Ничего не скрывая, она рассказала о событиях, недавно перевернувших всю ее жизнь; возмущение мадемуазель Эльер было столь велико, что она совершенно не заметила злорадства, с каким журналисты выслушивали ее удивительные разоблачения.

– Ни профессор Жалу, ни тем более доктор Мутье, который так грубо со мной поступил, не имеют права молчать, – выпалила она, – но раз они не понимают, в чем состоит их долг, раз они этого боятся, то я скажу за них.

Знайте же, что человек, вернувшийся, по их утверждению, из мира мертвых, – это месье Жак де Лабосьер, родной брат месье Андре де Лабосьера, что исчез загадочным образом пять лет назад, оставив детей, замок Ла Розрэ, квартиру в Париже и действующий завод по изготовлению колпачков для газовых ламп в Эроне, неподалеку от леса Сенар.

Полагаю, вы помните, что правосудие пыталось разгадать эту загадку, но безуспешно, а потом и вовсе закрыло дело. Но его нужно решить, ибо в одно прекрасное утро истина непременно откроется: месье Андре де Лабосьер был убит!

– Что вам известно об этом деле? – тотчас спросили репортеры, не упуская ни единого слова мадемуазель Эльер и с улыбкой на лице записывая все в блокноты.

– Месье де Лабосьер явился молодой жене месье Сен-Фирмена, нотариуса из Жювизи, и все ей рассказал!

– Рассказал, что его убили?

– Ну да!

– Этого не может быть!

После такого необычного заявления послышались перешептывания, сопровождаемые шуточками дурного толка, но громкие «Тсс!» восстановили тишину.

Тогда мадемуазель Эльер продолжила скороговоркой делиться своими историями о выходцах с того света; по ее мнению, только такими рассказами можно было привлечь интерес слушателей.

Сначала она поведала журналистам о своей важной роли, что на протяжении нескольких лет играла в замке Ла Розрэ, и не утаила от них ни одного из мистических событий, случившихся ранее и повлекших за собой ее отъезд.

Она вспомнила историю вертящегося стола, пересказала странные речи мадам Сен-Фирмен, поведала о ее обмороках, о появлении призрака на берегу реки, о чем рассказала сама мадам Сен-Фирмен, и, наконец, о блуждании призрака в замке.

Послушать ее, так все в коридорах замка Ла Розрэ встречали призрак Андре, и каждому, кто хотел его слушать, призрак рассказывал о том, как его убили.

Более того, призрак спас своего маленького сына: войдя к нему в комнату, он почувствовал запах газа, открыл окно и отнес спящего малыша на кровать мадам де Лабосьер. А на следующую ночь, за несколько минут до несчастного случая и, соответственно, до начала знаменитой операции, которую сделали месье Жаку де Лабосьер, призрак Андре снова явился маленькому Франсуа, и тот, страшно испугавшись, так закричал, что разбудил всех в замке!

Никогда еще репортеры, привыкшие брать интервью, так не развлекались.

– По сути, – заметил юный Дарбуа из «Эксельсиор», – в этом замке все вернулись с того света! Да он просто предназначен для операции доктора Мутье! А вы, мадемуазель, присутствовали при операции?

– Нет, месье, меня выставили за дверь. Я едва успела взглянуть на тело мертвого месье де Лабосьера, но с тех пор, как он ожил, я его больше не видела. Меня «отблагодарили» за мою работу тем, что выставили за порог! А почему? Потому что, взволнованная появлениями месье Андре де Лабосьера и его разговорами на берегу реки с мадам Сен-Фирмен, я попросила детей сесть вместе со мной за стол из красного дерева и узнать у духа отца об обстоятельствах, при которых несчастный встретил смерть! Узнав об этом, мадам де Лабосьер тут же назвала меня безумной старухой!

– Это непростительно! – выкрикнул юный Дарбуа из «Эксельсиор».

– Непростительно? Да чего уж тут скрывать, она настоящая преступница!.. А ведь я действовала не из зловредного любопытства, я искренне желала послужить истине!

Совершенно очевидно, – продолжала она тоном, не допускающим возражений, – что состояние медиума, в котором, бесспорно, постоянно пребывает мадам Сен-Фирмен, удерживает в данной местности, в замке и окрест перисприт покойного! Поймите меня правильно, господа, поймите правильно! Что странного в том, что такой верующий человек, как я – а я действительно верю, и этого не скрываю, уже не первый год я являюсь последовательницей учения Аллана Кардека[32], – что странного в том, что я вместе с детьми умершего попыталась войти в контакт с ним, блуждающим вокруг нас?

Меня выгнали; я прочитала первый номер «Астральной медицины», узнала, что произошло в замке, и пришла на лекцию профессора Жалу. Почему эти господа не захотели меня выслушать? Вот что я хотела им сказать: «Раз уж вы вернули Жака де Лабосьера из мира мертвых, расспросите его про смерть брата, это ваш долг!» Он должен был встретить брата в мире мертвых! Почему он скрывает от нас то, что сказал ему брат? В конце концов, господа, так продолжаться не может! Правосудие должно снова заняться этим делом. Пусть проведут расследование! Пусть расспросят воскресшего! Пусть допросят мадам Сен-Фирмен!.. Боже! Мы же знаем следователей, допрашивавших сомнамбул, и это еще никому не повредило!

Мадемуазель Эльер могла говорить долго, но внезапно заметила, что никто ее больше не слушает!

Репортеры спешили на поезд в Жювизи.

XXIV

Вернемся к нашим духам

Для репортеров подобная история – настоящая находка: таинственное исчезновение, предполагаемое преступление, замок с привидением, дама, разговаривающая с духами, невероятная операция, ребенок, видящий призрак своего отца, человек, вернувшийся из царства мертвых, гувернантка, занимающаяся столоверчением… И все это происходит в высшем обществе; так еще и скандал на лекции профессора Жалу!

Сойдя в Жювизи, веселая компания журналистов расселась по машинам и велела везти их в замок Ла Розрэ.

Но там они уперлись в запертые ворота и встретили неумолимого привратника.

Мадам де Лабосьер заранее приняла меры предосторожности: она уже прочла наполненные подробностями статьи в местных газетах, а также столкнулась с неуместным любопытством нескольких дерзких юнцов, которые в прошлое воскресенье даже не побоялись пройти через ворота парка в надежде встретить или увидеть в окне «человека, вернувшегося из царства мертвых».

Попытавшись безуспешно разговорить привратника, репортеры направились в ближайшую деревню с намерением взять интервью у местных жителей. А еще они хотели отыскать маленький дом на берегу, где жила «жена нотариуса, видевшая призраков».

В Париж они не могли вернуться ни с чем.

Ну, а юнец Дарбуа из «Эксельсиор», по-английски покинув «хор», как он именовал шумную компанию своих собратьев по перу, обошел парк, перепрыгнул через стену, прокрался за живой изгородью и спрятался во рву, чтобы не пересечься с садовником. С наступлением вечера он приоткрыл невысокую дверь в башне Изабеллы, вошел в замок и, поблуждав по коридорам, очутился в комнате, где натолкнулся на мадам де Лабосьер – та вскрикнула.

– Ах, мадам, – кланяясь как можно учтивее, произнес он, – клянусь вам, я не призрак! Я