об этом Меду, сделав так, чтобы я не видел ее лица.
Так я на любые компрометирующие вопросы смогу ответить просто «не знаю». Этой уловкой пользовались многие пожиратели, чтобы откреститься от своих грешков. Воспоминания во флакон — палочку к виску, и Обливиэйт. Ещё и Империус перед этим друг на друга накладывали, чтобы с увереностью сказать в суде — я находился под воздействием империуса «пожирателя смерти и действовал согласно его воле». Конечно же полной гарантии это не даёт. Остаются свидетели, улики, приори инкантем, различные магические экспертизы… И тогда все в руках у адвоката, и государственного обвинителя. Сумеет тот задать правильные вопросы, и подловит на неточной формулировке, или на не полном соответствии — все, только голые стены Азкабана на всю оставшуюся жизнь. Под сывороткой правды солгать еще никому не удавалось.
Вот и летели доблестные служители змеемордого в тюрьму, или на поцелуй практически в каждом случае. Крауч старший замечательно владел риторикой, не то, что заменившая его на посту Амелия Боунс. Все бы ничего, но та была явно ставленицей Фаджа, а этот толстяк деньги ценил больше правосудия. Но сейчас…
— Ты точно уверен, Сири? — откуда-то сзади послышался дрожащий голос Меды. Сейчас остался последний шаг к моей свободе. Ну же! Пан, или пропал…
— Да, — я кивнул, внутренне подобравшись. Я ничерта не был готов.
— Обливиэйт!
Глава 12
Я уже бывал здесь…
Вернее, здесь раньше был Сириус. Стены зала заседания, сложенные из тёмного камня, были тускло подсвечены факелами. Справа и слева от меня вздымались ряды пустых скамей, но впереди, где скамьи стояли на возвышении, на них темнело много человеческих фигур.
Кресло, в котором я с неудобством располагался, было развернуто лицом к этим темных фигурам. Света было не много, но я узнавал среди зрителей знакомые лица.
Министр, его правая рука — Амбридж, Амелия Боунс, Марчбэнкс, Крауч, Лонгботтом… Остальные представители «древних и благородных» родов. Люпин… Даже он был здесь, со своей вечно виноватой мордой. Зал был полон, как никогда. Журналисты, пара гостей из Франции (спасибо Меде) и прочие знакомые и незнакомые волшебники собрались в просторном зале, заполнив его полностью. Для меня одного-то. Лестно, весьма лестно.
— Тишина! — постучала молоточком мисс Боунс, которая была назначена председателем суда вместо Дамблдора. Зал притих.
— Начинается слушание дела Сириуса Ориона Блэка, обвиняемого в занятии темной магией, убийстве двенадцати магглов, убийстве… кхм… попытке убийства Питера Энида Петтигрю, побеге из места лишения свободы…
Слушал список своих «преступлений» я в пол уха и с некоторым скепсисом. Кое-что из обвинений соответствовали реальности, а некоторые были буквально «натянуты» и не выдерживали никакой критики. Например, «карманное воровство в Дырявом Котле», или другие эпизоды, которые вообще ставили под сомнение адекватность их исполняющих.
Похоже, с момента моего побега, абсолютно все правонарушения попросту скидывали на удобного фигуранта.
Но, как бы там ни было, сейчас мне придется отвечать за все. Самое неприятное в этом, что
